Жиган и бывший мент
Шрифт:
Ровно неделю назад в Москве появился вернувшийся из Италии сын Воловика, Владислав Генрихович. Его появление всколыхнуло погасший уже интерес к исчезновению самого Генриха Львовича.
Объяснялось это двумя обстоятельствами. Владислав на вопросы журналистов еще в аэропорту заявил, что отец в Италии не появлялся, с ним не встречался и ничего в Венецию о себе не сообщал, ни ему, ни своей жене. Владислав приехал в Москву, чтобы выяснить наконец судьбу своего исчезнувшего родителя.
Кроме того, в газетах появились рассуждения о сложностях, с которыми столкнется Воловик-младший, если захочет вступить в права наследства
На этот раз журналисты попали в десятку. Многомиллионное наследство оказалось подвешенным в воздухе. «В случае моей смерти…» — говорилось в завещании Генриха Львовича. И далее — все движимое и недвижимое имущество, все средства, хранящиеся на счетах фирм Воловика-старшего переходили к Воловику-младшему.
Исключение было сделано лишь для недавно купленного на средства Генриха Львовича средневекового дворца в Венеции, оформленного на имя его молодой жены, Лилии Николаевны Симоновой.
Но факт смерти установить было невозможно. Никто не мог с уверенностью сказать, умер ли Генрих Львович, или просто скрылся в неизвестном направлении и теперь наблюдает из укромного уголка за суетой, поднявшейся в связи с его исчезновением. Мало ли какие причуды могут порой возникать у этих миллионеров!
Его душеприказчик не мог рисковать своим именем и репутацией фирмы и самовольно принимать решение о вступлении завещания в силу. Владислав Генрихович попал в идиотскую ситуацию. Он становился одним из самых богатых людей России, но именно становился и все никак не мог стать им. Он находился в ожидании наследства и очень опасался, что ожидание затянется до бесконечности.
Конечно, он вступил в оперативное управление имуществом отца, благо такой случай был предусмотрен юристами, составлявшими для Генриха Львовича учредительные документы. Он лично настаивал на этом пункте, предполагая со временем приобщить сына к серьезному бизнесу и время от времени бросать его, как говорится, в воду, оставляя на него все свои дела.
И наблюдать, как он будет барахтаться, пока не научится плавать так же хорошо, так и его отец. А он научится, иначе на кого же все оставить?
Но в тех же документах был оговорен и размер вознаграждения, которое сын будет получать за такую деятельность. Конечно, среднему российскому обывателю сумма, указанная в документе, показалась бы огромной, но все в этом мире относительно, и по сравнению с тем, что мог бы иметь Владислав Воловик, если бы вступил в полное наследование отцовскими компаниями, банками и предприятиями, эта сумма была мизерной.
Владислав Воловик матерился, бился головой о стену, когда был один, орал на своих, вернее, отцовских юристов, когда появлялся в офисе отца, но все было без толку. На голове оставались шишки от ударов о стену, юристы разводили руками, они добросовестно выполнили задание, данное им Генрихом Львовичем, и не оставили никаких лазеек, позволяющих изменить ситуацию. Да и не торопились они слишком усердствовать. Чем черт не шутит, вдруг вернется Воловик-старший.
Кто тогда будут отвечать перед ним? Вот то-то и оно! Такие дела спешки не терпят.
В конце концов, это не их проблема. Не терпится Владиславу Генриховичу стать полновластным хозяином отцовской «империи» — пусть он и ломает голову, как выпутаться из дурацкого положения. Пусть ищет своего папашу или доказывает факт его смерти. Юристы не сыщики,
Владислав этим, собственно, и занимался. Он сразу сообразил, что на юристов надежды нет. Не только отцовских. К кому бы он ни обращался, к самым лучшим, к звездам первой величины, те только разводили руками.
Приходили, правда, к нему какие-то неизвестные личности, называли себя адвокатами и предлагали решить его проблему, просили в виде гонорара заключить с ними договор на управление его активами. От их услуг он отказывался. Несмотря на свою молодость, он не верил в гениальных и безвестных, он все же носил фамилию Воловик, и хоть дурачился и куражился порой в силу своего возраста, но человеком был осторожным и прижимистым. В папу.
Поэтому он сразу же занялся поисками отца. Или хотя бы каких-то его следов. Но единственное, что удалось ему узнать, что Генрих Львович, выступив на совете директоров «Демократического банка» с концептуальной речью, определяющей стратегию банка на следующие пять лет, отсидел положенное приличием время на банкете по случаю шестидесятипятилетия управляющего этим самым банком, а затем отправился к своей любовнице в квартиру на Сивцевом Вражке. Двух охранников он предварительно отправил в ресторан «Золотой олень», на другой конец Москвы, с подробной инструкцией насчет заказа.
Охранники прибыли в ресторан, приказали метрдотелю сервировать обычный столик Генриха Львовича. После этого расположились у входа в ресторан ждать самого шефа или его указаний по телефону. Минут через двадцать позвонил Генрих Львович и приказал забрать все, что он заказывал, и привезти на Сивцев Вражек, в квартиру Ольги Юрьевны Ландсберг.
Такие случаи бывали и раньше, и охранники такому заданию ничуть не удивились.
Захватив упакованные в картонные коробки вина и в специальные термосы горячие блюда, они отправились через всю Москву по указанному шефом адресу, но, когда прибыли на место, Генриха Львовича там не нашли, а обнаружили только растерянного третьего охранника, который сопровождал господина Воловика непосредственно из банка в квартиру любовницы.
Он рассказал, что проводил Генриха Львовича к двери квартиры, в которой ему приходилось бывать и прежде. В квартиру охранник не заходил, так как Воловик приказал ему мотор в машине не глушить, потому что собирался, как он объяснил, ехать вместе с Ольгой Юрьевной в ресторан «Золотой олень».
Охранник только убедился, что в квартире никаких неожиданностей нет, услышал, как Воловик разговаривает с Ольгой Юрьевной, которая в этот момент принимала душ, и тотчас спустился к машине, проследив, чтобы дверь в квартиру была заперта.
Он ждал сообщения о том, что Генрих Львович со своей дамой готовы к поездке и ему необходимо вновь подняться наверх, чтобы проводить их к машине. Но от Генриха Львовича поступило совсем другое указание, он сказал, что в ресторан они не едут, остаются дома, а ему нужно срочно купить и доставить в квартиру две бутылки шампанского, он уже знал, что речь идет об «Асти Мондора», на Сивцевом Вражке Воловик пил только эту марку, к шампанскому — фрукты, конфеты, словом, по обычной программе. Напомнив шефу, что двое других охранников отсутствуют, и выслушав совет не совать нос не в свое дело, он на машине отправился в ближайший супермаркет, купил там все, что потребовал Генрих Львович, и тут же вернулся обратно.