Жиган против банды
Шрифт:
«Бедная девочка… – думал Панфилов, наблюдая, как с каждой новой фразой розовеют щеки Марии. – Как же мне жаль тебя, красивую, доверчивую и… еще по-детски наивную…»
Вместе с тем ему было приятно наблюдать, как меняется выражение прелестного личика Марии, как постепенно ее захлестывают эмоции, как страстно двигаются губы. Прекрасное и очаровывающее зрелище…
«Именно на это и ставит отец Василий!» – внезапно пронеслась непрошеная мысль.
Панфилов мгновенно взял себя в руки и с разочарованием подумал:
«Жизнь, однако, жестока. Уж лучше бы кувалдой по голове или ушат ледяной воды…»
Мария так увлеклась изложением своих убеждений, что даже не заметила, как гость переменился
– Не все в состоянии постигнуть учение, которое проповедует отец Василий, – с жаром делилась она своими соображениями. – Но это и к лучшему. Ведь эти знания могут быть извращены и использованы во вред человечеству. Вы согласны?
Догадавшись, что от него ждут ответа, Панфилов кивнул:
– Да, конечно. Даже научные открытия, которые должны были бы продвинуть человечество вперед, очень часто обращали во вред людям. Например, атомная энергия…
– Совершенно верно! – подхватила Мария. – Вот видите, мы мыслим вполне адекватно. Но как вы думаете, не зная атомной энергии, люди были бы менее счастливы?
– Думаю, более.
Мария грустно улыбнулась.
– Я что-то не то сказал? – растерялся Панфилов.
– Все правильно, – поспешила с ответом девушка. – Я просто подумала о том, что зерна учения отца Василия лягут на благодатную почву. Здесь вы обретете настоящих друзей и единомышленников.
– Но пока у меня такое ощущение, что я нахожусь под домашним арестом, – как бы невзначай заметил Панфилов. – За мной постоянно следят. Я не могу никуда выйти. Не могу ни с кем поговорить. По правде говоря, вы, Мария, первая, кто отнесся ко мне как к другу. Все остальные видят во мне чужака. Но я не понимаю, почему? Неужели у меня такой подозрительный вид? Вроде такой же, как и все – две руки, две ноги, голова…
– Вы имеете в виду тех парней, которые спят в соседней комнате? – догадалась Мария. – Славика и Сергия?
– И их тоже.
– Они отличные парни. Просто вы их еще не знаете.
– А тот стриженый блондин?
– Павел Романов?
– Я имею в виду человека, который здесь всеми командует, – уточнил Панфилов. – Он еще одевается, как военный.
На лице Марии появилось легкое презрение, после чего Константин сделал вывод, что этого Романова она не очень-то жалует.
– А-а-а, – девушка махнула рукой. – Не обращайте на него внимания. И вообще, Романов – не член нашего общества.
– Вот как? – Панфилов изобразил на лице удивление. – Что-то я не понимаю…
– Павел Романов не входит в число посвященных. Он наемник.
– То есть? – еще больше запутался Константин.
– Если коротко, Романов – сторож и физкультурник в одном лице. Он – вынужденная необходимость. Ведь красота духа подразумевает и красоту тела. Это во-первых. А во-вторых, учение, даже если оно ниспослано богом, нуждается в защите. Пока Романов неплохо справляется и с тем, и с другим.
– Вы, Мария, рассуждаете, как философ, – не удержался от комплимента Панфилов.
Вопреки ожиданиям Панфилова, Мария восприняла этот комплимент без особой радости. Она опустила глаза и, задумавшись о чем-то своем, отрицательно покачала головой.
– Я не только философ. В этом вы скоро убедитесь… Если, конечно, останетесь с нами, – она на мгновение замолчала, а затем с жаром добавила: – Я хотела бы, очень хотела, чтобы вы остались. Признаюсь честно – вы мне нравитесь. В вас нет непробиваемой тупости, которая так свойственна многим людям. Нет гордыни. От вас веет добротой и сердечностью… Несколько дней назад я потеряла близкого человека. Он чем-то походил на вас. Нет, не внешне. Скорее внутренне. Характер, отношение к жизни… Теперь я так одинока, и было бы приятно, если бы вы остались здесь… Впрочем, я не хочу навязывать своего мнения. Решать вам.
