Живые и мертвые
Шрифт:
– А я вас знаю, – заметил внезапно сэр Келстагт, – вы поразительно похожи на один портрет, который я однажды держал в руках.
– Некоторые секреты хранить бывает трудновато, – кивнул Зерван, – посылая письмо Реннару, я как-то не учел, что он может прислать людей, знающих меня в лицо. Помнится, мои портреты в Витарне на каждом столбе висели. Вы случайно не из тех, кто клялся меня убить?
– Нет, но я был в числе тех, кто в спешке сдирал ваши портреты, – кивнул рыцарь, – и, раз уж мы встретились, хочу официально поблагодарить вас от имени ордена Витарнских Паладинов. Его величество Реннар Справедливый
При этих словах витарнца Кира ан Кранмер сжала зубы.
– Постойте! – Зерван заметил, как волосы на голове старшего Ремзина зашевелились. – Так это… это…
– Сэр Зерван да Ксанкар, бывший граф Рэнфэйр, – мрачно ответил ему барон ан Кранмер.
Вслед за отцом побледнел старший сын Ремзина:
– И он здесь?! Ваши величества, вы знали?!
Вампир встретился взглядом с Ремзинами и с ледяным спокойствием выдержал короткую безмолвную дуэль, а старый барон прокомментировал:
– Что поделать, дорогой виконт, раз уж так вышло, что мертвые помнят присягу лучше живых.
Глава 17
Живые и мертвые
Тааркэйд привстал в седле и приложил ладонь козырьком. Перед ним несла свои воды холодная Вартуга, а за ней поднимался в воздух дым сотен костров. Армия Саргона Телмарского готовилась к вторжению в Эренгард.
Всего двадцать минут назад короля буквально потрясло донесение разведки: двести тысяч. Двести тысяч пехотинцев и кавалеристов собрал король Саргон для вторжения в Эренгард. И теперь вот они, на расстоянии полета стрелы от реки, отдыхают после марша, чтобы наутро начать наступление.
Солнце медленно катилось к горизонту. Тааркэйд мрачно созерцал вражескую армию, понимая, что завтрашний день, скорее всего, будет последним для него. При таком чудовищном неравенстве сил шансов нет: под знаменами Эренгарда собралось шестьдесят тысяч пехоты и менее двух тысяч всадников, преимущественно легкой кавалерии. Да и войска мелких феодалов, которых почти что силком вынудили явиться на войну, солянка, мягко говоря, не ахти. Только и надежды что на гвардию да на войска старого барона да еще на рыцарскую конницу и пехоту дварфов. Еще эльфы хорошо себя зарекомендовали, но Тааркэйд опасался, что стоять за Эренгард насмерть они не станут. А Саргон привел отборные войска, в том числе двухтысячный эскадрон тяжелой кавалерии под командованием небезызвестного генерала Къелда, старого, опытного полководца и весьма искусного дуэлянта, несмотря на преклонный возраст. А еще десятитысячную гвардию, присутствие которой и стало свидетельством того, что Саргон Телмарский явился завоевывать лично, не доверяя такое удовольствие генералам.
Позади послышалось цоканье копыт. Король оглянулся и увидел жену, подъехавшую к нему на своей гнедой кобыле. Некоторое время они молчали, созерцая мерцающие в надвигающихся сумерках костры, потом Тааркэйд спросил:
– О чем ты думаешь, любовь моя?
– Да, признаться, ни о чем хорошем. Будем откровенны, я ничего не смыслю в ратном деле, но то, что мы в ужасном положении, очевидно даже для меня. Ты не думал о том, что можно просто исчезнуть и прожить остаток дней в какой-то далекой стране?
– Думал, – признался Тааркэйд, – но знаю, что ты говоришь об этом не всерьез. Ты не сбежишь из своей страны. Так что и я тоже не сбегу. Будь что будет, но я остаюсь с тобой.
Они молча наблюдали за закатом.
– Нам нужен план. Хитрый, коварный, подлый и разрушительный, – сказал король и обвел взглядом собравшихся в его шатре на совет. – Только такой план дает нам хоть толику надежды.
– Как только окончательно стемнеет, я направлю людей рыть ямы-ловушки вдоль всего берега. Прямо сейчас посланные мной отряды заготавливают колья в ближайшем лесу, – сказал барон ан Кранмер.
– Дельно, – заметил генерал Ланкар, – но этим врагу особого урона не нанесешь.
– Зато у атакующих пылу поубавится, – возразил ан Кранмер, – первая атака на этом захлебнется, мы заставим их смотреть под ноги, а не на нас.
Рольф тотчас же подхватил мысль отца:
– И сразу после этого мы должны пойти в наступление по заполненным трупами ямам, чтобы принять бой на самом берегу. Вода в это время года не самая теплая, мы заставим телмарцев драться стоя в воде, и задние ряды будут мерзнуть, пока передние пытаются выбраться на сушу. К тому же их одежда отяжелеет от воды.
Тааркэйд посмотрел на эльфов:
– Что насчет обещанной подмоги?
– Они будут тут к утру, а в лесу на той стороне реки уже находится засада. У очень многих беженцев из телмарских лесов кровавые счета к Саргону. План согласован, они начнут действовать, как только армия Телмара пойдет в наступление, и нанесут удар с фланга или тыла, как получится. Кроме того, наш объединенный отряд уже насчитывает полторы тысячи стрелков и к битве еще увеличится.
– Длинноухие не станут умирать за Эренгард, – пренебрежительно заметил старший сын Ремзина.
– Совершенно верно, – холодно согласилась Кэнваэрромэйн, – дело не в Эренгарде. Дело в том, что Саргон подал нехороший пример другим людским королям. Он должен почувствовать на своей шелудивой шкуре, что такое гнев эльфов. Мы намерены преподать урок всем людям, заставив телмарцев умыться собственной кровью. Тут затронуты интересы целого нашего народа, для нас жизненно важно продемонстрировать, что мы не спускаем обиды, а любая агрессия будет жестоко наказана. И, как уже сказал Саннэвайр, у очень многих личные счеты. Впрочем, будем откровенны: мы тоже сомневаемся, что эту битву можно выиграть. Вопрос скорее в том, как заставить Саргона заплатить за победу подороже. Вы, ваши величества, уже думали о том, как намерены воевать после битвы на Вартуге?
– Если мы будем разгромлены, о какой дальнейшей войне может идти речь? – скептически поинтересовался Тааркэйд.
– Я вижу возможность отразить агрессию Саргона в том, чтобы, заставив врага потерять много крови при попытке вторжения, отойти и приготовиться к затяжной войне, – пояснила Кэнваэрромэйн. – Видите ли, из-за неприязни к людям вообще многие жители лесов на территории Эренгарда отказались от участия, мотивируя это тем, что пускай людишки сами друг друга режут. Однако всем, кто видит дальше сегодняшнего дня, очевидно, что захват Эренгарда Саргоном сделает очень вероятным повторение того, что произошло в Телмаре. И потому многие возьмутся за оружие, когда не останется другого выхода.