Живой

Потемкина Анастасия

Развернувшись в моих руках, Анастасия провела ладонями по моим волосам, царапая ногтями кожу головы. Это мимолётное движение вызвала мелкий табун мурашек в области позвоночника.

– Мне нужно на воздух.
– Наклонившись к её уху, тихо прошептал я. Подняв на меня внимательный взгляд, Настя коротко кивнула, отступая от меня на шаг назад. Её взгляд больше не был расслабленным. На миловидном личике читалась скрупулёзная работа головного мозга. Игнат Витальевич выглядел так же, анализируя меня и записывая выводы в свой толстый блокнот.

Протискиваясь сквозь тела в сторону выхода,

я уже ощущал, как сделаю несколько затяжек никотина. Мой серый мир был только что перевернут, и мне требовалось время, чтобы собраться с мыслями. Со скрипом открыв дверь, я почувствовал свежий запах осеннего воздуха. После душного помещения атмосфера на улице казалась антарктической. Присев на лавочку неподалёку от клуба, я достал из кармана пачку сигарет, игнорируя пьяное тело мужчины на противоположной лавке. Через несколько секунд дверь вновь отварилась и оттуда выскользнула девушка, кутаясь в серое пальто. Осмотрев пространство вокруг себя, она остановилась на мне взглядом ясно-голубых глаз, грациозно направляясь в мою сторону. Прикурив сигарету, я старался не отрывать свой взор от невысокой рыжей девушки, которая, поравнявшись с моей лавкой, аккуратно присела рядом. Интересно, ей хотя бы есть восемнадцать?

– Сколько тебе лет?
– Запрокидывая голову на выдохе, спросил я. Она оставалась молчаливой, кажется, целую вечность, после чего громко рассмеялась, заставляя мужчину на противоположной лавке ворочаться и бормотать проклятья.

– А ты с какой целью интересуешься? Посягаешь на моё целомудрие?
– Теперь, когда нам было не нужно кричать, чтобы нас услышали, я поймал себя на мысли, что у неё красивый голос. Немного хриплый, но уверенный и звонкий.

– Хочу знать, не пора ли тебя проводить до родительского дома, чтобы папа не волновался.
– Улыбнувшись уголком губ, я снова затянулся, всматриваясь в чистое небо.

– Если хочешь проводить меня, не стоит искать такие далёкие предлоги. Я давно упорхнула из родительского гнёздышка.
– Переведя на неё свой взгляд, я вопросительно выгнул бровь, прикидывая насколько сильно я мог ошибиться с её возрастом.

– Мне двадцать один, умник.
– на её левой щеке блеснула неглубокая ямочка. Она не выглядела на свой возраст, а может быть, я просто слишком хреново разбирался в людях.

– А сколько тебе лет? Вдруг я спаивала несовершеннолетнего!
– Я расслышал нотки издевки и смеха в её голосе.

– Уже как пять лет продавщица не спрашивает у меня паспорт, для того чтобы продать сигареты. - Заметив её детское любопытство, я выбросил окурок на асфальт, придавив его своим ботинком. - Мне двадцать три.

– Так, как твоё предложение проводить меня?
– медленно опустив глаза, она продолжала теребить своё пальто, плотнее кутаясь в него. Я бы хотел остаться, чтобы приглушить мысли водкой и потеряться в толпе незнакомых людей, но почему то вопрос Насти сейчас звучал правильнее и уместней.

– Пойдём.
– Вставая с лавочки и протягивая ей свою ладонь, и меньше всего ожидал того, что она, пошатнувшись на своих высоких каблуках, окажется в моих объятиях. Её макушка уперлась мне в подбородок, и я снова почувствовал пьянящий запах шампанского.

– Прости, я выпила

чуть больше своей нормы.
– Виновато прощебетала Анастасия, положив свои ладони мне на грудь и отступая на шаг назад.

– Понимаю.

Сжимая её ладонь в своей руке, я позволил девушке вести нас в нужное направление.

– Как давно ты переехал?
– Вдруг спросила она, с любопытством заглядывая мне в лицо.

– Почему ты решила, что я не местный?

– Чуйка. Я сама переехала сюда четыре года назад. Мне знаком этот взгляд.

– Какой ещё взгляд?
– Останавливаясь на светофоре, я так же внимательно посмотрел на свою собеседницу, мысли которой скакали с немыслимой скоростью.

– Как будто ты самый одинокий человек на всём белом свете.

Её слова задели меня за живое. Отчасти, именно так я себя и ощущал. У меня не осталось родственников, у меня почти не было друзей. Наверное, меня можно было назвать самым одиноким.

– Я переехал чуть больше года назад.

– Но почему именно сюда? Нет, тут довольно не плохо, но я считаю, что этот город не для одиночек. Здесь хорошо жить семьями. Купить большой дом, родить кучу деток, будучи уверенным, что знаешь здесь каждого второго, и с твоим чадом ничего не случится. Пустить корни, образно говоря.

Я не понимал всегда ли она говорит то, что думает или во всём виноват алкоголь. Но мне определенно нравились её вопросы без подтекста.

– Я искал покоя. Когда мне было одиннадцать лет мы впервые приехали сюда с родителями. Я влюбился в набережную и вид, открывающийся с местных пляжей на реку. Мне нравится размеренная жизнь.
– Погрузившись в далеко забытые воспоминания, я не заметил как мои губы расползлись в улыбке.

В свои одиннадцать мне не понравился этот город. Будучи ребенком, который вырос в большом городе, с аквапарками и МакДаками, мне было непривычно оказаться здесь, где такие прелести полностью отсутствовали. Но после своего освобождения, когда передо мной встал выбор места жительства, я долго смотрел на снимок своей семьи на фоне местной набережной. Меня больше не привлекала суета большого города. Я хотел зализывать раны в тишине и гордом одиночестве. И я не жаловался на ту жизнь, в которую окунулся с головой. Да, временами, я чувствовал, что дни становятся похожими друг на друга. Что время останавливается, и минутная стрелка не спешит совершить свой ход, но никогда не понимал в чем причина. Теперь, глядя на жизнерадостную Настю, я начинаю задумываться о том, насколько высоки воздвигнутые мною стены.

– Да, вид под мостом просто завораживает.
– Она теснее прижалась к моему боку, продолжая придерживать воротник своего пальто одной рукой.

– А что привело тебя сюда?

– Я приехала учиться. Сложно представить, но мой город был ещё меньше, чем этот. Рваться в столицу смысла не было, а здесь я смогла занять свою нишу. А потом закрутилась бурная жизнь. Я стала частью этого города, слилась с ним в одно целое, и больше никогда не чувствовала себя одиноко.

Мои ноги двигались на автомате. В голове прокручивались её слова, словно в замедленной пластинке. Я потерял свой дом давным-давно. Вряд ли я смогу испытать то, что чувствует Анастасия.