Жить стало лучше, жить стало веселее!
Шрифт:
– Так просто? – удивился Лев Иванович. – И никто еще этого не сделал?
– Инертность мышления, – я пожал плечами. – Плюс широкое распространение персональные ЭВМ получили не так уж и давно. И нам это на руку. Мы можем не просто сделать несколько штук, чтобы поставить у вас, а начать продавать автоматы по всему Союзу. Причем для этого не требуется большой завод или цех. Для начала достаточно маленького помещения, где будут варить корпуса и устанавливать электронную начинку. А загрузка программы вообще плевое дело.
– Хм, – затарабанил пальцами по столу Шилов, что-то обдумывая. – Мне надо будет проконсультироваться кое с кем. Так что сейчас ответить тебе не смогу.
– И не надо, – отмахнулся я. – Это серьезный проект, спешка тут ни к чему. Я пока могу заняться подготовкой нескольких игр, так что работы хватит. Даже если не пойдет с автоматами, их можно будет выпустить на дисках, желающие купить обязательно найдутся.
– Тогда так и договоримся, – облегченно выдохнул Лев Иванович, не хотевший меня обижать. – Я пока все узнаю и, если не будет бюрократических преград, начну думать о производстве. А с тебя цифровая часть.
– А я возьму на себя регистрацию игр в Госреестре и прохождение редколлегии, – подал голос Цемель. – Не волнуйтесь, юноша, меру знаю, много за это не возьму.
– Я и не волнуюсь, – улыбнулся я старичку. – Нам с вами еще много работать, так что надо доверять друг другу.
– Замечательно, – Шилов схватил со стола графин и разлил настойку по рюмкам. – Ну что, за наш успех?
– Шо ты, Лева! – осадил его Иосиф Эмильевич. – Будь тише! Деньги, они любят тишину. Так что за наш небольшой гешефт.
– Будем, – я улыбнулся, чокнулся с остальными и влил в себя ароматный алкоголь.
Посидели мы неплохо. И все обсудили, и поели, и попарились, но ночевать я все же не остался, засобирался домой. У ворот ждал уже знакомый мне дядя Коля, но дойти до него я не успел, меня перехватила девичья ручка и затащила в кусты. Точнее, я сам за ней пошел, сдвинуть меня у четырнадцатилетней девчонки вряд ли бы получилось, если бы я захотел. Но мне стало интересно, чего там она придумала, хотя и подозревал, о чем пойдет речь.
– А ты правда для меня эту песню написал? – Черные живые глаза настойчиво уперлись в мои, пытаясь определить, скажу я правду или совру.
– Правда, – мне было весело, но при этом я понимал, что границу переходить не стоит.
– Значит, ты меня любишь? – девчонка буквально расцвела и потянулась вперед, прикрыв глаза. – Я согласна!
– А я нет, – я отодвинулся подальше. – Знаешь, почему?
– Потому что я еще маленькая? – в голосе Жанны явно слышалась обида. – Мне уже четырнадцать! Я всего на два года тебя младше!
– А это тут при чем? – Нет, первым делом меня действительно подмывало сказать о возрасте, но сейчас чуйка вопила, что не стоит этого касаться, будет только хуже, и надеюсь, я достаточно хорошо сыграл удивление. –
– Почему? – мне удалось сбить настрой девочки, и сейчас она лучилась любопытством. – Потому что они с Ромео были из разных семейств?
– Неа, – я легонько щелкнул ее по носу. – Потому что муза должна быть недоступна. Ею надо восхищаться, но не более. Поняла?
– Нет, – честно ответила сбитая с толку девчонка. – При чем тут это?
– Вспомни, как умерли Маяковский и Есенин, – я решил окончательно ее запутать. – Понимаешь, жизнь с поэтом не сахар. Я, конечно, себя не равняю, но, по факту, поэт творит, только когда муза недоступна, и он восхищается ею как произведением искусства. А как только в дело вступают чувства – всё. Пиши пропало. Так было у Ромео, если бы он просто любовался Джульеттой издали, они бы оба выжили, так было и у Маяковского, и у Есенина. Так что давай договоримся. Я пишу для тебя песни, но…
– Я поняла, – девчонка буквально расцвела и по-королевски кивнула мне. – Хорошо, согласна, буду твоей музой.
– Ну и отлично, – я улыбнулся в ответ. – Тогда в альбоме сделаем пометку напротив песни – посвящается Ж. Идет?
– Идет! – Жанна пискнула и умчалась, а я вылез из кустов и подошел к машине, где меня ждал Лев Иванович.
– Спасибо, – в том, что он все слышал, я ничуть не сомневался. – Девочка-подросток – это ужас. Ветер в голове, постоянно боюсь, как бы чего не учудила.
– Так есть в кого, – я хохотнул, пожимая руку мужчины. – Вы, поди, в молодости тоже тот еще авантюрист были. До сих пор видно.
– Это да, – улыбнулся Шилов. – Но за детей всегда волнуешься больше, чем за себя. Вот будут у тебя свои – узнаешь.
– Да я догадываюсь, – я еще улыбался, но только чтобы скрыть следы от резанувшей сердце боли. – Ладно, поеду я. Надеюсь, проблем у нас больше не будет.
– Все решим, – уверенно кивнул Лев Иванович. – Да и не проблемы это вовсе. Так, мелкие неприятности. Так что не переживай. Все будет хорошо. Мы еще по всему Союзу прогремим!
– Главное, чтобы не в криминальной хронике, – я ухмыльнулся и сел в машину, буркнув про себя: – А то не хочется и в этой жизни на зоне побывать. Мне там не понравилось. И не уверен, что в Союзе тюрьмы комфортнее.
Глава 15
С геймдевом, или, коли мы в СССР, правильнее будет игропромом, я сталкивался, но сам участия в разработке не принимал. В компании был отдел, занимающийся мобильными игрушками, они даже прибыль какую-то приносили, но в его работу не вникал, отдав на откуп заместителю. Но в целом имел представление, что нужно для разработки игры. Как и в любом другом случае, необходимы были всего три вещи: время, деньги и компетентные исполнители.