Жесткая игра
Шрифт:
— Спасибо, — еле слышно прошептал он.
Разнесся коллективный вздох облегчения. Рассел садист, но не убийца. Пыткой он добился от Данцигера нужной информации, и теперь нет нужды его убивать.
— Нет, — произнес Рассел. — Это вам спасибо. Прощайте, Джон.
Он нажал курок, раздался оглушительный выстрел.
Данцигер повалился на бок.
С минуту эхо выстрела отдавалось в ушах. Потом тишину нарушил чей-то всхлип. Кто-то заплакал, кто-то закричал.
Рассел левой рукой провел по лицу, стирая красные брызги.
Пленники
Мне хотелось кричать, но я не мог — горло перехватило.
— Будьте вы прокляты! — взревел Хэнк Бодин.
Во всем этом хаосе я смотрел на Грогана. Нетвердой походкой он приближался к телу Данцигера, плача, с трясущейся головой. Опустившись на колени у тела друга, он наклонился и поцеловал мертвого в губы. И внезапно все поняли.
Он несколько секунд постоял на коленях, словно молясь. Потом медленно поднялся на ноги. Страшный крик, полный муки, вылетел из его горла, и с искаженным яростью лицом он кинулся на Рассела, тыча связанными руками в его шею, словно стремясь задушить.
— Туда же, — сказал Рассел и выстрелил еще раз.
Вошел Уэйн со шваброй и ведром воды. Двух напуганных горничных развязали и велели смыть кровь.
Теперь заложников охватило оцепенение. Никто не разговаривал. Никто не шептался. Эли тихо плакала, Шерил мрачно смотрела перед собой.
— Что делать с трупами? — неожиданно спросил Уэйн.
— Несите в лес, — ответил Рассел.
Он нагнулся, подхватил Данцигера под коленки и потащил по полу, оставляя липкую красную полосу.
У порога он остановился.
— Усвоили урок? — спросил он.
Никто не ответил.
Теперь в комнате остался только один Бак — тот, что с бородкой и черными волосами. Он, сгорбившись, сидел в кресле, его правая рука лежала на кобуре с «Магнумом-44».
Шерил заговорила первая.
— Кто-то ему сказал, — прошептала она.
Молчание.
— Вы, Кевин? — тихо спросила она.
— Как вы смеете! — брызжа слюной, вскинулся Бросс.
— Может быть, он узнал это от самого Данцигера, — сказал я. — Вот в чем смысл этих его собеседований — обработать нас по отдельности и заставить играть друг против друга.
Вдруг Ламмис, сморщившись и густо покраснев, стал задыхаться и хватать воздух ртом.
— Хьюго, что с тобой? — вскричал Барлоу.
— Все в порядке, — просипел Ламмис. — Просто… мне надо… успокоиться.
Из-за стены доносились приглушенные голоса Рассела и его брата — я решил, что они ругаются на террасе.
Совершенно очевидно, что сотрудничество с Расселом приведет лишь к тому, что всех нас убьют. Нужно связаться с кем-нибудь, с кем угодно, из внешнего мира.
— Нам нужна помощь, — сказал я управляющему. — Где вы держите свой спутниковый телефон?
— У себя в кабинете, — прошептал он. — Но этот сумасшедший, Верн, уже спрашивал об этом и забрал у меня ключ.
— Но ведь должен быть запасной ключ. Где вы его держите?
— Под настольной лампой у дверей кабинета. Но телефон он уже заполучил.
— Ладно. Есть и другие пути.
— Интернет, — сказала Эли, которая прислушивалась к нашему разговору.
— Именно. Очевидно, провод они не перерезали, если хотят переводить деньги по Интернету.
— Лэндри, они все вооружены. Ты как-то об этом забыл.
Я посмотрел в окно. В серебристом свете луны две фигуры двигались по направлению к лесу, таща труп.
— Я так думаю, Рассел сказал брату, что хочет только попугать Данцигера и Грогана, а вовсе не всаживать пули им в головы. Пока мы слышим, как они ругаются, можно считать, что они заняты друг другом и им не до нас.
— А этот? — Она указала глазами на Бака.
Я объяснил.
— Ты с ума сошел! — прошептала она.
Я лежал на боку и делал вид, что сплю, а сам подтягивал левое колено, чтобы ступня оказалась как можно ближе к связанным рукам. Пальцы казались толстыми и непослушными. Но тем не менее я исхитрился вытянуть за лезвие спрятанный нож. Потом нащупал ручку и стал вытягивать нож из ботинка.
В это время Шерил тихим шепотом говорила Эли:
— …Позволяет увидеть все эти грязные игры в истинном свете, не так ли? И теперь я хочу только одного: позвонить детям.
— Сколько им лет? — спросила Эли.
— Николас уже на втором курсе университета, а Мэдди живет в Уэст-Виллидж. Они взрослые. Самостоятельные. Довольно долго у нас были сложные отношения. Николас до сих пор обижен на меня за то, что я так рано отправила его в частную школу. Он считает, что я хотела от него избавиться, чтобы делать карьеру.
Я убедился, что Бак на меня не смотрит. Он, похоже, дремал. Повернувшись к нему спиной, я перехватил нож лезвием к себе и начал перепиливать веревку. Может, бифштексы он резал отлично, но туристическая веревка поддавалась с трудом.
— Я не смогла быть одновременно и матерью, и директором корпорации, я это понимаю, — говорила тем временем Шерил.
— Им нужна была мать, — заметила Эли.
— Или отец, который сидел бы с ними. Но в детстве отца у них считай что не было, после того как Билл сбежал к какой-то фифе. — Она вздохнула. — Вот на что я обрекла своих детей, ради того, чтобы бороться с Хэнком Бодином.
Как только я перерезал оболочку из полиэстера, нейлоновые жилки стали поддаваться легче.
— Уверена, что детям Хэнка еще хуже, — прошептала Эли. — Только ему на это глубоко наплевать.
Аптон Барлоу увидел, что я делаю, и удивленно на меня уставился.
— И теперь я умру в этой глуши… — Голос Шерил задрожал и оборвался.
Наконец я перепилил последнюю нить. Руки у меня были развязаны.
ГЛАВА 12
Я незаметно кивнул Эли.