Жестокий Отбор
Шрифт:
— Зейна, погоди…
— Сатор Сол — плохой человек!
Сказала, уставилась мне в глаза, будто пыталась загипнотизировать.
— Ты пришла к такому выводу, когда он показывал картины? — переспросила у нее, кусая губы. — Или на первом свидании, когда подливал тебе чай?
Хотела, чтобы вопрос прозвучал насмешливо, но не вышло. Знала — Зейна никогда не скажет лишнего, и говорит она только тогда, когда на то есть веские причины.
Она что-то ответила, но я уже не слышала. Растерянно повернулась, почувствовав запах. Странный, словно наполненный болью и страданием.
Увидела.
В паре метров от нас в толпу врезался молодой мужчина. До этого он стоял возле соседней клумбы с алыми цветами, слушал проконсула. Один из журналистов — на темной одежде светился бейджик аккредитации. Мужчина показался мне обыкновенным — среднего телосложения, смуглый, с редеющими темными волосами. Стоял себе и стоял, а затем взял и сошел с ума. Рот оскалился, глаза безумные… Принялся раскидывать девушек, пробиваясь к трибуне.
— Эй! Ты что?! Аккуратнее! — раздались возмущенные голоса.
— Смерть… Смерть! — завопил он хрипло, перекрикивая усиленный микрофонами голос проконсула. Покачнулся. Оглянулся, и я заметила, что из его рта текла кровь. — Вы все сдохнете! Все, все! Как и те, кого бросили умирать на Тхалиси!
Со всех сторон уже бежала охрана, но я понимала — не успеют. Толкнула Зейну за клумбу, уверенная, что этот псих сию секунду вытащит оружие и начнет убивать. Положит многих, прежде чем его остановят. Или же взорвет бомбу… Кинулась к нему, осознавая, что тоже не успею. Ожидала взрыва, но вместо этого мужчина упал на землю и забился в конвульсиях.
Элита догадалась первой — девушки с визгом, врезаясь в меня, бросились наутек. Я же осталась стоять рядом с умирающим.
Затем разверзся ад… Кричали люди, вопили сирены, с неба спускались дроны-охранники. Со всех сторон к нам бежали охранники, обзаведшиеся кислородными масками. Расталкивали участниц, пробиваясь к катающемуся по земле, извергающему проклятия мужчине.
— Вы все умрете… — твердил он. Шипел, булькал, захлебывался в собственной крови. — Умрете так же, как я!
Потом он затих, а дальше я уже не видела — на него накинули непрозрачный купол.
Проконсул попытался утихомирить паникующих участниц, но его никто не слушал. Страх перед айсадой брал свое… Нам запретили покидать площадь, а затем еще и накрыли силовой купол, приказав дожидаться эпидемиологов. Многие плакали навзрыд, кто-то молился. Мия громко возмущалась, требуя немедленно ее выпустить из этого рассадника заразы. Марша жалась ко мне, пытаясь выглядеть спокойной. На непроницаемом лице Зейны не читалась ни одна эмоция — казалось, ей все равно.
Я же… А что я?.. Нет, заболеть не боялась. Смерть с рождения ходила за мной по пятам. Жалела лишь о том, что не попаду на третье свидание и больше не увижу Дэнни.
Наконец, появились люди в желтых комбинезонах и масках. Загрузили не только девушек — напуганных, растерянных, рыдающих — но и проконсула с официальными лицами в специальные флайеры. Отвезли нас за город в специальную клинику, где поместили в отдельные боксы.
Страшное слово — карантин… Еще более страшное — айсада со стопроцентным летальным исходом.
Взяли анализы, вкололи убойную дозу витаминов, но… Никто не знал, какова концентрация вируса, попавшего в организм. Да и попал ли он?.. А если попал, то преодолеет ли барьер из защитных сил тела?
Еще два часа, и станет ясно…
Если это произойдет — человек заболеет и умрет через сутки по времени Рагхи. Если нет — будет жить столько, сколько отвели ему Темные Боги.
Дела наши были так себе — агрессивный вирус передавался не только при прямом контакте, но и воздушно-капельным путем. Кто знает, на скольких надышал этот самый… журналист?!
И, вообще, откуда он взялся?
Глава 10
Время здесь даже не тянулось, казалось, оно вообще перестало двигаться. Или, того хуже — забыло о моем маленьком боксе, проложив себе путь в обход. Ему, как и мне, здесь оказалось совершенно нечем заняться. Четыре шага в одну и четыре в другую сторону по белой комнате вдоль узкой кровати и двери в микроскопический утилизатор… Вот и все! Пейзаж тоже подкачал — непрозрачные, звуконепроницаемые стены отделяли мой бокс от соседних. И — прозрачная в коридор, источник и сосредоточение жизни.
Вскоре мне стало казаться, обо мне забыло не только время, но и все остальные. Заперли и бросили с визором, на котором — набор развлекательных каналов, вызывавших у меня лишь недоумение. Поэтому оставалось лишь одно развлечение — смотреть, как лениво меняются цифры на парящих в воздухе часах. Цик, еще цик… Когда стало казаться, что я скоро состарюсь и умру, оказалось, прошла одна циклида — примерно две минуты по времени Новой и Старой Земли. До момента, когда станет окончательно ясно — либо заболею и умру в закрытой клинике на Эйхосе, либо вернусь в большой отель в Сайхири — оставался еще целый час.
Там, на Площади Победы я думала, что мне все равно. Как будет, так будет… Слишком уж часто видела смерть на Новой Земле и понимала, что рано или поздно она придет за мной. Но теперь я не хотела умирать… Не здесь, не в стерильном аду, в котором меня переодели в короткую белую рубашку и запели в лишенной красок тюрьме! Пару раз, впрочем, появились «надзиратели» в желтых защитных костюмах — брали кровь и что-то кололи в вену. На мои вопросы отвечали уклончиво. Нет, еще никто не заболел. Да, тот человек на площади умер от айсады. Риск заражения велик, но прямого контакта не было, так что шансы у меня есть. А вот то, я стояла довольно близко к умирающему….
И они предложили мне молиться.
Я заскучала. Как-то не особенно у меня получалось молиться! Не проходили мы такого в школе, да и мне все время казалось, что Новую Землю боги старательно обходят стороной. Спросила о подругах, но информацию о пациентах медики не разглашали. Ушли, посоветовав отдыхать.
Вместо этого я стала бродить по боксу. Находившись вдоволь — четыре шага туда и четыре обратно — вытянулась на узкой кровати и уставилась в белый потолок. Вскоре мне стало казаться, этим цветом я пропиталась насквозь. Если… Когда вернусь на Отбор, пусть только Тир попробует нарядить меня в белое!