Жития Святых — месяц август
Шрифт:
Перенесение мощей преподобного отца нашего Феодосия, игумена Печерского
В восемнадцатый год с того времени, как преподобный отец наш Феодосий перенесен был душою от земли на небо [ 1 ], Господь благоволил, чтобы и тело его перенесено было из пещеры во святую и подобную небу печерскую церковь. Последнее совершалось таким образом.
Вся братия святой, великой и чудотворной печерской лавры, собравшись вместе с руководителем своим игуменом Иоанном, единодушно пришли, после совещания, к решению перенести из пещеры в великую каменную церковь честные мощи блаженного и богоносного Феодосия, мужа преподобного и высокого по жизни, чудного добродетелями и славного чудесами. Братия говорили между собою:
— Что
Затем все, как одними устами, сказали:
— Возьмем честные мощи любимого отца нашего и перенесем их из пещеры сюда: «зажегши свечу, — говорит Господь, — не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф.5:15).
После этого решения братия тотчас устроили место для положения честных мощей и поставили каменную раку. Приблизился праздник Успения Пресвятой Богородицы. За три дня до праздника игумен приказал идти в пещеру и раскопать место, где были положены честные мощи преподобного отца нашего Феодосия. Первый исполнитель этого дела и первый самовидец честных мощей был блаженный Нестор, написавший настоящее повествование. Он сам о себе так свидетельствует:
— Я поведаю вам по истине и правде, — ибо я слышал не от других [ 2
], но сам был первым участником. Игумен, придя ко мне, сказал: «Пойдем, сын мой, к преподобному отцу нашему Феодосию». И пришли мы в пещеру совершенно ни для кого не заметно. Осмотревшись, мы назначили место, которое нужно раскопать и удалились. Потом игумен сказал мне: «Возьми на помощь себе кого хочешь из братии, и кроме этих избранных не говори никому, — пусть не знает никто из братии, пока честные мощи не вынесем на место пред пещерою».Я в тот же день приготовил орудия для копания. Был вторник; глубоким вечером я взял с собою двух братьев, мужей чудной жизни, — более же никто не знал. Когда пришли в пещеру, то, сотворив молитву с поклонением, приступили, не медля, с пением псаломских песен, к делу. Копать начал я; после продолжительного труда, я вручил заступ другому брату. Так копали до полуночи и не могли обрести мощей святого. Тогда мы начали скорбеть и плакать: сначала думали, что святой не благоволит нам явить себя; эту мысль сменила другая, — не копаем ли мы в другой стороне? И вот я снова взяв орудие, начал копать еще прилежнее. Один из братьев, бывших со мною и находившийся пред пещерою, услышав удар в било [ 3
] церковное, призывающий на утреню, сказал мне, что уже ударили в церковное било. Я же в это время раскопал землю над честными мощами и отвечал брату: я уже, брат, прокопал землю. Когда же я сделал это, то меня объял великий страх и начал я восклицать:— Ради преподобного Феодосия помилуй меня, Господи!
Затем я послал сказать игумену:
— Прииди отче, — изнесем честные мощи преподобного.
Игумен пришел с двумя братьями; я же прокопал еще более. И наклонившись мы увидели мощи, лежащие святолепно: все составы были целы, и их не коснулось тление; лицо светло, очи сомкнуты, уста соединены, власы же присохли к главе. Возложив на одр честные мощи, мы вынесли их пред пещеру.
Так говорит святой Нестор об участии своем (в обретении честных мощей); он же свидетельствует и о дивных делах Божиих, происшедших при этом.
В эту ночь в монастыре печерском бодрствовали два брата, сторожа, когда игумен тайно с неизвестным им братом перенесет честные мощи преподобного; и смотрели они прилежно по направлению к пещере; когда ударили к утрене в церковное било, они заметили, что три столпа, в виде как бы светозарных дуг, постояв над пещерою преподобного Феодосия, переместились на верх великой церкви, куда преподобный имел быть перенесен. Это видели и другие из иноков, идущих к утрене в церковь; видели и в самом городе многие из благочестивых граждан.
