Животное
Шрифт:
К концу подходил третий день моего пребывания в доме Марка. Нервы расшалились не на шутку, я уже готова была выть и лезть на стенку. И когда, наконец, наступил пик моего бешенства, вдруг дверь в спальню медленно отворяется. В проёме, как ни в чём не бывало, стоит Марк. Высокий, большой, подавляющий. Глаза только усталые. На лбу обозначились глубокие морщины. Где он был всё это время?
— Наконец-то! — несмотря на то, что мне отчасти было даже его жаль, гнев внутри меня всё же выплеснулся.
Он лишь саркастически усмехнулся, сделав шаг в комнату и плотно прикрыл дверь.
— Когда у тебя последний раз были месячные?
Я вначале опешила от такой наглости, даже открыла рот, чтобы послать его к черту, но вдруг задумалась над его вопросом. И, правда, когда? Память услужливо подсказала, что женские дни закончились как раз перед смертью Сашки, а значит, у меня задержка на целую неделю, а то и две. Не маленькая, сразу поняла к чему он клонит. И, признаться, у меня началась паника. Глаза забегали и внутри всё затряслось. Неужели я беременна?! От этого монстра!
— Отвечай! — приказывает он, надвигаясь.
А я не могу произнести ни слова, рот сам открывается и закрывается, но из него ничего не вылетает. Как бы я ни старалась взять себя в руки и успокоиться, ничего не получалось. И лишь то, что мужчина ухватился за мои волосы, сжав их на затылке в кулак, более менее привело в чувство. Я не позволю этому больше случиться.
Рука сама по себе взметается вверх и наотмашь бьет по лицу. В тишине раздаётся оглушительный шлепок, и голова Марка дёргается. Словно в замедленной съёмке я наблюдаю как цвет его глаз меняется, темнеет, словно перед бурей. А у меня в этот момент где-то внизу живота зарождается тугой узел. Я не понимаю что происходит. Это и пугает и возбуждает одновременно. От своей реакции на это животное тошнит. Умом понимаю, что так не должно быть, это абсурдно, и всё же тело со мной не согласно.
В тёмных глазах полыхает настоящее пламя, готовое вот вот сожрать мою сущность. Поработить. Заглотить. Волосы на затылке натянуты словно струна. Это причиняет жгучую боль, но я продолжаю молчать.
— Тебе, девочка, не понравится, если продолжу, так что будет лучше если ответишь.
Я сглатываю с трудом, приоткрыв губы. Его взгляд опускается на них и неожиданно теплеет. Я чувствую эту перемену. Словно передо мной два разных человека.
— Мне нравится твой рот, — большой палец очерчивает мои губы. — Хочешь знать что я сделаю с ним?
Словно завороженная, не могу отвести от него взгляд. Где-то в глубине я вижу, что он обещает провести меня через все круги ада.
— Я насажу его на свой член, по самые…
— Этого никогда не будет! — шиплю сквозь зубы и пытаюсь оттолкнуть его, но Марк резко дёргает за волосы вниз и от боли мне приходится опуститься прямо на колени. Слёзы скатываются по щекам, но мне уже всё равно.
Снова унижения, боль. Как я устала от этого! Сквозь пелену, что застлила глаза, замечаю, как свободной рукой он начинает растегивать ремень.
— Прекрати! Пожалуйста, прекрати!
— Отчего же, моя маленькая девочка? — вновь издевательский тон, и звук открывающейся молнии бьёт в голову.
Не
— Задержка. У меня задержка!
Молчание. Секунда. Две. Три.
— Собирайся. Мы едем к врачу, — холодный тон режет по сердцу, словно ножом.
Вот так просто. Будто он только что не хотел снова унизить меня. А мне тошно от этой ситуации. Охота орать, визжать и расцарапать ему морду в кровь. Хочется сделать больно. Невыносимо. Но это всё не я. Я не такая. Словно демон во мне поселился и жаждет крови. Делаю несколько глубоких вдохов, чтобы привести мысли в порядок, успокоить бунтарку внутри себя и поднимаюсь с колен. Мужчина уже привёл свою одежду в порядок и с интересом смотрит на меня.
— Умойся, я жду внизу.
Сейчас уже поздний вечер, обычные клиники закрыты, но, видимо, не для Марка. Спустя час я уже входила в кабинет гинеколога вместе с ним. Мужчина категорически заявил, что одну меня никуда не отпустит и пригрозил, что если хоть одно лишнее слово с языка сорвется, то он его отрежет. Я ему верила. Знала на что способен этот монстр. Но спустя ещё пятнадцать минут, мы оба выдыхаем. Я не беременна. Скорее всего произошёл сбой цикла на нервной почве. Узи показало, что месячные вот вот начнутся. Возможно, теперь, удостоверившись, что не будет ребёнка, он отпустит меня.
Схватив больно за локоть, мужчина затолкал меня обратно в машину к водителю, а сам вернулся в клинику. Что ему там понадобилось, я понятия не имела, да это и не имело значения. Важно было одно. Я не беременна. Представив на миг, если бы ситуация была противоположной, то и не знаю, как бы поступила. Правда, не знаю. Бог миловал.
Марк вернулся буквально через несколько минут. В руках какая-то бумажка. Лицо сосредоточенное, хмурое.
— Давай домой, — следует приказ водителю, и мы трогаемся с места.
Молчание в салоне тяготит, но я не хочу нарушать его первая. Наш разговор должен произойти без посторонних.
Когда мы оказываемся в доме, Марк снова берёт меня за локоть и ведёт наверх. В спальню. Признаться, меня потряхивает от нервов, но он выглядит спокойным и собранным, а это пугает и настораживает ещё больше.
В комнате загорается свет, а Марк, тем временем, стягивает с себя пиджак. Я сторонюсь его, отхожу подальше, практически забиваясь в самый угол.
— Нам надо поговорить. Я хотела бы поставить точку во всём этом. Игры окончены, — резко замолкаю, ожидая хоть какой-то реакции.
Марк медленно поворачивается в мою сторону и растегивает неторопливо рубашку.
— Ты вообще слышишь меня? — я повышаю тон, так как меня начинает брать истерика.
— Ты нервничаешь, — констатирует он.
Рубашка, брошенная на пол, действует на меня как красная тряпка на быка. Я срываюсь с места и кидаюсь на него с кулаками, рычу, визжу и проклинаю. Меня уже не остановить. Взрыв эмоций. Всё, что накопилось, я стараюсь вложить в силу ударов. Пускаю в ход ногти, зубы. Совершаю запрещённый приём, удар коленом в пах, но Марк вовремя уворачивается. Это злит ещё сильнее, но мужчину все это лишь забавляет. Мои удары практически нечувствительны для него.