Жестокие кости

Лэндис Никки

Общая комната опустела, за исключением двух мужчин, которых я раньше не замечал. Первый был самым большим ублюдком, которого я когда-либо видел в своей жизни. Он, должно быть, был шести с половиной футов ростом, с такими широкими плечами, что они были практически размером с небольшой автомобиль. Длинная борода доходила ему до груди, когда он, прищурившись, посмотрел в мою сторону.

Грим указал на гигантского человека.

— Мой вице-президент, Мамонт.

Имя подходящее.

Другой байкер вышел вперед, ухмыляясь слишком садистской улыбкой. Может быть, дело

было в том, что он был не единственным членом клуба, которого я видел с раскрашенным лицом, или, возможно, в том, что он был похож на обезумевший скелет. Черно-белый грим придавал ему вид призрачного жнеца. Я не был уверен, к какому виду он стремился, но это определенно придавало ему устрашающий вид. Не то чтобы мне было насрать, но его готическая внешность меня не напугала.

Он не сказал ни слова, но бросился вперед и остановился в паре дюймов от моего лица, стоя нос к носу, как будто ожидал, что я вздрогну или отступлю. Я не пошевелил ни единым мускулом и не моргнул. Просто стоял в своей позе, в то время как мои губы медленно скривились в усмешке. Он напомнил мне нескольких парней, с которыми я служил во время действительной службы. Все они были на виду и получали удовольствие от своего положения. Этот парень был чертовски самоуверен, но я не испытывал к нему неприязни.

— Черт. Мне уже нравится Ас, Твитч. Он симпатичный ублюдок, — наконец выпалил байкер.

Смешок сорвался с моих губ, когда он сделал несколько шагов назад, прислонившись к ближайшему бильярдному столу.

— Мой сержант, Раэль. — Грим одарил Раэля ухмылкой. — Он любит развлекать себя сам.

Твичи покачала головой.

— Не поощряй его. Раэль процветает на этом дерьме.

Я в этом не сомневался.

Грим сидел за одним из ближайших столиков с бутылкой виски. Он налил пять стопок и передал их по кругу, когда мы заняли свои места. Моя женщина села ко мне на колени и поставила свой бокал на стол, как только он опустел. Грим налил еще, откидываясь на спинку стула, и Твичи вздохнула.

— Железная дорога черного рынка все еще находится в Тонопе, и я знаю имя ответственного русского. Парень Сергея Резникова.

Грим наклонился вперед, крепко сжав челюсти.

— Расскажи нам.

— Горбачев.

Мамонт зарычал, вставая и принимаясь расхаживать взад-вперед, с каждым шагом раскачивая свою тушу. Губы Раэля скривились в усмешке.

— Расскажи нам, что ты знаешь.

Твичи рассказала свою историю в третий раз, наклонившись над столом, когда закончила.

— Мы должны остановить этого русского придурка Степана. Он так же опасен, как и Сергей. Этим торговцам людьми все равно, скольким они причинят боли. У них связи по всему штату, и они никого не боятся.

— Сколько у нас времени, прежде чем они отправятся за девочками? — Грим казался напряженным, и я не мог его винить. Я был взвинчен по тем же причинам.

— Около четырех часов. Благодаря разговору, который перевела Джорджия, я знаю маршрут, по которому они пойдут.

— Четыре часа? Черт, Твитч. Нет ничего лучше, чем ждать до последней чертовой минуты, а?

Она отшила Раэля за его комментарий и не потрудилась ответить.

—

Президент, — окликнул его Мамонт, — я должен знать, чего ты хочешь. Прямо, блядь, сейчас. С этим нельзя медлить.

Грим опрокинул в себя виски, которое держал в руке, и со стуком поставил стакан на деревянную поверхность.

— Мы заботимся о безопасности нашего клуба и старушек. Это гребаная война, братья. Так было уже долгое время. Так что, если нам предстоит еще одна битва, мы ее проведем.

Кулак Раэля взметнулся в воздух, и Мамонт резко кивнул.

— Вы будете не одни. Блудницы тоже придут, — объявила Твичи.

Грим выдохнул.

— Какие блудницы?

— Герцогиня настояла на том, чтобы быть здесь. И Инферно тоже.

— Что означает Рулетку, Парамор, Джорджию и Индиго, — добавил Раэль.

— Конечно.

Я слышал обо всех блудницах, кроме Индиго, и решил, что она из того же калифорнийского отделения, что и Твичи.

— Какова твоя роль в этом? — Спросил Раэль, садясь напротив меня. — Отношения с Твитч не означает, что ты лоялен ко всем остальным из нас.

В его словах был смысл, даже если мне это не нравилось. Смерив его тяжелым взглядом, я сказал ему правду.

— Поскольку я люблю эту дерзкую маленькую блудницу, она мой главный приоритет. Без обид, но я не собираюсь сосать ни один из ваших членов. Я буду выбирать ее вместо вас каждый чертов раз.

— Достаточно справедливо, — ответил Мамонт.

— Но, — добавил я, потрепав каждого из них по подбородку, — с этими русскими засранцами покончено. Они пробыли в Тонопе чертовски долго. Я стал Призраком, потому что мне не нравится видеть, как страдают невинные, когда я могу это предотвратить. Десять лет службы в Корпусе и боевых действий за границей научили меня чертовски многому в борьбе с врагом. Вам всем нужны мои навыки снайпера, и я не успокоюсь, пока эти девочки не будут в безопасности. Надеюсь, у меня тоже будет шанс всадить пулю Степану между глаз. Может быть, нам повезет, и его сучка Сережа будет с ним.

Раэль хихикнул, наклоняясь вперед, чтобы хлопнуть меня по спине.

— Черт возьми да!

Мамонт ухмыльнулся и повернулся к Гриму.

— Я дал ему разрешение, президент.

— То же самое. — Раэль встал, его улыбка погасла. — Есть о чем позаботиться, президент. Я прослежу, чтобы все были готовы.

— Клуб закрыт до тех пор, пока мы не спасем этих девушек. Семьи остаются в Перекрестке. Нужно, чтобы все были готовы через час, — приказал Грим.

Сержант и вице-президент оставили нас троих наедине, и Грим вздохнул, поворачиваясь к Твичи.

— Ты хочешь спросить о Жабе?

— Почему его здесь нет, Грим?

— Он залег на дно. Я сказал ему оставаться на месте.

— Залег на дно? Что он делает? Почему? — Твичи заерзала у меня на коленях, и я прижал ее крепче, заставляя расслабиться. — Что это значит? — спросила она.

— Хотел бы я рассказать тебе все, но я дал слово брату, — ответил Грим, сжимая кулаки, отказываясь давать больше информации.

— Это не так работает. Он Перспектива. Мой двоюродный брат еще не подключился.