Жестокое счастье
Шрифт:
— Сколько Ирине было лет? — спросил Антон.
— Вчера девятнадцать исполнилось.
— Когда ж она замуж успела выскочить?
— Год назад, когда совершеннолетие подошло.
— Мужа ее видели?
— Только на фотографии. Когда я приезжала, его ни разу дома не было. То в Нарыме, то в Якутии, то в Забайкалье мотается и кучу денег получает. Квартира у них богатейшая! Вся драгоценными камнями завалена. К тому же мама Ирины в торговле работает, любой импорт запросто достает…
— На танцы Крыловецкая трезвой ушла?
— Немножко выпили по
— Рюмку, две? — уточнил Антон.
— Бутылку коньяка и бутылку шампанского, — не задумываясь, ответила Тюменцева и спохватилась: — Не вдвоем, конечно. Муженек бывший приходил с другом…
— Об угоне мотоцикла мужу не говорили?
— Нет. Я ведь только теперь вспомнила, что у Сережки запасной ключ от гаража остался.
— Зачем Сергей приходил?
— А-а… — Тюменцева поморщилась. — Начал, как всегда, нотацию читать. Идейный до тошноты. Я психанула и послала подальше вместе с другом. Без него воспитателей хватает. Ирина тоже вскоре ушла. Я хотела телевизор посмотреть, легла на диван. Пока интересное в программе искала, заснула…
Разговаривая, подошли к шлакоблочному дому со светлыми окнами. Тюменцева открыла калитку. Бирюков следом за хозяйкой вошел в прибранный дворик и по привычке оперативника прежде всего огляделся. Слева стояла металлическая коробка гаража с закрытой на замок дверью. Бетонированная дорожка от калитки упиралась в чисто вымытое деревянное крыльцо. На крыльце белел газетный сверток.
— Сейчас ключ от гаража принесу, — сказала Тюменцева.
Она шагнула к крыльцу, увидела сверток и недоуменно остановилась. Бирюков сразу же заметил на газете крупные буквы, наспех начерченные черным фломастером.
— Гости приходили? — спросил он.
Тюменцева пожала плечами, прочла надпись и с еще большим недоумением стала разворачивать газету. В свертке оказалась коричневая дамская туфля. В отличие от туфельки, найденной следователем Лимакиным на берегу озера, она была с левой ноги.
— Ой!.. — воскликнула Тюменцева. — Иркина «Олимпия»…
Антон взял из ее рук помятый номер «Советской Сибири» за прошедший день. Надпись на газете угрожающе предупреждала: «Ирка, не пей — голову потеряешь! Я поехал домой. Привет!»
Бирюков пригласил понятых.
Осмотр мотоцикла продолжался недолго. На заднем крыле «Восхода» внимание Антона привлекла пустая глазница стоп-сигнала. По краям глазницы торчали острые осколки красного стекла, а в электропатроне с разбитой лампочкой чернел крохотный бугорок. Антон пригляделся, достал из кармана ключ от служебного кабинета и его концом осторожно выколупнул на подставленную ладонь сплющенную свинцовую дробину…
6. По горячим следам
Художественный руководитель районного Дома культуры Михаил Карпович Шпоров от природы был одаренным артистом, но к пятидесяти годам завоевал репутацию человека не от мира сего и стал искать утешения в книгах о выдающихся людях русской
В этот день Шпорову особенно повезло. Он раздобыл наконец трехтомник воспоминаний о Шаляпине. Михаил Карпович принес первый том на работу и сразу уткнулся в книгу. От приятного занятия оторвала директор Дома культуры. Она вошла в заваленный реквизитом кабинет, поставила перед Шпоровым на стол дамскую туфлю и попросила:
— Михаил Карпович, выслушайте меня внимательно…
— Я весь внимание, — торопливо ответил Шпоров.
— Мне нужно съездить в Новосибирск. Возможно, в мое отсутствие за этой туфелькой кто-то придет. Запомните: без ведома оперуполномоченного угрозыска Голубева туфлю не отдавайте никому! Хорошо меня поняли?
— Прекрасно понял. Простите, а кто должен за ней прийти: мужчина или женщина?
— Пока неизвестно. Может, вообще никто не придет. Кстати, вы Голубева знаете?
— Из милиции?.. Безусловно, знаю. Вячеслав… э-э-э…
— Дмитриевич, — подсказала директор Дома культуры.
— Да, Вячеслав Дмитриевич. Хотя его Славой все зовут…
— Так вот, Михаил Карпович, если у вас спросят туфлю, постарайтесь сразу позвонить Голубеву.
— Сказать, что за туфелькой пришли?
— Нет. Скажите: «Мы очень ждем вас на репетицию».
— Разве у нас сегодня состоится репетиция?
Директор Дома культуры поморщилась:
— Так мы с Голубевым условились. Вы, Михаил Карпович, поняли меня?
Шпоров обиделся:
— Чего ж не понять сущего пустяка? Как только попросят туфельку, немедленно приглашу товарища Голубева на вымышленную репетицию.
— Только сделайте, пожалуйста, это очень осторожно, чтобы тот, кто придет за туфлей, не заметил, что его водят за нос.
— Не беспокойтесь. Уж такую пустяковую роль постараюсь сыграть отменно.
Шпоров предусмотрительно спрятал туфлю в стол, попрощался с директором и как ни в чем не бывало опять уткнулся в книгу. Сколько прошло времени, он потом вспомнить не мог. Во всяком случае, немного, так как Михаил Карпович успел прочитать всего лишь пять-шесть страниц. В дверь постучали. Вошел молодой высокий парень атлетического сложения, одетый в синюю модную рубашку с короткими рукавами и в джинсы.
— Где можно увидеть директора Дома культуры? — спросил он.
— Директор уехала в Новосибирск, — ответил Шпоров. — Простите, вы по какому вопросу?
— Вопрос пустяковый… — Парень замешкался, переступил с ноги на ногу. — Вчера в конце танцев несколько раз объявляли по микрофону о найденной туфле.
— Вчера объявляли?.. Ах, о туфельке! Да, да, объявляли! Сейчас отдам… — Шпоров засуетился. — Только, простите, мне очень срочно надо пригласить на репетицию одного человека. — Достав телефонный справочник, Михаил Карпович раскрыл его на странице, где перечислялись телефоны милиции, и, не зная, по какому номеру звонить, дрогнувшим пальцем набрал 02. — Дежурный? Будьте любезны, пригласите товарища Голубева… На оперативном совещании у начальника? А когда освободится? Не скоро?..