Жизнь 3.0. Быть человеком в эпоху искусственного интеллекта
Шрифт:
Консолидация
В результате все страны, нация за нацией, видели лавинообразный рост электоральных побед партий, поддержавших все семь лозунгов “Омеги”. В ходе заботливо оптимизированных кампаний они изображали себя в самом центре политического спектра, по правую руку от которого жадные торгаши, стремящиеся обманом выманивать государственные средства на свои делишки и подогревающие разнообразные конфликты, а по левую – достойные порицания проходимцы, строящие свою игру на расхождении собираемых государством налогов и трат. То, чего почти никто не понимал, заключалось в заботливом отборе Прометеем оптимальных персон, чтобы выставлять их кандидатами, а после этого дергать за все ниточки, обеспечивая им победу.
До Прометея по всему миру ширилось движение за обеспечение безусловного базового дохода из налоговых поступлений на уровне не ниже прожиточного, которое рассматривалось как основное
Шло время, и “Альянс” стал примерять на себя роль всемирного правительства, тем более что национальные правительства постепенно утрачивали всякую власть. Национальные бюджеты продолжали снижаться, в то время как бюджет “Альянса” неуклонно рос, пока не достиг таких размеров, что в сравнении с ним совокупный бюджет всех правительств мира казался карликом. Функции национальных правительств казались все более избыточными и даже неуместными. К этому времени “Альянс” уже значительно лучше обеспечивал социальную поддержку, поддерживал системы образования и развивал инфраструктуру. Международные конфликты усилиями СМИ практически рассосались, и тратиться на вооружение стало никому не нужно. Всеобщее процветание уничтожило все корни старых конфликтов, возникающих, в конечном итоге, из-за борьбы за ограниченные ресурсы. Несколько уцелевших пока диктаторов упорно сопротивлялись новому порядку и никак не покупались, но и их в конце концов смело умело срежиссированными переворотами или вооруженными восстаниями.
“Омега” завершала наиболее драматическое преобразование в человеческой истории. Впервые на всей планете устанавливалась единая власть, мощь которой многократно усиливалась интеллектом столь могучим, что он мог бы обеспечить процветание жизни на Земле и в окружающем нас космосе на миллиарды лет. Но в этом ли состоял ее план?
Так заканчивается сказание об “Омеге”. Дальше речь пойдет совсем о другом, о том, о чем сказание еще не сложено: о нашем будущем с AI. Не хотели бы вы проиграть собственную версию? Может ли что-то похожее на сказание об “Омеге” произойти в действительности, и если да, то хотели бы вы этого? Если оставить в стороне все спекуляции вокруг нечеловеческих способностей AI, то как бы вам хотелось начать нашу историю? Как вы хотите, чтобы AI повлиял на структуру рынка труда, на наши законы, на наши вооружения в ближайшие десятилетия? А заглядывая еще дальше вперед, каким концом вы бы увенчали свою историю? Это сказание – песчинка в космосе, воробьиный скок в истории жизни в нашей Вселенной. Подлинное сказание нам еще предстоит написать.
Глава 1
Добро пожаловать к самому важному разговору о нашем времени
Техника дает жизни возможность процветать как никогда прежде – или самоистребиться.
Через тринадцать целых восемь десятых миллиардов лет после своего рождения Вселенная наконец пробудилась и начала понимать, что действительно существует. С маленькой голубой планеты крошечная сознательная часть Вселенной начала вглядываться в космос своими телескопами, раз за разом открывая, что все, полагавшееся ею сущим, существовало лишь как крошечная часть чего-то значительно большего: Солнечная система, Галактика и Вселенная с сотнями миллиардов других галактик вписывались в стройную структуру групп, скоплений и сверхскоплений. Наделенные сознанием представители этой самой части Вселенной могли расходиться во мнениях по множеству вопросов, но все соглашались, что галактики прекрасны и вдохновляющи.
Но красота в глазу наблюдателя, а не в законах физики, поэтому до пробуждения Вселенной никакой красоты не было. А наше космическое пробуждение тем более поразительно и достойно всяческих похвал: оно превратило нашу Вселенную из неразумного зомби, ничего о себе не понимающего, в живую экосистему, полную рефлексии, красоты и надежды, – а также стремящуюся к каким-то целям и ищущую какого-то смысла. Если бы Вселенная так никогда и не пробудилась, то она, по крайней мере для меня, была бы совершенно бессмысленной, просто гигантской пустотой. Если ей суждено когда-то навсегда вернуться в свою дремоту, в силу какого-то космического бедствия или же нашего саморазрушительного безумия, она, увы, снова лишится всякого смысла.
