Живая ветвь
Шрифт:
– Счастливы, конечно, счастливы. Только бы знать, что у них все благополучно, что не нужна им наша помощь, а так я не ропщу.
– Им? Нет, милая. Нашей помощи наши дети вряд ли ждут. Не так мы их с тобой воспитали, чтобы до старости ждать помощи от старых родителей. Я не думаю, что это возможно, теперь сами свою жизнь строят.
– Ну что ты опять развоевался, я ведь имела в виду не материальную помощь – советом, сочувствием…
– Ладно, у нас с тобой есть о ком заботиться здесь. А что Николай и Аркадий в
Получив очередную почту, Георгий Кириллович обнаружил необычное письмо. Оно было из Швейцарии, от Монастырских. Он с изумлением вскрыл его.
– С чего это вдруг они с нами переписку завели? Странно… – Открытое письмо заставило вздрогнуть Георгия Кирилловича, оно было от Варвары Вересовой. Значит, Аркадий все-таки женился на Варе, как и мечтал. Но, читая далее, лицо его все темнело и темнело. Потом он в бессилии медленно опустился в кресло и долго сидел не шевелясь, опустив седую голову на грудь. Вид у него был ужасен.
– Боже, боже, только не это, бедный мой дорогой мальчик! Мой милый мальчик, за что же все это!? – Слезы градом катились по его морщинистым щекам и крупными каплями падали на грудь. Как же ему было тяжело, один Бог знает.
Это было письмо от Вари, где она сообщала о гибели Аркадия в Крыму. Он погиб в самый последний день отступления остатков белой армии. Они уже собрались перебраться в Грецию и ждали парохода. У них родилась дочь, Ксюша. Варя с малышкой ждала мужа в Анапе, но бой, шедший в самом городе, стал для Аркадия последним.
Оставшись одна с ребенком, не зная, что делать, после отхода красных Варя разыскала захоронение мужа и перезахоронила его прах. Потом с ребенком стала пробираться в Петербург. Это была нелегкая поездка, занявшая не один-два дня. Более месяца Варя провела в поездах! Приехав в Питер, она рассчитывала найти там бабушку, но оказалось, что та уже давно умерла. Никого знакомых в городе не осталось, и тогда Варя решила пробираться к родителям в Женеву. Это заняло очень много времени и сил. Сейчас она дома, в Женеве, уже немного пришла в себя, главное, что сумела в этом хаосе спасти дочь. Ей скоро год, она копия бабушки, матери ее ненаглядного и любимого мужа. И еще пишет, что ни в чем не нуждается, а считает себя обязанной сообщить родителям Аркадия о его последних днях жизни и месте гибели. Георгий Кириллович долго сидел один в кабинете с великой тяжестью на сердце.
– Как все это сказать Ксюше? Оно ее убьет?
И он решил пока молчать, хотя бы сам пока придет в себя, потом позже что-нибудь придумаю.
Седьмая глава
1922 год. Золотая осень. Весь Париж украшен разноцветным листопадом. Еще вчера главная аллея от дома горела красным золотом кленов, а сегодня это золотое кольцо лежало вокруг голых деревьев, которые зябко качались под холодным моросящим дождем. Октябрь есть октябрь, ему свойственна подобная погода.
Но, несмотря на дождливо-туманный день, в особняке Вересовых светло и тепло. Веселая музыка доносится из его светлых окон, дом полон гостей. Георгий Кириллович справляет свадьбу. И не одну. Сразу две.
Его обе дочери выходят замуж. Старшая Ольга и младшая Елена.
Ольга Георгиевна наконец встретила человека, которого полюбила и с которым решилась связать свою судьбу. Это знаменитый в Париже врач-психиатр Мен Яков Семенович. Они уже давно знакомы. Он родился во Франции, хотя корни его тоже в России. Отец Якова во время войны 1812 года попал в плен, бежал. Но, не имея средств и боясь вновь попасть в плен, долго блуждал по лесам, сильно заболел, и его едва живого подобрал местный священник и выходил его. С ним жила его племянница. Молодые люди полюбили друг друга, поженились. Так и остался Семен во Франции, занимаясь скупкой и продажей домов, разбогател. Родился сын. Сам Семен, не будучи слишком образованным, твердо решил вывести в люди сына, не жалея средств на его образование. Яков обучался в самых лучших вузах Лондона и Парижа. И он действительно был замечательный специалист, блестяще оправдал надежды своих родителей, да и человек он был весьма интересный. С первого же знакомства с ним Георгий Кириллович проникся к нему уважением и доверием. Они с женой были рады выбору дочери и счастливы: наконец-то у нее будет своя семья, где будут царить любовь и понимание.
По всему было видно, что их будущий зять любит Олю по-настоящему, и они были спокойны за ее судьбу. Другое дело Лена. Не одну бессонную ночь провела Ксения Александровна, переживая за нее, после того, как Лена заявила родителям, что выходит замуж.
– Ведь ей только 19 лет, что она видела в жизни? И главное – за кого? За художника, за француза! В нашем роду только французов и не хватало! Что, своих соплеменников мало? Что он, кто он – ничего о нем не знаем. Привела: знакомьтесь, пожалуйста, мама, папа, это мой жених! Я выхожу за него замуж, прошу любить и жаловать, и ни слова больше о нем.
– Успокойся, нельзя же так переживать. Я понимаю тебя, нам все это кажется странным – такая самостоятельность Алены; но с другой стороны – сейчас время другое, и люди стали другие. Женщины, получив права наравне с мужчинами, тоже стали другие. Слишком самостоятельные, это норма для современного человека, а нас с тобой это возмущает, мы жили в другую эпоху, и права были тогда другие. А сейчас захотел – сошелся, не понравилось что – разошлись, это никого не удивляет и не возмущает. Единственно связующим звеном остается любовь. Может, это, дорогая, и к лучшему, чем всю жизнь жить рядом с нелюбимым. Наша Оля на себе это испытала.