Жестокая нежность 2
Шрифт:
— Полное обследование, конечно, потребуется. И лучше обратиться к своему доктору. Вы же здесь на отдыхе, как поняла? — уточняет, делая какие-то записи.
— Да, но помощь нужна сейчас, — хочу понимать, каковы мои шансы выносить ребенка и… Нет, не позволю мрачным мыслям поселиться.
— Хотите все-таки сделать аборт? — со всей серьезностью и деловитостью спросила она. — Как только будут готовы анализы…
— Нет, разумеется! — перебила ее.
Просто возмутительно. Они сговорились все, что ли? Срочно нужна Марго, мой
Резко встала со стула.
— Вам нельзя вести прием… Ничем не помогли, а избавиться от ребенка поспешили предложить… — сквозь зубы сказала, и, хлопнув дверью, покинула кабинет. Не вернусь сюда.
Пока шла по коридору клиники, колотило от злости, а по щекам текли удушающие слезы.
«Привет, мой маленький, я твоя мама… Не дам в обиду тебя. И пусть весь мир будет против нас — никогда не откажусь. Мы встретимся, обязательно встретимся… Ты увидишь этот мир…» — приложила руки к животу.
Глава 19
Глава 19.
Двигаясь к выходу, не обращала внимания на спешащую позади меня Лару, которая пыталась остановить и что-то говорила в спину. Я была в своих мыслях — нерадостных и пугающих мыслях…
Вспомнилась вдруг Полина и ее вопрос, когда предлагала стать суррогатной матерью: «ты же ведь не отказалась бы от ребенка Яна?». Тогда уверенно заявила ей, что никогда не пойду на это. Настоящий ответ готов сейчас, когда чудесным образом оказалась в положении: «никогда не откажусь!». Ведь это наш малыш…
— Тина, стой! — Лара ухватила мою руку, развернув к себе лицом. — Куда несешься?! Одумайся!
— Отстаньте! Все! — вырвалась и пошла дальше.
В ушах гудело, уже не слышала и не замечала ничего вокруг. Налетала на встречных людей, которые возмущались, расступаясь в стороны. Плевать…
«Это мой ребенок!» — и только мне решать: жить ему или… Даже язык не поворачивается, произнести столь ужасающих слов…
Выбегаю на улицу. Иду, не знаю куда… Перед глазами все расплывается — слезы застилают пеленой. Так тошно, больно… И разрываюсь на части: одна из них, разумная, твердит поступить правильно, не создавать проблем; другая — чисто женская, верит и надеется на лучшее.
— Алекс, держи ее! — голос Лары срывается на крик.
Оборачиваюсь бегло назад, с трудом различая очертания фигур, и не останавливаясь, двигаюсь дальше.
— Быстрее!!!
Крепкие руки схватили меня, не позволяя совершить непростительную ошибку из-за невнимательности… Только потом увидела, что едва не шагнула на дорогу, погруженная в душевные терзания.
Машина пронеслась перед нами.
В этот момент словно ледяной водой окатили, представив последствия, виной которой собственная глупость. И тут накрыла новая волна истерики. Уткнувшись в шею Алекса, не могла остановиться.
— Тише… тише… — говорит он вкрадчивым спокойным тоном, прижимая к себе.
— С ума сошла! —
Кажется, она тоже плачет.
Как вернулись домой, не помню. Уснула в машине, под убаюкивающие ласковые поглаживания по волосам.
***
Открыв глаза, не могла сообразить, сколько сейчас времени и сколько проспала? Плотные шторы задернуты, погружая комнату в благостную темноту и тишину. Такая обстановка действовала успокаивающе, располагала к мыслям.
Нужно о многом подумать…
Присела. В голове прокручиваю произошедшие события в больнице, потом на улице, и как чуть не угодила под машину. Так стыдно становится от своего поведения.
Мир не рухнул, а я…
— Привет, — любимый голос прозвучал сзади, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Резко включился свет лампы.
— Ян? — смотрю на него. Когда успел приехать?
— Ждала кого-то еще? — он медленно подходит и опускается возле меня на колени, переплетая наши пальцы.
— Лара сдала? — можно не спрашивать, кто бы сомневался. — Нажаловалась все-таки…
— Что за слова? Сдала, нажаловалась… — с упреком сказал он. — Меня это тоже касается. Ты беременна… Как такое случилось?
Пожимаю плечами. Обследование не проходила, только анализы успела сдать. И туда не пойду больше.
— Я буду рожать, — сразу заявляю, чтобы не мучить друг друга долгими разговорами.
— Нет, — твердо отвечает. — Тебе нельзя.
Снова слезы начинают течь от его слов, для меня жестоких, ранящих и причиняющих боль. Неужели, не понимает: не смогу убить?
— Хочу этого ребенка…
— А я хочу: видеть живую, здоровую жену и мать нашим имеющимся детям, — слышится, как он с трудом сдерживается от раздражения. Мое желание не разделяет.
— Но ведь он там тоже уже живет! — вырываю свои руки и прижимаю к животу.
— Иногда нужно чем-то жертвовать, — муж садится рядом.
— Пожалуйста… — дрожу от угнетающих чувств, и готова опять удариться в истерику.
— Ты хоть осознаешь, о чем просишь? — поворачивает мое лицо к себе, вытирая влагу. — Давай рассуждать трезво, а лучше вспомним пережитые моменты двухлетней давности…
— Кто сказал, что все повторится? — настаиваю, и не собираюсь отказываться от малыша. Когда он родится, то все поймут, как были не правы.
— Врач сказал! — все-таки Ян не выдерживает. Встает, схватившись за голову. — Тина, ты издеваешься?!
— Я справлюсь. Убеждена, обследование подтвердит, что…
— Один вопрос, — перебивает и снова присаживается передо мной. — Если тебе скажут уверенное «нет», согласишься на аборт?
Молчу, не зная, как ответить. Внутри такая буря противоречивых мыслей и эмоций. Но обсуждать сейчас не хочется. Поэтому просто киваю, для успокоения и примирения разногласий. Ведь в душе не сомневаюсь в успешном протекании беременности и родов.