Жестокий хозяин

Мейси Э. Дж.

7 месяцев спустя …

Я нашел человека, которого искал, в маленькой квартирке в Нижнем Ист-Сайде. Никто из его соседей даже не подозревал о его призвании. Никто и никогда. Я лучше, чем кто-либо другой, знал, что такие монстры, как я, выглядят как все остальные. Этот человек, в частности, жил в небольшой, но дорогой квартире с двумя спальнями и дополнительной охраной как у парадного, так и у черного входов в здание. Однако его самой большой ошибкой были окна в гостиной. Широкие, высокие, с видом на улицу.

С одной стороны, их можно было бы использовать в качестве дополнительного пути эвакуации, вероятно, его собственные

мысли — но в данном случае они были бы использованы для его смерти. Это было просто слишком жалко. Слишком многие убийцы были самодовольны в своей работе. Чем больше они убивали и им это сходило с рук, тем спокойнее им становилось. В конце концов, требовалось определенное самомнение, чтобы отнять чью-то жизнь и вернуться к своей, как будто ничего не случилось.

Снег падал по всему городу, лед украшал выступы длинными полосами, которые должны были быть сбиты утром. Однако сейчас это заставляло мир чувствовать себя так, словно его окутало ледяное заклятие. При каждом выдохе мое дыхание туманилось перед моим лицом. На другой стороне улицы я съежился на балконе пустой типовой квартиры в таком же дорогом доме, как тот, которым в данный момент наслаждался мой объект. Улыбка растянула мои губы. Он думал, что находится в безопасности. В конце концов, прошли месяцы с тех пор, как он ушел от того, чтобы забрать у меня почти все. Месяцы с тех пор, как он принял контракт, который в конечном счете приведет к его кончине.

Я знал правила игры. В этом не было ничего личного. Это была просто работа. Но не в этот раз, не для меня.

Эванджелин Прайс не была работой, и она больше не была просто инструментом. Она была моей. Все в ней было моей, чтобы владеть, контролировать и боготворить. Этот человек почти украл у меня все это, и напоминание о ее страхе навсегда запечатлелось в моей голове.

Для меня не имело значения, что для него она была просто работой. Он чуть не украл у меня кое-что, и это был поступок, который я не мог простить. Я подождал, пока мужчина пройдет перед окном его гостиной, уперся ногой в стальные прутья балконных перил, поставил винтовку на выступ и прицелился.

Прошли десятилетия с тех пор, как я впервые сделал это — годы с моего последнего убийства по контракту, и единственный контракт, который я теперь намеревался выполнить, был подписан моей собственной рукой и рукой моей жены. Окончательный контракт, который такой человек, как я, никогда не ожидал получить. Брачный контракт.

Улыбка растянула мои губы, когда мужчина по другую сторону стекла налил себе стакан алкоголя, не зная, что он будет для него последним. Над головой висела полная луна — белый глаз, обозревающий бескрайние просторы города, который никогда не спал. Укрывшись под звездным покровом, я использовал свет, который он давал, наряду с огнями остального города — желтым сиянием других квартир и фар внизу.

На улице засигналила машина. Тень мужчины отодвинулась от кухни и, наконец, направилась в гостиную. Я поправил винтовку и отвел ее подальше от края балкона, вместо того чтобы положить на нижнюю подставку у своих ног. Как только он был установлен на подставку, отрегулирован и подготовлен, я лег животом на холодный, твердый гранитный пол балкона.

Мой живот был прикрыт толстым кашемировым свитером — тем самым, который выбрал для меня моя милая Ангел. Без сомнения, если бы я испачкал его слишком сильно, мне пришлось бы выслушивать ее высказывания о дорогой одежде и попытках хранить их в хорошем состоянии, чтобы они прослужили долго. Честно говоря, я обнаружил, что даже ее гневные домашние разглагольствования больше не раздражают меня. Это было мило. Она была милой.

В восемнадцать лет я даже не задумывался о том, как было бы приятно не только носить дорогую и теплую одежду, но и чтобы ее выбирал кто-то, кому действительно небезразлично, что они для меня делают. Если бы они укрыли меня от холода в воздухе или если бы они были мне впору.

Ангел заботилась обо мне, и именно поэтому я должен был это сделать.

Я прицелился и набрал полный рот морозного воздуха, позволяя ему обжечь мои легкие так же, как это было десятилетия назад в тот первый раз ночью, когда я отнял у кого-то жизнь. Голова мужчины опустилась. Была нажата кнопка, и занавески опустились, скрывая его от моего взгляда. Это бы меня не остановило.

Потянувшись, я опустил защитные очки, которые надел на голову и оставил там, когда впервые попал сюда. Опуская внешнюю линзу, нажимал кнопку сбоку, и в поле моего зрения появляется изображение теплового сигнала мужчины. В моем кармане зазвонил телефон. Тихо выругавшись, я достал его и посмотрел на экран. Сквозь инфракрасную линзу телефон светился. Я снова поднял объектив и прочитал последний текст.

Ангел: Ты можешь купить мороженое по дороге домой?

Я быстро напечатал ответ, прежде чем засунуть телефон обратно в карман и поудобнее взяться за рукоятку винтовки. Голод скрутился глубоко у меня в животе, когда я прицелился. Жажда крови. Ярость. Боль. Все, что чувствовала мой Ангел, когда этот человек пытался лишить ее жизни — забрать ее у меня, — я хорошо знал.

Теперь он больше ничего не узнает.

Я нажал на спусковой крючок. Несмотря на глушитель на конце винтовки, рядом с моим ухом раздался быстрый хлопок, когда пуля со звоном вылетела из ствола. Окно треснуло — единственная трещина, идущая в двух направлениях сверху и снизу от единственного отверстия, проделанного пулей. Голова мужчины дернулась в моем инфракрасном поле зрения, и его тело рухнуло.

Вот и все. Дело сделано.

Я собрал свое снаряжение, снял инфракрасные очки и положил их в неприметную спортивную сумку, которую захватил с собой. После того, как я разобрал винтовку и засунул ее внутрь, я быстро проскользнул в пустую квартиру и переоделся — сменил джинсы и свитер на длинные брюки и плотно облегающую черную футболку с капюшоном. Любой, кто заметил бы меня, когда я выходил из здания, увидел бы только то, что я хотел, чтобы они увидели мужчину, направлявшегося в спортзал.

Пройдя несколько кварталов, я отпер внедорожник, на котором приехал в город для этой миссии, бросил свою сумку в багажник, а затем покинул этот район.

Включив радио и оставив его на малой громкости, я вполуха слушал, как два ведущих обсуждают новую чудодейственную формулу, которая сейчас вызывает волну в медицинском мире. Черный рынок органов и списки органов для трансплантации был близок к тому, чтобы потрясти революционным методом выращивания молодого ученого для создания органов, выращиваемых в лабораториях, взамен тех, которые используются при операциях и трансплантациях.

На полпути домой я вспомнил сообщение Ангела и свернул в круглосуточный продуктовый магазин, который, черт возьми, чуть не обошел стороной. Дерьмо. Если я снова забуду мороженое, она сдерет с меня кожу живьем.

Кто бы мог подумать, что беременные женщины могут быть в десять раз страшнее любого босса мафии или наемного убийцы?

Десять минут спустя, когда две большие упаковки мятного мороженого с шоколадной крошкой потяжелели, я снова отправился в путь. Как только я выехал на окраину города, я завел двигатель и позволил спидометру мчаться быстрее вверх.