Жестокая нежность
Шрифт:
Из принципа.
«Не нужны его подачки…» — неважно насколько благие цели он преследовал.
Поэтому прошу Гену остановиться возле нужного магазина. Покупаю лишь карандаши разных видов и листы для рисования. Столько свободных денег на все не хватит.
Размеренная загородная жизнь в одиночестве длилась недолго…
На следующий день он напомнил о себе.
Я рисовала, устроившись в зимнем саду. Это место в доме нравилось больше всего. Здесь такое разнообразие растений: больших и маленьких, экзотических и привычных
Громкий хлопок дверью известил о его приходе. Не сомневалась ни секунды, кто пришел, хотя ключи, помимо меня, были еще у Гены и охраны поселка. Только Ян мог так заявить о себе.
Собрала спешно рисунки в папку, прижала к груди и сидела, не шелохнувшись. Просто ждала, что будет дальше: поднимется к себе, станет искать меня или сделает вид, будто не существую? Волнение постепенно овладевало мной, а сердце бешено колотилось — казалось, его удары отзываются эхом.
Вот он вваливается в оранжерею. Помятый, с расстегнутой рубашкой, из кармана брюк торчит галстук, волосы взъерошены… В пьяном состоянии… Взгляд фокусирует в моем направлении. Потом ухмыляется. И медленно подходит, не отрывая глаз.
Машинально встаю с небольшого диванчика. Мне сложно понять степень опьянения, так или иначе его присутствие пугает больше, чем находиться в этом доме одной.
Стою и жду. Не делаю резких движений.
Вырывает папку из моих рук. откидывая ее в сторону.
— Ну, что… Рада мне? — голос звучит внятно. Очень рассчитываю, что разум тоже не затуманен алкоголем.
Не знаю, какой ответ ему нужен? Скажу: «да, рада» — разозлится. Скажу: «нет» — разозлится вдвойне и будет доказывать, чтобы стало «да». Неуверенно пожимаю плечами и делаю шаг назад, надеясь, что он не заметит моего желания уйти. Пусть выспится и если захочет — поговорим позже.
Отступаю ещё немного назад и в сторону.
Это движение не остается без внимания.
— Хочешь уйти? — щурит глаза и наступает на меня.
Я же двигаюсь к выходу из зимнего сада, чувствуя себя беспомощной овцой перед голодным волком. Игра приобретает опасные нотки и похожа на охоту. Но не могу сказать, что это странное ощущение мне не нравится, скорее оно волнует, вызывая возбуждение.
— Сделаю кофе? — предлагаю, а вдруг согласится.
— Не хочу, — четко отвечает он, и губы растягиваются в улыбке, напоминающей звериный оскал.
«Я попала!» — смотрю на него и каждой клеточкой тела понимаю, он пойдет до конца.
«Выбор за тобой: остановить меня или поддаться» — говорят его глаза.
«Пожалуйста…» — умоляю взглядом. И не знаю, каких эмоций больше вкладываю: в пользу «да» или «нет».
«Останови меня» — делает шаг в мою сторону.
«Пожалуйста…» — отрицательно мотаю головой.
Прикрывает глаза на секунду, шумно втянув воздух, чтобы тут же сказать вслух:
— Беги!
Срываюсь, воспользовавшись
Позади меня слышится уверенный стук каблуков… и… смех?
Закрываюсь на ключ. Но вряд ли это поможет. Не спасет перед лицом стихии по имени «Ян». В подтверждении мыслей, дверь с грохотом слетает с петель, чуть не задев мое тельце.
— А теперь, ты рада меня видеть?
Неосознанно киваю. По сути, это правда.
Ян сокращает расстояние между нами настолько быстро, что не успеваю отреагировать. Закидывает меня на плечо, крепко обхватывая руками, и куда-то несет.
— Ты ненормальный! — колочу по спине кулаками, но это только больше веселит и провоцирует его.
— Кажется, я предупреждал, что не подарок.
— Ты выпил…
— Совсем немного. Для храбрости…
С этими словами, он пинает еще одну дверь. И вместе со мной падает на кровать. Под тяжестью его тела, вжимаюсь в матрац. Дыхание перехватывает от нахлынувших ощущений.
Он сжимает мои запястья и заводит руки за голову, полностью меня обездвижив.
— Пусти… — делаю слабую попытку вырваться, но тщетно. Не хочу сопротивляться.
— Тинаааа… — никогда не думала, что мое имя может звучать так красиво… Или таким особенным его делает любимый голос?
— Ян…
— Молчи.
Теплые губы касаются моих страстным жадным поцелуем. И я таю под этим властным натиском, забывая обо всем. Есть только он и я. Остальное — неважно.
Выгибаюсь навстречу, желая обнять, раствориться в нем… Он чувствует меня, понимает… Не переставая целовать, отпускает мои руки, и я сразу зарываюсь ими в его короткие волосы. Тяну на себя, вызывая тихий стон, похожий на рычание, от которого по телу у меня пробегает трепетная дрожь, а низ живота сводит в тянущей томительно-сладкой боли…
Ожидание близости распыляет, я стягиваю рубашку с его плеч… Хочу касаться кожи, узнать каждый участок совершенного тела. Мои руки, с наслаждением, гуляют по нему.
Не узнаю саму себя. Куда делать та стеснительная девчонка? Меня словно подменили.
— Твою ж… — ругательство срывается с губ Яна, когда нежно покусываю ее. — Как я хочу тебя… Но на тебе слишком много одежды…
Он раздевает меня, попутно исследуя тело руками и губами. Извиваюсь от удовольствия и не могу сдержать стон…
Вспоминаю: должна сказать, что никогда еще не… Но Ян поражает своим заботливым отношением, как будто знает этот факт обо мне или чувствует интуитивно… И тихо просит на ухо довериться ему…
…Засыпая в его объятиях, не верила своему маленькому счастью. Пролистывала в голове все события и млела в надежных руках…
Но… Может, показалось, а может, нет — не знаю. Когда погружалась в сон, краем уха услышала, как Ян обреченно вздохнул и прошептал:
— Что же ты натворила, девочка…