Жесть

—Книга взята сhttp://post-apocalypse.org.ru«Жесть»: Эксмо; Москва; 2011ISBN 978-5-699-48489-8

Мартовское солнце светит, но не греет, особенно, когда его скрывает двухслойная завеса из тяжелых туч и сплошной пелены дыма, пыли и сажи. Солнца за такой завесой почти не видно, можно разглядеть лишь размытое пятно света. Да и то, в случае если тебе нечего делать и ты внимательно пялишься в небо.

Серия мощных

взрывов вспахала землю буквально в десяти метрах от бруствера, и на позиции чистильщиков опять опустилась искусственная ночь. Взметнувшиеся в воздух тонны грязи задернули небо непроницаемой для света черной шторой. Теперь смотри хоть в небо, хоть в землю, результат будет один и тот же: не увидишь ни черта.

Рядовой Найденов в который раз распластался в грязи на дне окопа. Лечь, встать, выстрелить и снова лечь. Этот комплекс упражнений Сергей Найденов выполнял вот уже сутки практически без перерыва. Если бы не армейские таблетки «сухпай» и фляжка с энергетическим напитком, боец давно упал бы без сил.

Окружившие позиции чистильщиков биомехи не шли в атаку, а тупо долбили из тяжелых орудий, пытаясь закопать людей живьем. Пока эта тактика не принесла железному воинству полного успеха, но момент истины уже маячил на горизонте. Рано или поздно в строю чистильщиков не останется ни одного боеспособного воина, и тогда биомехи добьются своего.

Сергей кое-как протер лицевой щиток боевого шлема, хотя особой пользы от протирки щитка не предвидел. Рассмотреть хотя бы контуры машин противника, если они пойдут все-таки в атаку, он не мог при всем желании. И никакие умные детекторы или системы наведения не могли в этом помочь.

Несколько часов назад рядовой просто дал бы профилактическую очередь из «Шторма», но теперь приходилось экономить патроны. Ведь неизвестно, сколько еще придется просидеть в окружении.

Застрявшей на юго-восточной окраине Припяти отдельной группе лейтенанта Сухова, а если проще — роте чернобыльских чистильщиков, почему-то никто не спешил помогать. Понятно, что пробиться на выручку по земле не так-то просто, но хотя бы вертушки могли прилететь. Ничто им особо не мешало.

За все время, что чистильщики просидели в траншеях, противник лишь однажды поднимал свою авиацию, да и то, можно сказать, условно, чтобы обозначить: драконы не дремлют. Несколько уродливых механических монстров прошли штурмовым порядком на малой высоте, прострочили землю из автоматических пушек и убрались восвояси.

Так что небо над Припятью оставалось относительно свободным. Но вертушки почему-то не летели. Может, начальство просто махнуло на роту рукой? Ведь целые сутки под огнем — это гарантированный конец всему и всем.

Верить в такой вариант не хотелось, но иного объяснения поведению штаба Сергей не находил. Он и сам на месте высоких чинов не поверил бы, что от роты уцелело хотя бы отделение.

Раз в пять минут позиции накрывал трехминутный свинцово-огненный шквал, затем, когда оседала черным липким дождем взметнувшаяся в воздух земля, по брустверам давали несколько залпов лучевые орудия, а затем снова лупили тяжелые пушки. Раз в полчаса наступала минутная пауза. За минуту передышки, конечно, много не сделаешь, эвакуировать бойцов на вертушках трудно, но хотя

бы попытаться-то можно! Но опять же, когда ты уверен, что найдется, кого эвакуировать.

За спиной послышался грохот, и боец резко обернулся. Из клубящейся дымной черноты над задним бруствером вывалился чистильщик в тяжелом боевом костюме. Он буквально рухнул в траншею, едва не придавив Сергея.

Найденов помог товарищу усесться к стенке окопа и протер стекло его шлема. Как оказалось, в гости к Найденову наведался сам лейтенант Сухов.

— Связи нет, чугунки глушат, — сообщил офицер.

Найденов кивнул. Связь пропала еще вечером, так что новость давно устарела, но раз офицер решил довести информацию до бойца, значит, так надо. Командир знает, что делает. И рядовой всегда знает, что делать. Увидел начальство — рапортуй.

— Господин лейтенант, докладывает рядовой Найденов…

— Отставить, — Сухов устало махнул рукой. — Сам все вижу. Отвоевались, Найденов. От роты восемь человек осталось. А коробка нам на помощь еще даже не выдвинулась. Стоит на уровне Корогода, движки греет, но вперед ни метра пройти не может. На том направлении будто бы смотр у чугунков. Бронезавры, носороги, рапторы, боты… чего только нет, причем много. И вертушки не прилетят, какая-то атмосферная аномалия мешает.

— Разрешите спросить, это вам кто сообщил? Связи ведь нет.

— Пробились сюда несколько машин из специального отряда, с севера зашли. Так что подъем, Найденов, и ползком строго на север. До гаражей доползешь, вставай — и бегом в сторону отстойника.

— Есть.

— За левым флангом следи. Я прикрою. Марш!

Сергей выбрался из траншеи, перевалился через бруствер и пополз строго на север, как и приказал лейтенант.

Метров сорок боец преодолел легко, грязь под животом оказалась неглубокой, да еще помогал небольшой уклон, но на дне ложбины Найденову пришлось остановиться. Несколько воронок и трещин в земле мешали дальнейшему продвижению по-пластунски.

Сергей приподнялся на локтях и повертел головой. Биомехов поблизости он не увидел, это обнадеживало. Вместе с тем боец отлично понимал, что засечь противника и получить от него пулю — это разные, никак не связанные между собой вещи. Пока что бойца прикрывал гребень слева от ложбины, но Найденов отлично понимал, что стоит ему подняться на ноги, прикрытие исчезнет.

«А что делать? — Сергей окинул взглядом изрытую ямами и глубокими провалами ложбину. — По-другому эти канавы не форсируешь. Только прыгать».

Найденов взглянул на проекцию часов. Минута передышки закончилась, но биомехи почему-то не возобновили артобстрел. Что это могло означать, боец не знал, да и не собирался этим загружаться. Может быть, чугунки решили, что все чистильщики уничтожены? Или им просто надоело перепахивать землю? Могло быть и так и этак. Для Найденова имел значение лишь сам факт — обстрел не возобновился. И этим следовало воспользоваться.

Сергей поднялся на ноги и взял короткий разбег. Первую канаву он перепрыгнул без проблем. В тот момент, когда позади осталась вторая траншея, вокруг засвистели пули. Боец тут же бросился на землю, но не плашмя, а встал на четвереньки и продолжил движение к развалинам старых гаражей.