Жития новомучеников и исповедников российских ХХ века

Коллектив авторов

В 1867 году в Саратовской епархии было организовано церковное Братство Святого Креста, которое ставило своей задачей деятельность миссионерскую, просветительно–религиознонравственную и благотворительную. Миссионерская работа проводилась в Саратове и в селениях Саратовской епархии, сведения о русском расколе специально преподавались учащимся 6–го класса Саратовской Духовной семинарии, и Константин Голубев еще в семинарии подробно ознакомился с различными ответвлениями раскола и вполне освоил их учение.

Братство Святого Креста имело книжный склад, занималось изданием «Саратовских епархиальных ведомостей», устраивало религиозно–нравственные чтения для народа в праздничные и воскресные дни, а также содержало

школу. Многие из обучавшихся в ней детей находились на полном обеспечении Братства. Большое значение придавалось учреждению в селах, зараженных расколом, библиотек, которые снабжались всеми необходимыми книгами, касающимися раскола. Часть из них была старопечатная, и приобретение таких книг требовало значительных расходов.

Один из первых миссионерских станов Братства Святого Креста в Вольском уезде был организован в селе Барановке, здесь была устроена противораскольническая библиотека с прекрасным подбором книг, сюда направлялись воспитанники Саратовской Духовной семинарии для практических бесед на тему раскола.

Константин Алексеевич вступил в Саратовское Братство Святого Креста и получил благословение епископа Саратовского и Царицынского Тихона (Покровского) отправиться в родное село Барановку в качестве миссионера Братства.

Он начал свою миссионерскую деятельность с того, что основал церковноприходскую школу, где был и директором, и учителем по многим предметам, в частности по Закону Божию. Он был уверен, что раскол и секты образуются там, где недостаточно проповедуется православие, где нет церкви, церковной проповеди и вместе с нею подлинного просвещения. Настоятель храма священник Матфей поддержал миссионера, понимая, что Константин Алексеевич идет на подвиг, беря на себя крест проповеднической деятельности в приходе, наполовину зараженном расколом.

Через некоторое время, в основном усилиями Константина Алексеевича и отца Матфея, число раскольников здесь стало заметно сокращаться и образовалась из местных крестьян большая группа ревнителей православия, для которых отстаивание чистоты и истины православия стало смыслом жизни; проповедь раскольническая и сектантская воспринималась ими как дело далеко не безопасное, так как она увлекала непросвещенных или равнодушных людей в сети лжи и вечной погибели. В конце концов благодаря ревности православных в церковь стали приходить и закоренелые раскольники, которые, увидев подвизающихся в Бозе людей, словно очнулись от спячки и поняли, что жизнь, которую проводят они, совсем не та, к какой призывал Господь.

Беседы с православными и старообрядцами Константин Алексеевич проводил в церковной сторожке во все воскресные и праздничные дни. Большинство старообрядцев поначалу недоверчиво отнеслись к беседам и хотя приходили, слушали и, повидимому, со многим внутренне соглашались, но предпочитали молчать, надмеваясь своей мнимонравственной жизнью и многознайством. Однако ревностный миссионер не отступался, не терял надежды, и это впоследствии стало давать плоды. Одним из упорных спорщиков с миссионером был уважаемый раскольниками расколоучитель Иван Бородин. И вдруг, после многих бесед с Константином Алексеевичем, в конце 1877 года он пришел в церковную сторожку, где велись беседы, и в присутствии всех своих единоверцев сказал, что признает правоту православного учения и всего того, что говорит Константин Голубев, когда поучает народ.

—Да зачем же ты сам пребывал в расколе?! — с удивлением стали восклицать присутствующие.

— По заблуждению, — ответил Иван.

Вскоре после этого он на общественном сходе предложил старикам–сельчанам отслужить в православной церкви благодарственный молебен за победу русского оружия при Карсе и сам на молебне с благоговением молился Богу.

Бывало, что жизненные обстоятельства подталкивали человека к углубленным размышлениям. Некий двадцатидвухлетний

молодой человек, родители которого принадлежали к поморскому согласию, задумал жениться, но у поморцев нет таинства венчания, и он со смущением в сердце обвенчался в православной церкви. Однако чем больше он размышлял о поморском согласии, тем больше у него возникало сомнений в его правильности и православности, а спросить, кроме Константина Голубева, было не у кого. Он был единственным миссионером в этих местах, но обратиться к нему молодой человек боялся, и главным образом потому, что еще недавно прилюдно бранил всех, кто шел в церковную сторожку побеседовать с миссионером. Но все же он преодолел себя и зашел к Константину Голубеву побеседовать. Потом зашел еще и еще раз, а затем стал приходить к Константину Алексеевичу все чаще и в конце концов убедился вполне, что поморцы являются людьми, заблудившимися в вере.

Люди слушали убежденного в правоте Православной Церкви миссионера, спрашивали и спорили с ним, но главное — сам миссионер не жалел времени для уяснения истин веры и раскрытия заблуждений, иногда беседы длились по четыре и по пять часов. И в конце концов произошло в селе до того небывалое — люди потянулись к православной вере и церкви; не причащавшиеся по пятнадцать лет, а то и всю жизнь, стали говеть и причащаться; стали причащаться дети из школы, которой заведовал Константин Алексеевич, притом, что родители многих из этих детей были раскольниками.

За два года, благодаря миссионерским трудам Константина Алексеевича, из раскола к Православной Церкви присоединилось тысяча пятьсот человек.

В 1876 году Константин Голубев представил написанные им пробные лекции и по рассмотрении их епископом Тихоном был утвержден учителем русско–славянского языка Вольского Духовного училища и назначен, как миссионер Братства Святого Креста, руководителем миссионерских бесед и блюстителем противораскольнической библиотеки в городе Вольске.

Первые собеседования с раскольниками в Вольске былиначаты только в начале семидесятых годов священниками Иоанном Красновым и Евгением Тихомировым. Но по новизне дела и при отсутствии необходимых книг, в частности книг, содержащих тексты, на которые обычно ссылаются раскольники и которые были изданы только спустя годы, — беседы между священниками и раскольниками вынужденно прекратились.

Первым возобновил беседы с раскольниками и сектантами Константин Алексеевич Голубев. В отличие от своих предшественников на миссионерском поприще в Вольске он оказался прекрасно подготовленным миссионером. Уроженец села, пораженного сектами и расколом, он в семинарии особое предпочтение оказывал изучению предметов, изъясняющих существо раскола и различных сект. Он сам был деятельным участником бесед с раскольниками, проводившихся в Саратове, а также на своей родине в селе Барановке. Беседы в Вольске Константин Алексеевич проводил поначалу по воскресеньям в здании епархиального училища. Местные раскольники точно очнулись, дремотная замкнутость раскольничьего общества была разрушена. Оживились, увидев в Константине Алексеевиче блистательного защитника истины, и православные. Появились деятельные и талантливые защитники со стороны раскольников, но явились и местные защитники православия. Людей, особенно в осеннее и зимнее время, а также во время постов, собиралось так много, что зал училища не вмещал всех желающих услышать собеседования раскольников и православных. На собеседованиях разбирались все вопросы, которые волновали раскольников: о клятвах Собора 1667 года, а также об исправлениях книг. Некоторые статьи по этим вопросам, как, например, о клятвах Собора 1666 и 1667 годов, Константин Алексеевич опубликовал позже в «Саратовских епархиальных ведомостях». Скоро беседы в Вольске приобрели известность и среди раскольников уезда, которые стали приезжать в город, чтобы присутствовать на них.