Жизель (сборник)
Шрифт:
— О Господи Боже ты мой! До чего ж вы забавный человек, мистер Боуэн: даже старую калошу и ту сможете использовать для пропаганды, не в обиду вам будь сказано, — засмеялась Бронвен.
Идрис Боуэн скривился.
— Я вам не забавный, миссис Хеджес. А правду обзывать пропагандой не обязательно, — заявил он и удалился, не теряя достоинства.
К концу недели в доме перебывала уже вся деревня. Все оглядели яйцо и узнали: нет, миссис Хеджес не известно, что за тварь его снесла, и пора его уже положить куда-нибудь в безопасное место и подождать, пока вернется Дэйфидд.
В доме было не так уж много мест, которые можно было безоговорочно
Там оно оставалось около месяца, вдали от глаз и почти позабытое до того самого дня, когда Хвил, вернувшись с работы, обнаружил, что его жена сидит за столом с обескураженным видом, а на пальце у нее бинт. На мужа она взглянула с облегчением.
— Этот-то вылупился!
Непонимающее выражение на лице Хвила слегка разозлило Бронвен, все мысли которой были в течение всего дня заняты только одним.
— Ну этот, из яйца, что Дэй прислал, — объяснила она. — Он вылупился, говорю тебе.
— А, теперь понял, — кивнул Хвил. — Ну и как, симпатичный цыпленочек?
— Вовсе и не цыпленок! Какое-то чудище, да еще и меня цапнуло. — Она показала бинт.
Этим утром, рассказывала Бронвен, она подошла к сушильному шкафу взять чистое полотенце, засунула туда руку, и ее что-то ухватило за палец, причем больно. Сначала она подумала, что это крыса со двора как-то пролезла в шкаф, а потом заметила, что с жестянки сорвана крышка, а рядом валяются осколки скорлупы.
— А как оно выглядит? — спросил Хвил.
Бронвен признала, что толком его и не разглядела. Заметила только что-то вроде мелькнувшего зелено-синего длинного хвоста, показавшегося над стопкой скатертей, а когда она заглянула за эту стопку, увидела блеск глядящих на нее красных глаз. Возиться с такой тварью — дело мужское, так что она закрыла дверь и пошла перевязать палец.
— Выходит, оно еще там? — спросил Хвил.
Бронвен кивнула.
— Давай-ка на него поглядим, — решительно сказал Хвил и направился вон из комнаты, но в последний момент вернулся за парой брезентовых рукавиц. Бронвен осталась на месте.
Хвил вернулся, захлопнув за собой дверь ногой, посадил зверюшку на стол, и несколько секунд она сидела там, съежившись и не двигаясь, только хлопая глазами.
— Он, я думаю, напуган. — заметил Хвил.
Телом зверушка была похожа на большую ящерицу — около фута длиной. Только чешуйки у нее на шкуре были крупнее, некоторые из них закручивались и кое-где отставали на манер плавников. А вот голова была совсем не как у ящерицы — гораздо круглее, с широкой пастью, расставленными ноздрями, и в довершение всего — с двумя большими впадинами, в которых ворочались горящие красным глаза. А вокруг шеи гривой росло что-то вроде вымпела из склеенных волос. Цвета зверь был зеленого, с добавками кое-где металлического синего, а вокруг головы и на концах локонов — сияющие красные пятна. Красным были отмечены и места, где ноги соединялись с туловищем, и основания острых желтых когтей на лапах. А все вместе — неожиданно яркое и экзотическое создание.
Оно оглядело Бронвен Хеджес, бросило искоса недобрый взгляд на Хвила и начало рыскать по столу, стараясь найти путь к бегству. Хеджесы смотрели на него минуту другую, а потом одновременно взглянули друг на друга.
— Он на тебя злой, — заметила Бронвен.
— Злой, верно. Зато красивый. — ответил
— Морда у него противная, — сказала Бронвен.
— Это да, верно. Зато смотри, какие цвета!
Тварь уже наполовину собралась прыгнуть со стола. Хвил рванулся вперед и перехватил ее. Та задергалась, извиваясь, и пыталась цапнуть Хвила за руку, но он держал ее слишком близко к шее. Тварь перестала биться и вдруг фыркнула. Из ноздрей рванулись две струи пламени и клуб дыма. Хвил резко отдернул руки, отчасти от испуга, но в основном — от изумления. Бронвен взвизгнула и вспрыгнула на стул.
Сама тварь тоже, похоже, несколько удивилась. Несколько секунд она недоуменно вертела головой и помахивала извилистым хвостом, который был не короче тела. Потом перепрыгнула к камину и свернулась перед огнем.
— Вот это да! Это штука, скажу я вам! — вскричал Хвил, несколько выбитый из колеи. — Там у него внутри — огонь! Хотел бы я разобраться, как это получается.
— Огонь, точно. Да еще и дым, — подтвердила Бронвен. — Просто непонятно. И неестественно.
Она неуверенно посмотрела на зверя. Тот так явно устроился подремать, что она рискнула слезть со стула, но глаз не сводила с твари, готовая вспрыгнуть обратно при первом ее движении. Потом произнесла:
— Никогда не думала, что мне доведется увидеть одного из них. И я не знаю, стоит ли держать такого в доме.
— Ты это о чем? — спросил озадаченный Хвил.
— О драконе, конечно, — ответила Бронвен.
Хвил вытаращился на жену:
— Дракон? Ну уж и в самом деле! Это просто глу… — Он осекся. Снова посмотрел на животное, а потом на то место, где пламя лизнуло рукавицу. — Черт побери! Ты права. И вправду дракон.
Они посмотрели на зверя с некоторой опаской, и Бронвен заметила:
— А хорошо, что мы не в Китае живем.
Те, кому повезло в следующие два дня увидеть зверя, почти все поддержали гипотезу о том, что это дракон. Это они проверяли, просовывая палки в проволочную клетку, сделанную для чудища Хвилом, до тех пор пока не добивались заметного пламени. И даже мистер Джонс, священник, не усомнился в его аутентичности, хотя по поводу правомерности присутствия дракона в общине предпочел пока суждения не высказывать.
Но через некоторое время Бронвен Хеджес прекратила эти опыты с просовыванием в клетку палок. С одной стороны, она чувствовала ответственность перед Дэем за сохранность его имущества. С другой стороны, зверь начал становиться раздражительным и фыркать пламенем без всякого повода. А с третьей стороны, хотя мистер Джонс не высказался окончательно, можно ли подобную тварь рассматривать как одно из Божиих созданий, Бронвен посчитала, что этому существу следует гарантировать равные права с другими бессловесными тварями. Она прицепила на клетку табличку с надписью «ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ДРАЗНИТЬ» и большую часть времени проводила рядом с этой табличкой, следя за тем, чтобы правило соблюдалось.
Почти весь Ллинллон и уйма народу из Ллангольвкоса приходили на него посмотреть. Иногда они оставались по часу или больше, надеясь посмотреть, как чудище злится. Если это происходило, они шли домой довольные, что видели дракона. Но если зверь оставался спокойным и не имел желания дышать огнем, то они уходили и рассказывали своим друзьям, что это просто старая ящерица, только, понимаешь, очень большая.
Идрис Боуэн был исключением из обеих категорий до своего третьего посещения, когда ему посчастливилось увидеть фыркающего зверя, хотя и это его не убедило.