Жертвоприношение
Шрифт:
Я прошлась по списку с маркером, выделяя желтым цветом всех женщин, которые рожали на Тронале. Я думала, что их окажется шесть или семь, но нашла всего четверых. Слишком мало для того, чтобы утверждать что-то наверняка. Тем не менее Тронал был просто идеальным местом. Он был достаточно удаленным и изолированным, что позволяло соблюдать секретность, но в то же время туда мог попасть любой человек, у которого есть лодка и который знаком с тонкостями навигации в здешних водах. На Тронале есть современная акушерская клиника и постоянно проживающий там акушер-гинеколог. Я ощутила внезапную дурноту, когда поняла, что там есть и квалифицированный анестезиолог, который живет на соседнем острове, отделенном от Тронала
Господи…
Мой свекор самым непосредственным образом связан с клиникой на Тронале! Я была в этом почти уверена. Именно туда он отправлялся, когда по утрам уходил из дома. Я вспомнила слова Стивена Ренни о том, что перед смертью Мелиссе ввели сильное обезболивающее, и с трудом подавила приступ тошноты. До того как передать бразды правления своему протеже Кенну Гиффорду, Ричард был главврачом больницы Франклина Стоуна. Если в больнице действительно фабриковали фальшивые свидетельства о смерти, то кто как не главврач может обеспечить идеальное прикрытие для подобных махинаций?
Теперь я не сомневалась в причастности Ричарда ко всем безобразиям, которые творились вокруг. Возможно, что и Кенн тоже имеет к ним отношение. И у нас с Даной с самого начала были серьезные сомнения насчет Энди Данна. Кто-то наблюдал за тем, как мы с Дунканом выходили в море на лодке, и рассчитывал на то, что я не вернусь с этой морской прогулки живой. Они сговорились убить меня. И будут пытаться снова и снова!
Я сидела, уставившись невидящим взглядом в бумаги, которые лежали на столе, но мерцание экрана привлекло мое внимание, и я подняла голову. Передо мной загорелась надпись:
Программа выполнила недопустимую операцию и будет закрыта.
Изображение пропало. Экран померк. Мне и раньше приходилось видеть подобную надпись. То, что она появилась именно сейчас, могло быть простым совпадением, но я поняла, что мое время вышло. Я выключила компьютер, собрала со стола бумаги, взяла со спинки стула свой жакет и сунула распечатки в карман. Потом погасила свет и подошла к двери. Стоя в темноте, я настороженно прислушалась, но вокруг было тихо. Только привычные звуки, обычные для ночного отделения, но и те доносились откуда-то издалека. На полу в коридоре не было коврового покрытия, и я бы обязательно услышала шаги. Осторожно открыв дверь, я посмотрела по сторонам. Голоса… Дверь в мой кабинет открыта, и мне нужно пройти мимо него, чтобы выбраться отсюда. Околачиваться в больнице и дальше явно не стоило. К счастью, на мне были кроссовки, и я могла передвигаться относительно бесшумно, быстро проскользнув мимо своего кабинета, я пошла дальше, толкнула дверь в конце коридора и оказалась на лестничной клетке. Спускаясь вниз, к отделению скорой помощи, я молилась о том, чтобы по пути не встретить никого из знакомых. Это был не самый безопасный маршрут, поскольку в этой части больницы даже ночью кипела жизнь, но зато самый короткий. На улице я остановилась и задумалась. Сейчас без четверти десять, и мне нужно какое-то средство передвижения. Значит, необходимо добраться до дома Даны и забрать свою машину. Я зашагала через темную стоянку. И чуть не рассмеялась.
Моя машина спокойно стояла в той части стоянки, где парковали свои автомобили сотрудники больницы. Ключи все еще лежали в кармане моего пиджака. Кто-то даже позаботился о том, чтобы погрузить в машину велосипед Элспет.
В такое позднее время уехать с острова не было никакой возможности, но мои планы изменились. Я больше не собиралась никуда уезжать. Мне предстояло еще многое выяснить и – что самое главное – прямо с утра сообщить то, что уже известно, людям, которым можно доверять. Одного такого человека я знала, но мне еще предстояло каким-то образом ее разыскать. Хелен. Та Хелен, о которой рассказывала Дана. Она была довольно высокопоставленным офицером полиции в Данди. Дана ей доверяла, а значит, могу доверять и я.
