Жертвы дракона (сборник)
Шрифт:
Тихо было и в жилище старого Кру. Сам хозяин и его внук безмятежно похрапывали на мягких шкурах. Бэй молча сидел рядом с женой. С тех пор как он вернулся с рыбной ловли у острова, он много раз пытался убедить Смеющуюся идти с ними.
— Как уйду? — повторяла она. — Как оставлю старика? Бэй напрасно надеялся, что, когда придет время расставания, она передумает. Они долго сидели, опустив голову и не глядя друг на друга. Наконец Бэй медленно поднялся, погладил по курчавым волосам спящего мальчугана, в знак прощания осторожно прикоснулся к седой голове
Последняя надежда Бэя не оправдалась. Он повернулся, порывисто вышел из землянки и направился в жилище старого мастера.
Кибу, большой любитель «веселого напитка», крепко спал. Спал и Льок. Тронув брата за плечо, Бэй разбудил его. У Льока тоже все было готово: в кожаном заплечном мешке лежали два полюбившихся ему отбойника и запас вяленого мяса на время пути. Юноша не решился взглянуть на спящего старика. Ему было жаль навсегда оставить и его и эту землянку, и в то же время было радостно — он возвращался к своим!
Бэй решил, что разумнее всего сначала идти по мелкой воде, вдоль самого берега озера, чтобы собаки в случае погони за ними не учуяли их следа.
Вышли к Онежскому озеру. Льоку захотелось в последний раз взглянуть на рисунки, выбитые им на скале. Когда он вернулся назад, то увидел, что Бэй, приставив ладонь ко лбу, всматривается в ту сторону, куда утром ушли лодки с невестами.
В глубокой дали озера виднелись какие-то черные точки. Сперва они казались неподвижными, чуть заметными, потом, понемногу увеличиваясь, превратились в пятнышки.
— Уже возвращаются? — удивился Льок. — Но ведь их ждут только завтра.
— Это не они, — отрывисто проговорил Бэй. — Это чужие лодки!
— Может враги? — тревожно сказал Льок.
— Да, это враги, — отозвался Бэй. — Вот мы с тобой и не убежали. Люди сделали нас своими сыновьями. Как покинуть их в беде? Пойди разбуди Главного охотника. Я подожду здесь.
Младший брат бросился к селению, а старший спрятался в кустарнике, чтобы следить за лодками.
Трудно было добудиться Главного охотника, но как только тот услышал слово «враги», сон мигом слетел с него. Быстро поднял он все селение на ноги.
Старики торопливо повели женщин и детей с ценным скарбом в убежище, надежно запрятанное среди топких болот, а охотники, вооруженные копьями, топорами и луками, направились к озеру. Они подоспели вовремя.
Пришельцы уже вытащили на прибрежную гальку две длинные лодки с высоко вздыбленным носом, украшенным рогатым черепом дикого быка. Разминая ноги, чужаки бродили по берегу. Все они были рослые, с длинными, светлыми волосами, одеты в одинаковые короткие куртки из кожи моржа, подпоясаны широкими поясами. На боку у каждого висела непонятная для охотников длинная и узкая полоса, ослепительно блестевшая на солнце.
Из одной лодки светловолосые с громким смехом выволокли на прибрежную гальку связанную женщину. Ей развязали ноги и пинками заставили встать. Ее нарядная одежда была разодрана, а лицо было окровавлено и покрыто синяками. Это была Шух!
Ропот гнева поднялся в прибрежных кустах, где скрывались сородичи, но Главный охотник криком чайки заставил их умолкнуть. Затаив дыхание, охотники продолжали наблюдать за пришельцами.
Люди стойбища поняли, что враги напали или на селение соседей или на лодки, увозившие невест, и почему-то пощадили одну Шух.
Один из светловолосых, держа конец ремня, связывавшего руки девушки, стал подталкивать ее вперед ударами в спину.
Девушка повернула измученное лицо в ту сторону, где в густом лесу было укрыто стойбище, потом пошла по тропинке, уводящей прочь от селения. Светловолосые взяли в правую руку блестящие, как солнце, палки и гуськом, один в затылок другому, пошли следом за ней. Четыре раза согнул каждый охотник пальцы своих рук, пока пересчитал всех пришельцев. Почти столько же было и охотников.
Неразумно выскочить сейчас на открытый берег. Лучше заманить врагов в лес, а там, скрываясь за кустарником и стволами деревьев, напасть на них. Быть может, Шух заведет своих мучителей в завал с наставленными капканами?..
Охотники не ошиблись. Шух не пропустила поворота тропы и повела за собой незваных чужеземцев.
Как обманчиво было спокойствие леса! По узкой тропе бесшумно, волчьей поступью шли рослые воины, которых, пошатываясь, вела измученная девушка. Рядом, укрываясь за деревьями, невидимые для врагов, пробирались ее сородичи. Одни крались позади пришельцев и по сторонам тропинки, другие торопились добраться до завалов, чтобы там встретить светловолосых лицом к лицу.
Шух остановилась у последнего крутого поворота тропы, где громоздились наваленные друг на друга толстые стволы, между которыми были насторожены капканы. Девушка не хотела погибнуть, как зверь в ловушке, да и что пользы! Она только выдаст этим хитрость сородичей. Шух упала на землю и, хотя град жестоких ударов обрушился на нее, она не поднималась.
Кру с названными сыновьями бросился на помощь к дочери, и два желтоволосых упали, пораженные топором Кру и копьем Бэя. Остальные пришельцы стали защищаться, размахивая блестящими полосами.
Это было страшное оружие — с одного удара оно перерубало, как щепку, самое крепкое дерево! В руках Бэя вместо копья оказалась срезанная наискось палка. Но люди стойбища все ближе подступали к незваным пришельцам. Укрываясь за деревьями, они кололи длинными копьями и теснили их за поворот тропы в глубь леса.
Желтоволосым ничего не оставалось, как пятиться к тупику, где их поджидали настороженные ловушки.
Раздался крик — один из врагов попал в тиски капкана. Второй в испуге отпрыгнул в сторону и тоже закричал — другой капкан сдавил ему грудь. А из-за стволов в светловолосых полетели короткие дротики.