Живите в России
Шрифт:
А вы, уважаемый Георгий Александрович. Сатаров, имею в виду. Знатный сислиб. И те – не такие, и эти – нелюди. При всем моем к вам уважении и симпатии. Ишь – как вас корежит. «Мы вам, подонкам, покажем». Попробуйте услышать кого-то, кроме себя. Может, у кого-то из «подонков» этих какие-то свои мысли имеются. Может быть, кто-то из них от души говорит. Появился-таки указ президента о детях. О приемных, я имею в виду. В результате всего. Мог бы и раньше. Но, быть может, есть и позитив. Почему мы, Георгий Александрович, не слышали такого от вас во времена семибанкирщины? Тогда дела-то пострашнее обтяпывались. Думаю, вы неплохо о делах тех понаслышаны, и людишек тех, что и сейчас по земле нашей бродят, знаете тоже неплохо.
Сережа Железняк – с чего вдруг вы всех заклинать стали таким сладким словом «патриотизм»? Чем кумушек считать трудиться – не лучше ль на себя?…
Да и вы, Андрей Кондрашов, милейший вы человек, очень нас удивили. Что это вы вдруг так неожиданно БАБа вспомнили? Дела давно минувших дней. И почему именно сейчас? Когда «великий и ужасный» совсем уже в детскую страшилку превратился. Ничего нового мы от вас не услышали. Да переврали вы, дружок, половину.
Посмотрим на все наши дела с другой стороны – не ведаем, что творим.
Какой шум поднялся вокруг детского (антидетского) закона. И правильно. Но давайте, противники его, и я в их числе, послушаем кого-то из сторонников закона. Ну не будем – Горячеву, она уже не горячая – чуть теплая. Головка – бо-бо. Послушаем Максима Шевченко. Тот, мне кажется, всегда от души говорит. И можно было бы с ним в чем-то согласиться. Давайте все, и те, и эти, слушать друг друга. А не орать как оглашенные. Леонид Рошаль, например, подумал и согласился, переменил точку зрения на закон Димы Яковлева. Сказал, при каких условиях закон имеет право на жизнь. Леонид Михайлович – уважаемый человек, не грех нам прислушаться к его словам. Может и не согласиться, о прислушаться!
Или послушаем Эдуарда Лимонова. Вот уж действительно человек не такой, как мы. Что же тут плохого? Вы же, уважаемые мною Шендеровичи и Пархоменки, любите говорить, что признаете право на мнение, отличное от вашего. Так признавайте. Хотя бы – послушайте. Эдичка от души говорит. Давайте уважать Эдичку. Хотя об усыновлении он говорит не так, как вы. Не нравятся его странные взгляды? Мне тоже не нравятся. У него однако собственное мнение. И писатель он – будь здоров. Может быть, даже – из первой десятки. Почему не попытаться понять?
Или вот еще. Что за крик поднялся: «Жванецкий, как ты мог в Кремль прийти, как мог принять звание народного артиста!»
На церковь наезжать любите. А вы различных людей из церковной иерархии послушайте. Отца Андрея Кураева, например. Многим из нас полезно было бы внимательно послушать его. Особенно сейчас – в Рождественский пост. Как нам научиться слышать друг друга. Как быть милосердными. Мы на этой земле – не только соседи. Но братья и сестры. Кто-то не верит, что мы братья и сестры – дети Отца небесного. Ну, хотя бы, что мы дети африканских Адама и Евы, – генетики это установили – вполне можно поверить.
Как легко решать, что мы-то уж точно правее правых. Кто-то из важняков сказал: «будешь подставлять щеку, так и будут бить». А мы: «раз они – нас, тогда и мы – их!».
Что это мы всё о других, да о других? Давайте начнем каждый с себя.
Успокойтесь сислибы, хипстеры, демократы, лидеры нации, следаки, журналисты, церковные чиновники, важные вельможи, другая суетливая случайная публика. Возьмем мораторий на период Рождественского поста. Пусть каждый скажет об оппонентах: «не ведают, что творят».
Если ты уверен в правоте своей, в неправоте соседа – выслушай, объясни, еще раз выслушай, объясни. Подумай – так ли уж он, сосед, неправ. Уважай его мнение. Мнение неправого. Может, не ведает он, что творит. А, может, – не так уж неправ, как кажется.
В Вавилоне народы рассеялись, так как забыли общий праязык. Вроде, – у нас русский. Один язык. А мы – будто не слышим друг друга.
Перемирие на время поста. Если ты неверующий, – дай право другому на мнение, отличное от твоего. Из «демократических», так сказать, соображений. Если и этого нет, – исходи из простого житейского соображения: «Так ли уж я прав? Я ведь могу и ошибаться». Больно уж много таких, кто любит всех подряд, кто на них не похож, костить бранным словом.
А, если ты верующий… конечно, мне проще к верующему обратиться.
Братья и сестры. Мы ведь все вместе – церковь Христова. Грешим, правда много. Грешники мы. В преддверии праздника помолимся, освободим душу. Давайте хоть понемногу учиться любить друг друга. Так, как мы любим наших беспутных, непутевых детей, если кому досталась такая нелегкая судьба. Конечно, это трудно. Не умеем мы. Не у всех это получается. Давайте учиться.
Всё. Первая звезда. Конец посту. С Рождеством вас, френды. Попробуем все вместе начать новую жизнь. Полюбим друг друга. Поучимся слушать друг друга. И, – если не понимать, то хоть прощать. Мы ведь – братья и сестры. И все у нас получится. Если захотим.
С праздником, френды!
Есть такая профессия – правду говорить
Я, детский писатель Саша Кругосветов, хорошо помню времена расцвета БАБа и многочисленную прессу, посвященную этому нашумевшему персонажу. Обращаюсь к Андрею Кондрашову. Автору фильма «Березовский». Очень вы нас удивили, мил человек. Что это вы вдруг так неожиданно БАБа вспомнили? Дела давно минувших дней. И почему именно сейчас? Когда «великий и ужасный» совсем уже в детскую страшилку превратился.
Конечно, сам замминистра по связи и коммуникациям сказал студентам журфака, что журналистика – это «бизнес». Ясное дело – бизнес. Дело, за которое вы зарплату получаете. Но, может быть, свою зарплату получше надо отрабатывать? Тщательнее?
Я – вам не судья. Но в своем ЖЖ имею право сказать, что думаю об этом. Ничего нового мы от вас не услышали. Да еще и переврали вы, дружок, половину. Полезно было бы вам прессу того времени посмотреть, да и Пола Хлебникова – заодно. Он и современником был, да и к профессии журналисткой посерьезнее вашего относился. А то у вас: на четверть – виды теплых стран, посещенных вами, милейший, за счет госкомпании, то есть за мой счет, на четверть – недоказанные намеки, еще по четвертушке отнести приходится на ошибки и на важные умолчания. Очень важные умолчания. Особо важные умолчания!