Но сначала мне нужна была другая одежда и спальный мешок на случай, если придется ночевать в автомобиле. Остановившись примерно за полкилометра от дома, я спрятала машину за какими-то гаражами, достала велосипед Элспет и поехала вверх по склону холма. Перед тем как войти, я осторожно обошла дом, заглядывая в окна первого этажа, но, судя по всему, он был пуст. Бесшумно открыв замок, я проскользнула внутрь. Дверь задела письма, которые пришли в мое отсутствие, и они зашуршали по плиточному полу. Я закрыла дверь и прислушалась. Ничего. Умом я понимала, что в доме никого нет, но мои нервы все равно были на пределе. Оказавшись наверху, я нашла дорожную сумку и быстро побросала в нее самое необходимое. Спальный мешок лежал на верхней полке шкафа, и я решила на всякий случай прихватить еще и подушку. Мои немногочисленные украшения тоже отправились в сумку. Напоследок я достала дедушкиного «гуманного убийцу» и спрятала его между вещами.
На пороге нашей с Дунканом спальни я остановилась и подумала, что, возможно, никогда больше не увижу ни этой комнаты, ни этого дома. Может быть, стоит хотя бы оставить записку?
На комоде стояла наша свадебная фотография. Дункан, высокий и элегантный в своей темной визитке, целовал мою руку на пороге церкви. Я была одета в кружевное платье кремового цвета, и это был, пожалуй, единственный случай в моей жизни, когда я выглядела женственно. Мне всегда нравилась эта фотография. Я еще раз посмотрела на нее, сбросила на пол и раздавила ногой. Деревянная рамка треснула, стекло раскололось. Я решила, что такое послание будет достаточно красноречивым, и не стала писать никаких записок.
Нагруженная вещами, я с трудом спускалась по лестнице, сомневаясь в том, что мне удастся закрепить все это на багажнике велосипеда. На телефоне мигал огонек автоответчика. Пять сообщений. Они могли оказаться важными, и я решила их прослушать.
– Тора, это Ричард. Сейчас полдень вторника. Мы с Элспет очень волнуемся. Пожалуйста, позвони.
«Еще бы тебе не волноваться…» – подумала я и стерла запись.
– Тора, это я. Что происходит? Я целый день пытаюсь дозвониться тебе по мобильному. Пожалуйста, позвони.
Стереть!
– Тора, послушай, это уже совсем не смешно. Мы все волнуемся. Дай хотя бы знать, что с тобой все в порядке… Поверь, я действительно сейчас не могу отсюда уехать. Господи, Тора, просто позвони мне, ладно?
Стереть!
– Это снова я. Я только что узнал о том, что произошло с Даной. Дорогая, мне действительно очень жаль. Я вернусь завтра утром. Пожалуйста, позвони мне. Просто дай знать, что с тобой все в порядке… Я люблю тебя.
Можете считать меня слюнтяйкой, но я не смогла стереть это сообщение. Снова нажав кнопку проигрыша, я услышала знакомый голос:
– Тора, твое поведение просто неразумно. Ты должна немедленно вернуться в больницу. Надеюсь, что у тебя хватило ума не сесть за руль? Сообщи, где ты находишься, и я за тобой приеду.
Я стерла запись. Естественно, я никому ничего не собиралась сообщать. Но этот звонок меня встревожил. Если Кенн сказал местным полицейским, что я села за руль, будучи под воздействием успокоительного, далеко я не уеду. Меня наверняка почти сразу же остановят.
Перед тем как выйти из дому, я решила собрать письма с пола и, не просматривая, положить на журнальный столик в гостиной, но одно из них привлекло мое внимание. На сиреневом конверте было написано только мое имя. Ни марки, ни адреса. Мне показалось, что мое сердце сжала чья-то ледяная рука. В конверте был небольшой желтый ключ и короткая записка. Я впервые в жизни получила послание из могилы.