Житейское море
Шрифт:
— Да, — пробормотала Кэтрин, — и я тоже вела себя глупо.
Марк остановился и повернул ее к себе лицом.
— У нас всего одна жизнь, Кэтрин, да и та чертовски коротка. Зачем нам быть врозь, если мы можем быть вместе?
Кэтрин кивнула и улыбнулась ему.
— Тут ты прав. Но если мы будем жить вместе…
— Не если, а когда.
— Хорошо. Когда мы будем жить вместе, не жди, что я так же легко стану соглашаться с тобой во всем.
— Я этого и не требую от тебя, — сказал Марк, зашагав вперед. — Согласие потребуется
— Думаю, мне следует быть настороже по поводу «так далее», — рассмеялась Кэтрин, — но не сегодня. Пойдем, попьем чаю и сообщим маме, что ее усилия не пропали даром.
— Она очень тебя любит, — сказал Марк. — Ей наверняка было трудно говорить о своих личных секретах.
— Это верно. Мама, очевидно, верит, что мое счастье зависит от тебя. — Кэтрин посмотрела на него. — Тебя это не шокирует?
— Совсем наоборот. Пойдем, нас ждет чай. — Он улыбнулся, и стало заметно, насколько моложе он выглядит по сравнению с тем мужчиной, который угрюмо приветствовал ее сегодня утром.
Вечером, когда они сидели рядом на диване в квартире Кэтрин и обсуждали события минувшего дня, Марк извинился, что заставил ее так рано покинуть родительский дом.
— Надеюсь, твои родители с пониманием отнеслись к моему страстному желанию оказаться наедине с тобой.
— Ты вероятно заметил, — ответила Кэтрин, — что хотя Генри вот уже десять лет женат на моей матери, он по-прежнему влюблен в нее. Поверь мне, они все поняли.
— Очень рад. Скажи мне, что снова любишь меня.
— Я не люблю тебя «снова». Я по-прежнему люблю тебя, — поправила она его, постаравшись поцелуем подкрепить смысл сказанного. — Надеюсь, мама не слишком утомила тебя разговорами о свадьбе.
— Нет. — Марк потянулся и усадил Кэтрин на колени. — Хотя успешно вернув кольцо на твой палец, я не собирался поднимать этого вопроса. Я помню, что ты не любишь, когда тебя торопят.
— Верно, — сказала Кэтрин, терявшаяся в догадках, каким образом дать ему понять, что она не возражает, чтобы в данном случае ее поторопили. Им нет необходимости терять время. За последние недели она поняла, что ее жизнь теряет без Марка смысл. Урок, давшийся ей с таким трудом!
Кэтрин встала и, заложив руки за спину, посмотрела на него.
— Вообще-то… — начала было она, но умолкла и нервно откашлялась. — Я хочу заметить, что… — Кэтрин бросила осуждающий взгляд на Марка, не пытающегося ей помочь. — Дело в том, Марк… что если мы собираемся заводить детей, то было бы неплохо сначала пожениться, — поспешно закончила она.
Марк тоже медленно встал и посмотрел на нее.
— Ты случайно не делаешь мне предложения, Кэтрин? Если это действительно так, то я с трудом понял это. Уж не хочешь ли ты сказать, что выйдешь за меня замуж лишь для того, чтобы нам легче было обзавестись детьми?
— Нет, не только, — пробормотала Кэтрин, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. — И могла бы доказать это тебе.
Марк, не сводя с нее глаз, начал снимать пиджак.
— Но удастся ли тебе привести достаточно убедительные аргументы?
— Могу попробовать, — скромно сказала она и решительно направилась в спальню, но Марк, смеясь, схватил ее и взял на руки.
— Я сам перенесу тебя через порог, — целуя ее, сказал он.
Несколько часов спустя, не желая терять времени на сон, они лежали в объятиях друг друга. Утихли первые восторги примирения, и они долго беседовали, пытаясь таким образом ускорить свое воссоединение и забыть, как близки они были к тому, чтобы сломать друг другу жизнь.
— Сейчас я не могу понять, что заставило меня вернуть тебе кольцо, — сказала Кэтрин. — Я пожалела об этом в ту же секунду.
— И я тоже, — угрюмо отозвался Марк. — Когда оно пришло по почте, у меня было ощущение, что я получил пощечину.
— Мне очень жаль.
— Докажи это.
— Охотно.
Процесс искупления вины показался им столь увлекательным, что прошло много времени, прежде чем Марк вновь заговорил.
— Надеюсь, что я не кажусь тебе анахронизмом в наш не признающий условностей век.
— С какой стати?
— Ведь я собираюсь жениться на той, которая стала моей первой любовью.
Кэтрин включила ночник и, подперев ладонью щеку, уставилась на него.
— Когда мы познакомились, тебе было двадцать восемь лет. Уж наверняка ты до этого влюблялся в кого-то?
— Естественно. Несколько раз. — Марк посмотрел ей в глаза. — Но я никогда никого не любил по-настоящему, пока не встретил тебя. Я пробыл с тобой недолгих две недели, но после этого я больше никогда не испытывал ничего подобного до тех пор, пока не увидел твое покрытое синяками лицо на подушке больничной койки.
Кэтрин придвинулась к нему и прижалась щекой к его щеке.
— И тем не менее мы чуть не упустили вторично представившийся нам шанс. — Она содрогнулась, и он крепко обнял ее.
— Не волнуйся. Сколько бы раз ты не бросала мне назад кольцо, я не позволю тебе ускользнуть от меня, — заверил ее Марк.
— Я этого больше не сделаю. — Она улыбнулась ему. — А то, глядишь, ты еще оставишь его себе.
— Правильно мыслишь!
Воцарилась тишина, они наслаждались счастьем и покоем в объятиях друг друга.
— И для меня это то же самое, Марк, — спустя некоторое время сказала Кэтрин.
— Что именно? Ты тоже стараешься ущипнуть себя, чтобы убедиться, не снится ли тебе все это? — целуя ее, спросил он.
— И это тоже, — со счастливой улыбкой подтвердила она. — Но я имела в виду твое упоминание о первой любви. Ты тоже моя первая любовь, и это тебе прекрасно известно. — Ее улыбка стала ослепительной. — Первая любовь и последняя любовь или, как сказал один очень дорогой мне человек, такая любовь, что приходит раз в жизни.