Мария подняла голову и, виновато улыбнувшись Панфилову, встала со стула.
– А если вас немного смущают парни, – мягко проговорила она, – то я поговорю с отцом Василием, дабы он позволил мне взять вас под свою опеку. Думаю, это снимет возникшее напряжение и положит конец недоверию, которое живет в вашей душе. А Романова бояться нечего. Его надо воспринимать проще.
Мило кивнув, Мария поставила на поднос пустые тарелки и чашку, а потом легкой походкой направилась к двери.
– Наберитесь терпения и ждите меня. Я скоро вернусь… – бросила она и исчезла за порогом.
Закрыв за девушкой дверь, Панфилов опустился на кровать и попытался подвести итог этой неожиданной встречи.
«Появление Марии – явный признак того, что отец Василий не прочь оставить меня здесь. С другой стороны, это неплохой способ потянуть время до полного выяснения моей личности. Выяснить ему ничего не удастся. Но позволят ли мне узнать, где именно находится Светлана? В том, что она сейчас здесь, я почему-то уверен больше, чем когда бы то ни было. Но почему? Митя ведь вполне точно определил состояние Светланы – девочка устала от светской жизни и умчалась в глухомань замаливать свои грехи. Но, если верить словам Марии, а ей, по-моему, можно доверять, здесь не только читают молитвы, но и совершенствуют свое тело. Гм-м… Все это, по меньшей мере, странно, если не сказать больше. С паствой работает специально приглашенный человек, который отвечает за физическую подготовку, и он же осуществляет охрану. Этот Романов относится к подопечным отца Василия, как к солдатам. Но почему те позволяют ему собой командовать? Или это тоже входит в его обязанности? А если так оно и есть?»
Константина немного обескуражило такое открытие. Он мысленно поставил «галочку» и попробовал отмотать события назад:
«Вчера в лесу подчиненные Павла (они же приверженцы новой религии), идя цепочкой, четко выдерживали дистанцию, грамотно маскировались, а охранники всю ночь не спали. У Павла есть оружие, и, видимо, здесь весьма жесткая дисциплина. Всего этого вполне достаточно для того, чтобы классифицировать здешнюю паству, как воинское формирование. После всего увиденного с трудом верится в легенду о группке отшельников, задвинутых на религии. К тому же Мария намекала, что их деяния не ограничиваются молитвами и пространными рассуждениями о боге в узком кругу. Еще бы! Ружье не может просто так висеть на стене и ни разу не выстрелить…»
Решив, что уходит в сторону, Константин постарался абстрагироваться от всего лишнего и полностью переключиться на вверенное ему дело.
– Светлана, Светлана, Светлана… – как бы накручивая себя, проговорил он, но вдруг, испугавшись собственного голоса, плотно сжал губы.
«Павел Романов мог ее украсть? Мог. Подопечные Василия, эти божьи одуванчики, между прочим, тоже. Ну, если не украсть, то заманить ее сюда хитростью проще простого. Девочка, решив, что здесь она сможет очистить свою душу, а заодно отомстить своему папочке, с энтузиазмом согласилась. Приехала, точнее приплыла и, покрутившись пару деньков, поняла, что к чему. Испугалась и запросилась домой. В планы коварного Романова не входило столь быстрое расставание со Светланой. И он… – Панфилов тяжело вздохнул. – А что, собственно, он? Что бы ты сделал дальше, будь на его месте? – Константин расслабленно усмехнулся. – Слишком простая задачка. Естественно, спрятал бы девушку в одном из домиков и стерег как зеницу ока. Скорее всего так они и сделали. Следовательно, для начала я должен узнать, в каком из домов прячут Светлану, какова численность охранников и как они вооружены. Остальное – дело техники. А что делать с Марией? Она ведь будет ходить за мной по пятам!»