Жилбос. Девушка из будущего
Шрифт:
Я же со стороны посмотрев на себя несколько неважно выглядящего и кто-то, а я знаю кто эта паршивка, может сказать, что испуганного, перевожу свой взгляд вначале на колоду карт, которая у меня сразу же вызывает сомнения и подозрения в некой нечестности и наличии подвоха со стороны леди Сони (как минимум краплёные), после чего смотрю на ухмыляющуюся леди Соню и спрашиваю её. – И что от меня требуется?
– Всего лишь сдвинуть. – Таким небесным голоском говорит мне это леди Соня, что мне последнее, что хочется сейчас сделать, так это собственной рукой сдвинуть себе приговор. Но у меня, видимо, нет другого выхода, и мне придётся сдвинуть карты. Но только после того, как она мне объяснит правила её игры с нами, названной ею гаданием.
– И в чём суть? – спрашиваю я её. Леди Соня ничего не имеет против того, чтобы ею приговорённый клиент знал, каким изощрённым способом его будут линчевать и она без всякого сожаления, рассудительно и со знанием дела, начинает вводить нас с Рыжей в курс моего будущего приговора.
– Всё на самом деле очень просто, – начала своё объяснение леди Соня, и в этом я ей поверил, для леди Сони вынести приговор человеку раз плюнуть, – раздаётся по порядку шесть карт. Первая карта покажет нам, что у него на уме, – кивнув на меня, сказала леди Соня, вызвав во мне ответную, полную негатива реакцию: «Ах ты, сволочь, в голову ко мне залезть хочешь! Чтобы значит переформировать мой мозг и я сам, без всяких подсказок с твоей стороны, пришёл к решению бросить Рыжую и остаться с тобой. А это ты видела!», – в собственном запале я и не сообразил, что я ей фигуральным образом показал, но по тому, как она округлила глаза, было понятно, что я её сумел ошарашить. «А без карт слабо сказать, что я про тебя сейчас думаю», – добавляю я. И видимо леди Соня не такая могущественная ведьма, и вообще, она только с виду такая страшная и бесстрашная, тогда как на самом деле, она страшная трусиха и оттого она не осмелилась всё это мне вслух сказать. И ей даже сглотнулось, когда я мысленно озвучил то, что я о ней сейчас подумал (чтобы она своими картами подавилась).
Тем временем леди Соня, не совсем поняв, почему ей вдруг икнулось, – какая сволочь ещё меня вспоминает, – продолжает свой ликбез. – Вторая карта объясняет, что есть на сердце человека нас интересующего. Третья карта предсказывает ближайшее будущее. Четвёртая – исполнение желания. Пятая – имеющиеся опасения. И Шестая – указывает на настоящее. Надеюсь, я всё доступно объяснила? – по оконцовке спросила леди Соня, на этот раз обращаясь к Рыжей. Когда надо было спрашивать меня, так как этот карточный расклад касался меня. Хотя я уловил, почему она так пренебрегла мной и моим мнением – она, таким образом, показала мне, что я всего лишь объект для изучения, подопытная мышь, чьё мнение никого не волнует, и все решения на мой счёт будут принимать они.
– Так я и знал, что эта стерва, леди Соня, что-нибудь такое выкинет. А ведь она ещё не начала раздавать карты, где она всё обязательно на мой счёт переврёт и выставит перед Рыжей в самом жутком свете. – Догадался я.
– Он не просто человек с бесчисленным количеством недостатков, – как уверенно представилось мне, даже не по секрету скажет, а раскроет на меня глаза Рыжей, леди Соня, – что может и терпимо, а у него есть один такой достаток, который все недостатки перекрывает, и вы с ним, я уверена, не сможете сжиться.
– Что же это такое?! – в крайнем волнении, с придыханием тихо спросил Рыжая. Леди Соня посмотрит по сторонам и, никого там не заметив, – а меня она с этого момента в упор не видит, – сглотнув набежавшую слюну, сообщает Рыжей эту страшную новость. – Он женат и при этом без права на развод. – Рыжая, услышав эту до глубины души потрясшую её новость (а мне вот, совсем не понятно, с чего такое удивление, если она у меня об этом не интересовалась, а то, что у них в будущем не принято общаться между собой людям с разным семейным положением, то это их проблемы, о которых я тоже не знал), вся бледнеет и в головокружении начинает хватать ртом воздух. Но затем всё-таки собирается с силами и спрашивает леди Соню. – А как это понимать, без права на развод?