Но дело может повернуться значительно лучше. Мы до сих пор не знаем, нет ли в космосе другого места, где появились любители телескопов, и даже были ли наши телескопы первыми, но несмотря на это мы уже знаем о Вселенной так много, что даже поняли: у нее есть шанс пробудиться в значительно большей степени, чем это с ней случилось до сих пор. Возможно, мы и сами что-то вроде первых проблесков сознания, переживаемых по утрам, когда забвение постепенно сменяется предчувствием приближающегося полного пробуждения и открывающихся глаз. Возможно, жизнь распространится по нашему космосу и будет процветать миллиарды и триллионы лет, и случится это, возможно, благодаря тем самым решениям, которые мы примем на нашей маленькой планете в то время, пока здесь живем.
Краткая история сложности
Так откуда же это поразительное пробуждение? Оно не было единичным случайным событием, но стало лишь одним из звеньев неразрывной 13,8-миллиардолетней цепи трансформаций, делающих нашу Вселенную все более сложной и интересной, – они происходят и сейчас со все возрастающей скоростью.
Я чувствую, что мне крупно повезло, так как, став физиком, я большую часть последних 25 лет провел, соучаствуя в познании нашей космической истории, в этом захватывающем путешествии в неизведанное. Еще в то время, когда я работал над своей диссертацией, мы перестали спорить, 10 миллиардов лет нашей Вселенной или все 20, и стали спорить, равен ли ее возраст 13,7 миллиардов лет или все-таки ближе к 13,8: новые телескопы, новые компьютеры, новые теории сделали наше знание более точным. Мы, физики, до сих пор не знаем, что вызвало Большой взрыв и был ли он действительно началом всего, или всего лишь завершением какой-то предыдущей фазы. Однако мы получили довольно детальное знание о том, что произошло после Большого взрыва, благодаря настоящей лавине очень точных измерений, а потому позвольте мне в немногих словах подвести предварительный итог первым 13,8 миллиардам лет нашей космической истории.
Вначале был свет. Первое мгновение после Большого взрыва вся та часть пространства, которую наши телескопы в принципе могут наблюдать (“наша наблюдаемая Вселенная”, или просто “наша Вселенная”, как говорят для краткости), была горячее и ярче, чем ядро нашего Солнца, и к тому же она быстро расширялась. Кто-то, быть может, подумает, что это было то еще зрелище, но на самом деле оно было довольно унылым, в том смысле, что в нашей Вселенной тогда не было ничего, кроме безжизненного, очень плотного и горячего, скучно однообразного супа из элементарных частиц. Куда ни посмотри, со всех сторон было одно и то же; единственная интересная структура возникала из-за слабых, выглядящих случайными, звуковых волн, отчего суп в некоторых местах становился на 0,001 % плотнее, чем во всех прочих. Эта слабая волна, как принято думать, возникает из-за квантовых флуктуаций, поскольку в квантовой механике принцип неопределенности Гейзенберга запрещает чему бы то ни было становиться уж совсем скучным и везде одинаковым.
По мере того как наша Вселенная остывала, она становилась все менее однообразной: ее частицы объединялись во все более сложные объекты. В течение самой первой крошечной доли секунды сильное ядерное взаимодействие успело сгруппировать кварки в протоны (ядра водорода) и нейтроны, и некоторым из них понадобилось всего несколько минут, чтобы слиться в первые ядра гелия. Через 400 000 лет электромагнитные силы привязали к этим ядрам электроны, и так возникли первые атомы. Вселенная все продолжала расширяться, поэтому атомы остывали и превращались в холодный темный газ. Наступившая темная ночь продлилась следующие 100 миллионов лет. Ей на смену пришел космический рассвет, когда сила тяготения успешно раскачала флуктуации в газе, прижав атомы друг к другу так, что возникли первые звезды и галактики. Эти первые звезды произвели так много тепла и света, что атомы водорода внутри них стали сливаться в более тяжелые – атомы углерода, кислорода и кремния. Когда эти звезды гибли, рожденные в их недрах атомы рассеивались в окружающем космосе, чтобы оказаться затем внутри планет, формирующихся близ звезд следующего поколения.