Жесткая игра
Шрифт:
— Позвольте мне подумать.
— Подозреваю, что ты все-таки будешь геройствовать. — Он покачал он головой. — Не советую.
— Не буду.
— И не думай, что меня можно одурачить. Кого-то сегодня ночью придется пристрелить первым, чтобы преподать урок остальным. И возможно, это будешь как раз ты.
Если он рассчитывал меня запугать, ему это удалось. Хотя я и не хотел этого показывать. Я помолчал секунду-другую.
— Вы так говорите, но я уверен, вы этого не сделаете.
— Почему?
— Потому
— Ты говоришь, что тебе наплевать, если с любым из них что-нибудь случится? А если что-то случится с твоей подружкой?
— Она просто друг, не подружка. Да, на нее мне не наплевать. Но я же готов к сотрудничеству. Я хочу попасть домой.
Его оловянные глаза стали тусклыми и непроницаемыми.
— Похоже на то, что мы по одну сторону баррикад.
Понятно, он так не думал, и я не спешил соглашаться.
— Насчет этого не знаю, — сказал я. — Но насколько я понял, вы не шутите.
— Именно это я и хотел услышать.
— А что вы будете делать с полумиллиардом долларов? Это же черт знает сколько денег.
— Не волнуйся, что-нибудь придумаю.
— Знаете, что сделал бы я? На вашем месте?
— Ну что?
— Я бы свалил в страну, которая не имеет соглашения об экстрадиции с Соединенными Штатами.
— В какую? В Намибию? На Северный Кипр? В Йемен? Спасибо, нет.
Значит, он об этом думал.
— Есть и другие места, — сказал я.
— Например?
Он все еще меня прощупывает или действительно хочет знать?
— Коста-Рика.
— Забудь. Это все равно что попробовать скрыться в Беверли-Хиллз.
— Есть такое место в Центральной Америке, между Панамой и Колумбией, где вообще нет правительства. Десять тысяч квадратных миль вне закона. Как Дикий Запад в прежние дни.
— Ты говоришь про Дарьенский разрыв, — кивнул он. — Никаких дорог, сплошные джунгли, полно пчел. Ненавижу пчел.
— Должны же быть в мире достойные страны, не подписавшие договора об экстрадиции…
— Одно дело — договор об экстрадиции, и совсем другое — его соблюдение. Разумеется, в мире множество достойных мест. Можно затеряться в Белизе, Панаме.
— Вы хорошо подготовились.
Он лишь улыбнулся и ничего не сказал.
— Надеюсь, вы приняли меры предосторожности, чтобы скрыть путь этих денег, — продолжал я. — Когда уводишь полмиллиарда у крупнейшей в мире корпорации, понятно, что чертова уйма людей станет отслеживать, куда они ушли.
— Пусть себе отслеживают. Как только они попадут в офшор, они исчезнут.
— Знаете, наш банк вряд ли авторизует трансфер пятисот миллионов долларов на какие-нибудь Каймановы острова.
— Я-то имел в виду Казахстан.
— Казахстан? Это еще более подозрительно.
— Конечно. Если только не знать, как часто «Хаммонд» переводит деньги одной компании в Казахстане. Это все есть в Интернете. Кажется, «Боинг» покупает титан у России, а вы — у Казахстана.
Может, он все это выдумал?
— У «Хаммонда» контракт на десять лет с какой-то компанией в Казахстане, — пояснил он. — И каждый год вы переводите Национальному банку Казахстана сотни миллионов долларов.
— Мы переводим деньги в Казахстан?!
— Не прямо. Через их банк в Нью-Йорке — «Дойче банк».
— Откуда вы все это знаете?
— Я хорошо подготовился. Итак, скажем, я учреждаю компанию где-нибудь на Бермудах или на Виргинских островах и называю именем титанового экспортера из Казахстана. Ваш банк переводит деньги этой фальшивой компании, имеющей счет в «Дойче банке», — и никто ничего не узнает.
— А разве немцы не сотрудничают со Штатами в том, что касается отмывания денег?
— Конечно, сотрудничают. Только в «Дойче банке» денежки пробудут не дольше одной-двух секунд, а потом пойдут в Банк международных расчетов в Базеле. А оттуда — ну, я уже рассказал. Я сам все это вычислил.
— Я потрясен.
— Не стоит недооценивать меня, дружок. А теперь несколько вопросов к тебе. Эту даму, генерального директора, остальные по большей части не любят, да?
— Не любят, — подтвердил я.
— Почему? Потому что она стерва?
— Видимо, им неловко, что ими руководит женщина.
Он покачал головой:
— Я думаю, это потому, что они не хотят никаких расследований. Боятся, что она обнаружит что-нибудь. Например, взятки.
— Это для меня новость. — Неужели Слеттери рассказал ему о внутреннем расследовании? — Впрочем, меня это не удивляет. Она страшная придира. Поборница морали и правил.
— Они хотят от нее избавиться.
— Ну, некоторые хотят. Но совет директоров выбрал ее, а не их.
— И у нее нет полномочий уволить кого-нибудь из них, правда?
— Я об этом не слышал.
— Я много чего знаю про вашу компанию.
— Я вижу. — Вот только интересно откуда?
— Она не хочет пойти мне навстречу.
— Такая у нее работа. Но в итоге куда она денется?
— А может, она мне не нужна?
— А может, и нужна. Тут такая штука, Рассел. Лучше подумать как следует. Вам может понадобиться любой, у кого есть право подписи. Для вас ведь главное — получить деньги.