Жил-был волк (сборник)
Шрифт:
– А какие у него были отношения с женой и поваром? Никаких ссор в последнее время не происходило?
– Я ничего этого не заметил.
– Да, а как насчёт окна? – спросил я, показывая за спину большим пальцем. – Когда вы находились здесь с судьёй, оно было открыто?
– Да, я каждое утро его открываю, чтобы проветрить помещение, а на ночь закрываю.
– Так, убитый всё время сидел за столом, а где вы были, когда находились здесь с ним?
– В этом кабинете я всегда сидел на диване, и оттуда удобно
Я повернулся и поднял голову на часы, они показывали 19:00.
– А когда вы находились в туалете, вы ничего не слышали из кабинета?
– Нет, если бы я что-то услышал, убийца был бы мёртв.
– Так, – начал я говорить, представляя в уме картину преступления, – это получается, что в момент убийства в доме находилось трое тварей… и если вы действительно были в это время в туалете, то убийца мог войти в этот кабинет только через дверь или окно… а оно находится на втором этаже и без балкона. А потом убийца проломил судье голову и скрылся. И на всё это у него было около двух минут…
– Есть ещё дверь, – заметил Филлини.
– Где?! – удивился я и начал смотреть по сторонам.
– Вот, – произнёс свидетель, указывая рукой на шкаф.
– Это же шкаф!
– Нет, это дверь в спальню Медведева и его жены.
Я встал и тихо подошёл к «шкафу», а потом резко открыл двери, но там никого не оказалось. Это была большая роскошная спальня с огромной кроватью. Козлов уже слез с дивана и расхаживал вокруг неё.
– А кровать вся помяяятая, – заметил Бородька.
– Здесь лежала его жена, – услышали мы доносившийся из кабинета голос свидетеля, – она на днях приболела и всё это время проводила в постели.
– Ладно, похоже, здесь нет ничего интересного, – сказал я помощнику и вернулся в кабинет. – А что с ней случилось? – спросил я у свидетеля.
– Два дня назад Медведев с женой отмечали годовщину их свадьбы в ресторане, там не работал кондиционер, но никто не обращал на это внимание кроме Умки. Ведь она – белый медведь, и предпочитает климат холоднее. Вот её и сморило.
– Понятно, – сказал я, посмотрев на часы, и решил покончить с Филлини, – и последнее… какие у вас были отношения с убитым? Ведь вам приходилось круглые сутки за ним таскаться без выходных.
– У нас с ним были чисто рабочие отношения. Я служил ему больше пяти лет, разногласий у нас не было. В свободное время я всё равно не знаю чем мне заняться, так что меня это устраивало. К тому же Медведев платил мне очень хорошо, а деньги я отсылал родителям. И ещё с Медведевым у нас был заключён договор, который я мог расторгнуть в одностороннем порядке.
– Простите за нескромный вопрос, но… сколько вы получали у судьи?
– Восемь с половиной, – равнодушно ответил Филлини.
– Восемь с половиной чего? – спросил Козлов.
– Тысяч.
– А…
– В сутки, – всё также спокойно ответил Филлини, вглядываясь в наши раскрытые от удивления глаза.
Когда дверь за свидетелем закрылась, мы с Бородькой ещё долго не могли придти в себя.
– Восемь с половиной!
– Тысяч!
– В сутки!
– А мы с тобой сколько получаем в сутки? – спросил я Козлова.
– Эээ… восемь с половиной.
– Да… в тысячу раз меньше.
За окном уже вечерело, и сев за стол, я попросил Бородьку пригласить второго свидетеля.
– Кого? – спросил он.
– Умку, – сказал я, вглядываясь на фотографию в рамке. – Пока она из-за своей болезни и смерти мужа нам свой труп не подкинула.
Бородька вернулся в кабинет, ведя под руку плачущую и обессилевшую жену судьи. Даже сейчас она была такой же очаровательной, как и на фотографии. Все в нашем городе симпатизировали ей и жалели за то, что у неё такой муж. Она была полной противоположностью судьи. У Умки был свой благотворительный фонд, который помогал больным детям и обездоленным семьям. Почти все были уверены, что судья насильно заставил её выйти за него замуж, и она его никогда не любила.
Я встал и помог Умке сесть на стул, после чего мы с помощником заняли свои места. Присаживаясь, я заметил на столе высохшее пятно крови и накрыл его папкой.
– Примите наши соболезнования, – выразил я Умке своё «сочувствие», после которого она ещё сильнее зарыдала. – Если вы не в силах отвечать на вопросы, то мы можем перенести это на завтра.
– Нет, нет, – произнесла вдова, вытирая платком слёзы, – потом, боюсь, мне будет ещё тяжелее.
– Хорошо. Тогда давайте начнём. Как вас зовут?
– Умка Медведева.
– Вы… являлись женой суд…Михайло Медведева, так?
– Да, – всхлипывая и смотря на платок, отвечала свидетельница.
– Как давно вы были замужем?
– Восемь лет.
– У вас был счастливый брак?
Умка удивлённо посмотрела на меня и громко сказала:
– Конечно! Я люб… я любила его! Он был очень хорошим мужем.
– У вас нет детей, ведь так? А можно узнать почему?
– Михайло не хотел, – тихим голосом сказала Умка, снова принявшись рассматривать свою тряпку, – да и я не очень настаивала на этом.
Я замолчал, не зная, как аккуратнее подступиться к делу, тогда ко мне на помощь пришёл Козлов.
– Нам сказали, что вы на днях заболели? – спросил он у свидетельницы.
– Да.
– Вы были у врача?
– Да.
– Судя по тому, что вы не находитесь в больнице, у вас ничего серьёзного нет?
– Да, дело в том, что у меня не в первый раз такая болезнь. Она случается из-за долгого пребывания в жарком для меня помещении. Доктор выписал мне лекарства, которые я принимаю. К тому же Михайло всегда обо мне заботился.