Досточудный Стефан, бывший, после преподобного Феодосия печерским игуменом, и затем устроивший монастырь на Клове и после этого, по изволению Божию, ставший епископом города Владимира, был тогда на Клове в своем монастыре; и в ту ночь он увидел через поле великую зарю над пещерою. Подумав, что это переносят честные мощи преподобного Феодосия (ему возвещено было за день о событии) он очень сожалел, что без него совершается перенесение. Он тотчас сел на коня и в сопровождении Климента, поставленного им вместо себя игуменом на Клове, быстро направился к пещере. На пути издалека они видели великую зарю, а когда начали приближаться, то заметили над пещерою многие свечи. Но, придя к пещере, они не увидали ничего. Тогда поняли, что виденная ими божественная светлость исходила от честных мощей преподобного Феодосия. Подойдя к дверям пещеры, Стефан и Климент увидели святого Нестора с братией, окружавших честные мощи.
На другой день по обретении честных мощей преподобного по изволению Божию собрались боголюбивые епископы: Ефрем Переяславский, Стефан Владимирский, Иоанн Черниговский, Марин Юрьевский, Антоний Порозский, — собрались и игумены всех монастырей (киевских) со множеством черноризцев; стеклось из города и множество благоверных людей, пришедших из города со свечами и фимиамом. И взявши честные мощи святого Феодосия перенесли их в Богозданную пречестную церковь. И возрадовалась пречестная церковь, прияв своего светильника, так что свет дневной покрывался светом свечным. Затем святители прикасаясь, иереи припадая, иноки с народом притекая с любовью, лобызали мощи святого, воссылая Богу песнопения духовные, а преподобному принося благодарственное хваление. Итак положили честные мощи в основанной преподобным Феодосием церкви Успения Пресвятой Богородицы, на правой стороне, — положили в четырнадцатый день августа месяца, в четверток, в первый час дня: и праздновали торжественно этот день. Не должно здесь обойти молчанием того обстоятельства, что в третий день по перенесении мощей преподобного отца нашего Феодосия сбылось следующее его пророчество.
Во дни игуменства единственною заботою преподобного Феодосия было, как бы возможно наилучшим образом управить врученное ему стадо; при этом он заботился не только о черноризцах, но и о спасении мирских людей, особенно о детях своих духовных; он утешал и наставлял приходящих к нему; иногда посещал домы их и подавал благословение. Среди вельмож находился духовный сын святого Феодосия, по имени Иоанн; жена его Мария и сам он были люди благочестивые, проводившие целомудренную жизнь. Блаженный отец, придя однажды в дом к ним (он любил их, так как они жили по заповедям Господним и в любви между собою), начал поучать супругов о милостыне убогим, о царствии небесном, уготованном праведным, и о муках грешным, и многое другое говорил им от Божественного писания, пока слово не дошло до положения во гроб тела. Воспользовавшись этим словом преподобного, благочестивая жена Иоанна сказала ему:
— Отче честный! кто знает, где будет положено мое тело?
Боговдохновенный же Феодосий, исполнившись пророческого дара, отвечал ей:
— Истину говорю тебе: где мое тело будет положено, там и ты, по прошествии нескольких лет, почиешь.
Что и сбылось в восемнадцатый год по преставлении святого, когда перенесли честные мощи его; в это время преставилась жена Иоанна Мария. Мощи преподобного Феодосия были перенесены в 14 день августа месяца, а она в шестнадцатый день того же месяца и года была положена в той же печерской церкви против гроба преподобного Феодосия, на левой стороне. Затем, в пятнадцатый год по перенесении мощей преподобного Феодосия преставился и муж Марии, великий боярин Иоанн, уже маститый девяностолетний старец, сын храброго воеводы Вышаты, внук воеводы Остромира и сам довольно продолжительное время бывший воеводою; Иоанн был праведник и не худший своих предков, как человек благий, кроткий, смиренный, удалявшийся от зла. Он был положен у головы своей жены против гроба того же преподобного Феодосия, так что и на нем исполнилось пророчество блаженного отца о положении там же, где лежит и его тело.