Живой товар
Шрифт:
— У тебя независимые есть? Вот это отлично. У меня временно одна зелень, только сегодня выдушил из шефа. Если что, придется у тебя занять — стерпишь?
— Стерплю.
Сумку собрали. Пора было уезжать.
Я накинул куртку, аккуратно уложил во внутренний карман мобильник, подумал — и сунул в другой карман запасные аккумуляторы.
Мы вышли из квартиры, я опять медленно и обстоятельно запер все замки. Не знаю, когда смогу открыть их в следующий раз…
— Слушай, зачем куда-то ехать — у тебя надежней, чем в швейцарском банке…
— Если
Вздохнул я тихонько, про себя.
Дверь открыл Евгений лично. Одетый по-домашнему, но готовый к действию.
— Привет, ребята! Что случилось?
Мы молча вошли внутрь. Выглянула Ирина, но ни слова не сказала — очень, наверное, у нас были лица выразительные.
Я сразу закурила, пока мужчины разговаривали о чем-то. Потом пришла Ира, повела меня в кухню, чайком угощает. Чувствую, оттаивать начинаю.
Попыталась рассказать ей, что случилось, — не могу. Дрожу, слезы из глаз льются, икаю… Не знаю, что-то у меня сегодня все не туда. «Неадекватная реакция» называется — мне бы во время драки трястись со страху или сразу после, а я вся радостная, очумелая была, пока у Димки оружие не увидела. Вот и чаем облилась, дура…
Перепуганная Ирка мужиков позвала. Колесников сел рядом, оглаживает, успокаивает. Наконец стало мне чуть легче, говорить уже могу.
Рассказала я все, как было. А Дима добавил, что страшнее женской туфли он оружия не видел.
— Ты, Георгиевна, его в висок чувствительно угадала. Хорошо, что не в глаз, только трупа нам не хватало… Но щеку, по-моему, порвала…
— Ни фига себе! — Женька только головой помотал. — Чего это они на тебя взъелись?
— А она Иришку у них из-под носа украла… Еще пару секретов узнала по дороге, тоже не очень пригодных для распространения…
— Ну, узнала. Понятно. Но красть-то ее зачем?!
— Наркотики, Жека. Встречные поставки, бартер — живой товар в обмен на героин.
У Батищева вопросы иссякли. Почему-то у мужчин вопросы кончаются, когда у нормального человека только начинаются. Хотя бывает и так, что женщине уже полчаса все ясно, а у него только глаза собрались вытаращиваться.
— Жека, я позвоню? — спросил тем временем Колесников.
— Там, в комнате, телефон.
Колесников ушел в комнату. А у меня после чая немного начали работать мозга — и мелькнула мысль, что неплохо было бы Иру к делу моему благородному подключить.
А состояло дело вот в чем. Днем, пока мы с Юлией в анкетах копались, начали сразу список составлять: предполагаемая жертва бизнеса и ее телефон. Причем список я готовила совершенно открыто, для работы — не переворачивать же каждый раз всю картотеку. Потом на списке можно и пометки какие-то сделать: отметить, кому дозвонились, когда и всякое такое. А когда домой в спешке собиралась, на минутку список в карман сунула, чтоб не потерять, пока порядок навожу, — хотела
— Смотри, Ириша. Вот это — девочки, которые то ли уехали, то ли вот-вот уедут. Я собиралась их обзвонить и предупредить, чтобы в Махден раздумали уезжать, но, кажется, мне в ближайшее время не до того будет… Можешь ты за меня поработать?
— Могу, конечно.
— Назовись любым именем, скажи, что сотрудница новая. Тебе, мол, поручили, вот ты и звонишь.
— Да ладно, можешь не учить вранью — ученая.
— Ну хорошо, сама придумаешь.
— А чего там придумывать — скажу, что это про меня была статья в газетенке, сразу прислушаются.
— И не побоишься?
Она только плечом шевельнула.
— А откуда взяла фамилию, телефон?
— Добрые люди дали, из фирмы ИФЦ. А разве не так было?
Я только посмотрела на нее и покачала головой. Вот отчаянная!
Появился Колесников — морда довольная.
— Можем ехать, королева Анна!
— Опять ехать? Мы же тут ночевать собирались… Далеко?
— Не очень. В сад.
— Опять жука собирать?
— Если очень повезет. Поторопись.
— Слушай, Дима, мне переодеться надо. Я грязная вся — в лужу падала…
— Я тебя и такую люблю.
Я вздохнула. Первый раз услышала от него слово «люблю» — и то в такой фразе… ни к чему не обязывающей.
— Ладно, поехали. Ирочка, я на тебя надеюсь…
— Не беспокойся. Сможешь — позвони.
Ира звонко чмокнула меня в щеку. Мужики обменялись рукопожатиями — и мы спустились к машине. В руках у Колесникова теперь была пара книг и видеокассета. Я поняла, что ради нее мы и приезжали.
— Ты кому звонил? — спросила я, усаживаясь поудобнее.
— Пристегнись. Шефу своему — Ивану Иванычу.
— Господи! Да неужели же ты так ничего и не понял? Как тебе вообще такое в голову пришло?!
— После долгого размышления — ночь и день думал. Просто другой защиты у нас сейчас нет. Тем более что моя фирма меня пока еще ни в каком неверии не подозревает. Они кинутся помогать своему сотруднику, у которого в руках и в голове все результаты расследования, а рядом — главный свидетель. А разве нам сейчас помощь не нужна?
— Нужна-то нужна…
— И все. Хватит сейчас об этом. Удастся спрятаться — всю логику изложу со схемами и диаграммами, пока отсиживаться будем. Под вишнею, под черешнею…
— Ну раз хватит… Тогда скажи-ка мне, братец, куда едем-то?
— Отвечаю. Сначала я думал податься к матери моего дружка, погибшего в Чернобыле. Она живет в Корчагах — полтора часа на электричке, два на машине. Но шеф отсоветовал — связь больно плохая и далеко. Если случится что, они на помощь тоже только через два часа доедут. Существует вероятность, что спасать тогда уже будет некого…
— Какая у вас работенка все-таки гнусная — свою гибель с точки зрения вероятности рассматривать!