Живая мишень
Шрифт:
— Мы всего-навсего мистер Джонс и мистер Сатерленд, и не имеем ни малейшего отношения к шоу-бизнесу. Надеемся, что вы не будете возражать против нас.
— Все нормально, вы числитесь в списке. Вот ваши имена, — сказала она, вручив им две регистрационные формы и даже не улыбнувшись.
Сток мысленно вычеркнул ее имя из списка женщин, которые были у него на примете в настоящее время. Он искал, кому мог бы подойти титул «госпожа Стокли Джоунс младшая». Экс-госпожа Джоунс после развода двинула в Нью-Джерси со своим ортопедом. Сток сказал судье, что его жена Тавания ушла к ортопеду, потому что всегда хотела иметь мужчину у своих ног.
Он
— Да ладно, Росс, это было здорово сказано, — заметил Сток. — Иметь мужчину у своих ног. Признайся, ты ведь тоже подумал, что это забавно, правильно? Никогда не засмеется — такой уж это человек, мой друг Росс.
Росс со Стоком сидели у длинного прямоугольного бассейна с зеленовато-голубой водой, который простирался вниз до самого берега моря, окаймленный пальмами, и смотрели на загорелые тела в купальниках. Стокли философски размышлял о сущности женского купального костюма, в то время как Росс говорил по сотовому с каким-то капитаном из полиции Майами, округ Дейд, назначая встречу.
— Довольно много вещей на этом свете остаются неизменными, — заметил Сток, не обращаясь ни к кому в отдельности, — но к ним нельзя отнести женский купальный костюм. Я имею в виду, он постоянно меняется — становится все меньше и меньше год от года, и хоть бы что. Ты видел когда-нибудь, чтобы женские купальники становились больше? Вряд ли. И могу с уверенностью сказать тебе, что с того самого проклятого дня, когда я родился, эти купальники постоянно уменьшаются.
Сток приложился к соломинке и потянул из стакана вишневую диетическую «колу», пристально рассматривая разворачивающуюся перед ним сцену в бассейне «Делано». Женщины, плавающие в бассейне, делились между собой своими женскими причудами, стараясь не замочить волосы; блестящие от солнцезащитного крема белые парни, лежащие в шезлонгах на краю бассейна, о чем-то болтали по сотовым телефонам, и на каждом были эти проклятые округло-треугольные темные очки из фильма «Матрица-перезагрузка», часть девятая. Одна убийственная блондинка, звезда музыкальных видеоклипов, вылезла из бассейна, и Сток просто разинул рот, увидев, что она обнажена до пояса. Титьки наружу. Топлес в общественном месте? Это что, не выходит за рамки закона?
Он посмотрел на Сатерленда, пытаясь догадаться, о чем тот думает. Солнце было высоко и палило нещадно. Шотландец закончил разговор и спрятал телефон, затем накрыл голову белым носовым платком.
— Росс, о чем ты сейчас думаешь? Я знаю, на что ты сейчас смотришь, но скажи мне, черт бы тебя побрал, о чем ты думаешь?
— Я думаю, что провести сегодня два часа на месте преступления стало бы кощунственной тратой времени.
— Вот видишь! Это профессиональное взаимодействие Скотленд-Ярда и нью-йоркской полиции. Я ведь думал как раз о том же самом, дьявол тебя побери! Вряд ли есть что-то еще, чего мы не знали бы об убитом парне из спецназа, верно я говорю?
— Согласен.
Сотовый телефон Стока завибрировал, и он вытащил его из внутреннего кармана куртки от легкого спортивного костюма.
— Джонс слушает.
Он дотронулся до отворота куртки, затем посмотрел на Росса и сказал ему губами:
— Проповедник.
Он говорил с Проповедником. Тот сообщил, что получил добро от шефа и готов провести с ними эту неделю. Сток сказал ему: «Это здорово, брат, держи двигатель прогретым, а салон прохладным».
— Перед нами выбор, Росс, — сообщил Сток, захлопнув телефон. — Мы можем направиться в Маленькую Гавану и начать опрашивать людей на Калле Охе. Или пойдем глянем на дядю нашего приятеля из кубинского сопротивления по имени Конч, Цезара де Сантоса, которого она нам посоветовала взять в спутники.
— Думаю, лучше остановиться на втором варианте, — решил Росс, ставя на столик недопитый «Бад» и вставая. — Пойдем. Мы позвоним ему из машины и скажем, что едем. Но лучше помнить об одном, Стокли. Мы ни в коем случае не можем обсуждать причастность Хока к подавлению кубинского военного переворота. Ни с кем. Никогда. Ни звука об этом, как будто ничего не было.
Сток посмотрел на него так, как будто Росс сошел с ума.
— Извини, партнер, — сказал Росс.
— Проклятье, а ведь ты прав, летчик! Мы уже столько времени вместе, а ты до сих пор видишь во мне какого-то неудавшегося футболиста и настоящего засранца из «морских котиков». Да я носил золотой значок детектива Нью-Йоркской полиции еще тогда, когда твоя мама натирала твою белую шотландскую задницу шампунем «Джонсон и Джонсон»! И сними с головы эту проклятую тряпку. Выглядишь просто смешно. Как какой-нибудь уличный засранец.
Архитектурная компания Де Сантоса и Мендозы занимала весь верхний этаж башни из черного стекла, расположенной на острове, соединенном мостом с центральной частью Майами. Все архитектурные творения компании в этом районе, Брикел-Ки, — офисные башни, гостиницы и квартирные комплексы — имели панорамный вид на Залив Бискейн. Порт Майами, у причалов которого было пришвартовано огромное количество гигантских круизных лайнеров, находился в северной части города; улицы Рикенбакер Козвей и Бискейн-Ки располагались на юге. Росс и Стокли стояли в приемной, ожидая сеньора де Сантоса и наблюдая из огромного окна непрекращающуюся навигацию в искрящейся на солнце синей бухте.
— Господин Джонс? Господин Сатерленд? — сказала симпатичная секретарша. — Сеньор де Сантос готов принять вас. Я проведу вас к нему.
Они оттолкнули тяжелые двойные черные лакированные двери и вошли в комнату, увидеть которую были совершенно не готовы. Все четыре стены были задрапированы в тяжелый черный бархат; кабинет освещал лишь свет, горевший в бесчисленных крошечных окнах и миниатюрных уличных фонарях — перед ними распростерся миниатюрный макет всего города Гаваны, занимающий по крайней мере тридцать квадратных футов. Этот макет был установлен на платформе. Архитектурные подробности поражали. Каждая статуя на каждой площади, каждый фонтан, каждый куст, деревце и крошечная вьющаяся бугенвиллия были просто прекрасны.
— Бьенвенидос, — изящный светловолосый мужчина, одетый во все черное, жестом пригласил их войти. — Добро пожаловать в Гавану.
— Инспектор Росс Сатерленд, — представился Росс, пожимая его руку. — Спасибо, что согласились встретиться с нами.
— Очень рад видеть вас здесь, — ответил он, улыбаясь. — Вы, вероятно, уже догадались, что я — Цезар де Сантос. А вы, должно быть, Стокли Джонс.
— Спасибо за то, что встретились с нами, сеньор де Сантос, — проговорил Сток, неотрывно глядя на мерцающие огни миниатюрного города. — Не ошибусь, если скажу вам, — это самая удивительная вещь из всего, что я когда-либо видел.