– А это ты его спроси, почему он не хочет разводиться. – Переводит стрелки на меня эта подлейшая из леди, леди Соня. Рыжая разворачивается в мою сторону, хотя она и до этого не сводила с меня бокового взгляда и держала меня в поле своего зрения, и с полными надежд глазами (они, было видно, набухли слезами и готовы были в любой момент, приход которого зависит от меня, вместе с надеждами начать расплёскиваться) смотрит на меня, ожидая для себя решения всей её жизни. А я, как это бывает в таких заводных случаях, когда тебе и одуматься не дают, нажимая на твои самолюбивые болезненные точки, и ты готов идти на рожон безрассудства лишь бы не идти на поводу своего противника, а он как раз этого и добивается и ты, в общем, идёшь на его провокационном поводу, хочу прямо-таки отвергать очевидность. При этом, я сколько себя помню, ни с кем не был связан такими суровыми обязательствами, а потому что не готов и безответственен, – и я, отталкиваясь от данностей, которые мне приписала леди Соня, – я нашедший себя в семье однолюб, – желаю опровергнуть все эти её голословные утверждения о моей несамостоятельности.
– Это правда? – еле сдерживаясь от своего умопомрачения, с замершим на мгновение сердцем, спрашивает меня Рыжая. А я раззадоренный леди Соней, которая специально не перестаёт на меня смотреть, чтобы держать меня на взводе, уже готов уронить её в слёзы, заявив даже не ей, а этой подлюке, леди Соне, что это всё так и я не боюсь в этом признаться, но в самый последний момент, когда эти жестокие к чувствам Рыжей слова, уже приготовились сорваться с моего языка, я вдруг замечаю руки Рыжей, которые своими пальцами вцепились в стол и только благодаря им Рыжая ещё удерживается на своём месте, и это всё решает для меня.
– Это не так. – Ровным голосом говорю я и баба-яга, леди Соня, повержена, а Рыжая, что за рёва, всё же разревелась, но это были слёзы радости. Я же не расслабляюсь, зная какую огромную опасность представляет из себя леди Соня, и пока Рыжая наполняется радостью, обливаясь слезами в платок, я бросаю вызов леди Сони через свой знаковый взгляд.
– Я понял, – говорит этот мой категоричный взгляд, – что значит этот ваш карточный расклад. Это есть ряд испытаний со своими уровнями сложностями, которые ты, баба-яга, а не какая-то там леди Соня, со своим подельником, кощеем, а на самом деле его зовут Наум Наумыч, – здесь леди Соня дёрнулась в глазу, чем признала мою правоту, – от скучности своего существования в бессмертии, и придумали для меня. И пройдя которые, я в итоге освобожу из ваших рук свою Рыжую принцессу. Всё так, ведьма?! – устремив на леди Соню свой принципиальный взгляд, я, таким образом, вопросил её.
– Всё именно так. – Усмехается леди Соня. – И если уж тебе знаком Наум Наумыч, то знай, что он о тебе, ничтожный человек, думает: Я о нём и думать не собираюсь, так он мне своим ничтожеством противен. – Что и говорить, а сумела леди Соня меня опять завести этой своей провокацией, нацеленной на то, чтобы я всю свою злость перевёл на Наум Наумыча, а её, если уж так получится, что я пройду все испытания, пожалел. В общем, страхуется ведьма.
– Надо будет сыграть на их дьявольских противоречиях. – Под прикрытием своей рассерженности на Наум Наумыча, не такого уж разумного человека, как он мне представлялся, рассудил я про себя.
– Что ж, приступим. – До меня вдруг доносится голос леди Сони, и я, будучи на своей волне, согласно киваю головой и сдвигаю колоду карт, подняв часть колоды и, отложив её в сторону. После чего в карточный расклад вступает леди Соня, беря из первой пачки карт сверху по карте и называя её значение: «Что у него на уме», кладя в ряд перед собой рубашкой верх. Когда шесть карт занимают свои места на столе, ровно в ряд, леди Сони кладёт руки перед собой на стол и в ожидании решения Рыжей, смотрит на неё. Рыжая со своей стороны пристально смотрит на карты и что-то там у себя в уме соображает, и как мне видится, совсем не берёт меня в расчёт. А меня, между прочим, весь этот расклад в первую очередь касается (я уже вроде по этому поводу возмущался).