Жизнь длинною в сон. Социопат

Психологический боевик

Жизнь длинною в сон

Астафьева Ангелина

Дорогой читатель, я представляю тебе один из самых любимых моих рассказов. Почему? Потому, что он не похож ни на одну из тех книг, которые я писала до этого. В этих строках, героях и сюжете скрывается некоторые выдержки из моей биографии. Вернее, из моего социопатического мышления в определённый момент моей жизни.

Я, как и моя героиня, надеюсь вам доказать, что, если социум настроен против тебя, то не стоит ему покоряться, а также не стоит идти против него. Надо просто – найти

свой путь. И ни смотря ни на что, уверенно по нему двигаться дальше! Вам надо понять это уже сейчас! Ведь жизнь редко даёт нам второй шанс…

Мы вправе выбирать, как жить. Мы в праве выбирать, что нам чувствовать.

Жаль, что только в конце жизни мы понимаем, что, возможно, прожили свою жизнь не так, как хотели. Только сейчас поняв, что могли бы почувствовать и узнать намного больше. Однако второго шанса нам не даётся. Вы бы смогли прожить жизнь во сне? Чтобы потом проснуться и жить заново?

Кристина, совершенно обычный, среднестатистический – социопат. Её с самых малых лет привлекает, чуждый почти каждому человеку инстинкт, – одиночество. Она отвергала всё, чем одаривала её жизнь: друзей, веселье и даже любовь. Но, отвергнутые, как мы знаем, иногда начинают мстить. А к чему приведёт эта «месть» в лице отвергаемого Виктора, бывшего одноклассника Кристины, а теперь ещё и коллеги, вы узнаете в самом конце её жизни. Но реальна ли эта жизнь? В это весь вопрос.

Жизнь длиною в сон

Жестокие, глупые малолетние тираны… Сейчас – никто. Жизнь таких людей не несёт особой ценности. Закон джунглей: это я понимаю. Убей слабого игрока. Выживи сам. Закон унижения мне не знаком. О нём я не знала. Только тогда, когда я училась в школе, мне пришлось изучить все тонкости выживания в царстве тирании.

Одиночество – шанс выжить

– Ты за кого? – кричали мне одноклассники. – За Виктора? Тогда будешь изгоем вместе с ним. Или за нас? И мы тебя не тронем.

Люди, очнитесь!.. Второй класс начальной школы. С каких пор в этом заведении тебя лишают права – самому выбирать, с кем общаться?.. Виктор. Он – изгой… До того я никогда ни с кем не общалась. Этого мальчика не замечала в упор. Мне была неизвестна причина всеобщей ненависти к нему. Если я этого не заметила, – значит, не так уж серьёзен его проступок. Возможно, что он – слишком индивидуален. Не стадное существо. В этом же причина?

Дружелюбный мальчик. Стремится найти друзей. А мне этого ненужно. По жизни, мне привычнее – быть одной. Так лучше. Выжить. Ведь тогда тебя никто не предаст, тебе не будет больно, когда ты никому ничем не обязан. Сам за себя. Одиночка…

Ещё будучи в первом классе, я поняла одну вещь: тебе никто в таком возрасте – не друг. Все строят из себя самостоятельных, а, на самом деле, в серьёзных ситуациях прикрываются старшими братьями, родителями, статусом. Они стремятся стать взрослыми. Но ведут себя, как дети, да, по сути, ими они и являются… Хочешь сказать, что ты – крутой? Как только дело коснётся разборок, ты спрячешься за мамину юбку. Только в школе у тебя есть возможность себя реализовать. В реальной жизни в таком возрасте – шансов нет. Ты – никто. Ничтожество…

Виктор смотрел на меня умоляющим взглядом. В нём ясно читалось: "Помоги. Будь другом. Оставайся на моей стороне".

Мне не нужны проблемы. Я не трусиха. Мне было плевать, будут ли одноклассники издеваться надо мной. Просто. Давайте начистоту. Мне

было неинтересно помогать этому парню. Я ничего к нему не испытывала. Что будет с ним? Это – не мои проблемы. За меня же никто никогда не заступался. Потому что я никуда не лезла. Одиночество – шанс выжить…

– Я на своей стороне, – объявила я, – и в ваши разборки не лезу.

Я тогда просто ушла. Я слышала плач этого мальчика. Над ним продолжали издеваться. Возможно, он разочаровался в людях… Что ж, отлично! Я давно в них разочаровалась. Надеяться можно только на себя. Жить…

Одиночество. Лучший друг

Год за годом. Ничего не меняется… Класс. Кто эти люди? Я находилась уже пять лет в их окружении, но не могла ответить точно, считаю ли я их за людей. Они предпочитали не замечать меня. Это радовало. За все эти годы ко мне ни разу не приставали. Я ничего не делала, чтоб вызвать их интерес ко мне. Апатия. Банальная жизнь. Школа, дом, уроки, сон. Утро – начинай сначала. В классе пятом я поняла только одно. Мои одноклассники, большинство их – малолетние чудовища… Да… О какой дружбе может идти речь, если за несколько лет половина класса поочерёдно побывала в роли изгоев. Когда один издевался над другим, и к нему приобщался третий. Третий распускал слухи через четвёртого и пятого. Шестой становится лидером, и стадо набрасывалось на провинившегося. Это – не их друг, не их приятель, а просто жертва. Проходило время, и жертва находила другого человека – себе на замену. Забыв всю переживаемую накануне боль изгнания, он упрекал его в чём-либо…

Так, вновь и вновь, появлялась цепочка людей и действий. Замкнутый круг… Вчерашняя жертва теперь могла оказаться лидером. И – снова появлялись друзья – те самые, кто над ним издевался едва ли не вчера… Дружба? Боже упаси, о чём речь! Одной быть – куда приятней…

Наблюдая за ними, я только делала выводы. И пришла к мысли: дружбы не существует, рано или поздно, но все друг друга предают. В чём тогда – смысл?

Вот… По очереди побывав в "шкуре" изгоя, мои одноклассники поняли: им стало скучно. Кто займёт место – в очередной-то раз? Я?.. Но, не найдя весомых для того причин, чтобы ко мне придраться, – все обратили внимание на Виктора…

Жестокость… Его избивали за то, что он не давал списать домашнее задание. К этому мальчику у меня проснулось чувство уважения. Он понял, что поддаваться таким людям, – значит, унижать самого себя. Свою сущность… Когда бьют – я, казалось бы, просто должна была пройти мимо. Зачем мне ему помогать? Их больше, они сильнее. А стоило мне помочь, – то легко будет стать новой жертвой… Какая-то энергетика исходила из всего этого действия, и, как будто, неведомый голос говорил: "Ну, же… Помоги ему… Давай же…"

Видение номер один:

Я подбежала к толпе и прорвалась к Виктору. Закрыв его своим телом, я пыталась вразумить детей, что они поступали низко, агрессивно, плохо. Теперь мы – оба изгнанники. Однако нам это не мешает. Мы дружим. Цепляемся друг за друга…

Я равнодушно прошла мимо. Да, я знаю. Рано или поздно, и со мной случится то же самое. И мне – никто не поможет! Я не позволю.

– Кристин, – умоляюще звучал голос мальчика, – помоги!

Но я не остановилась. Меня это совершенно не касалось! Не касалось!.. Нельзя было бежать, я не хотела выглядеть трусихой… Да мне плевать, как я в тот момент выглядела. И, сорвавшись с места, я побежала домой.