Жизнь, какая есть...

Альбе

– Все может быть. Вероятно, что Виктору для полной гармонии нужна такая активно - взбалмошная жена.

– Скорее искренне-настоящая, - поправил Марат.

– Ты про ее увлечения - хочу участвовать в гонках, даже если водить не умею?
– Ира рассмеялась.
– Да, это занятно.

– Романтическая прогулка ночью по кладбищу...

Супруги переглянулась и рассмеялись. У них обоих было несколько иное представление о романтике.

– Чужая душа потемки, - изрекла прописную истину Ира и прикрыла глаза.

– Устала?
– в голосе Марата прозвучала непривычная забота.

– Да. Непривычные занятия несколько утомили.

– Привычная работа не

утомляет?
– поддел ее муж.

– Да. Работа, это работа. А такая беготня по магазинам, местным достопримечательностям, и умопомрачительный секс выматывают. Приеду и погружусь в спячку...
– рассмеялась Ира.

– Я найду способ тебя разбудить, - хрипло сказал Марат.
– Возможно с помощью умопомрачительного секса?

– Обещаешь?

– Обещаю...

Поцелуи, скорее нежные, чем страстные. Объятия, дающие спокойствие, а не страсть. И приятная дрема, охватывающая обоих. У них еще шесть часов дороги...

Лето.

Привычный круг дом - работа, особенно если учесть, что работала Ирина дома, свелась к дому и поездкам в город по мере необходимости. Одной из таких необходимостей была закупка продуктов. Чтоб не усложнять себе жизнь и не упрощать желающим сделать гадость, Ира закупалась в большом супермаркете и на рынке. Много людей, большой оборот товаров и ничтожная вероятность успеть, что-то добавить или подменить.

В такие поездки, да и не только в такие, рядом всегда была охрана, но памятуя о разделении обязанностей и функции охранников, Ира носила все сама. Вот и сейчас идя тяжело нагруженная пакетами к машине женщина, проклинала традиционную женскую долю. Около машины обнаружился Марат с удивленно-скептическим выражением лица.

– Почему сразу все?

– И тебе добрый день, - огрызнулась Ирина.
– Помочь не хочешь?

Марат, молча, открыл багажник своей машины. Ира поставила пакеты и забралась в машину. Марат легко притянул к себе жену и нежно поцеловал. Раздражение немедленно пропало.

Уже дома, разобравшись с текущими делами и перебравшись в джакузи, непривычно задумчивый муж заговорил:

– Помнишь, мы обсуждали твою семью? Пожалуй, надо рассказать тебе о моей.

Марат откинулся на бортик и невидяще смотрел на воду. Его голос стал размеренным и отстраненным. С каждой фразой Ира все больше и больше поражалась, как он смог стать нормальным, после такого...

Даже Ира, родившись в явно криминальной семье, не понимала подобного отношения. Мать Марата была третьей дочерью крупного торговца оружием, выросшая под гнетом властного отца. Зухра очень многое переняла от родителя. Ее брак с отцом Марата был деловой договоренностью в то далекое время, когда СССР процветали. Зухра была категорически против брака, но поделать ничего не смогла, и ее выдали замуж, после чего насильно увезли в другую страну с совершенно иной культурой и обычаями. Ей даже документы новые сделали, как грузинке с какими-то там корнями. Женщина искренне от всей души ненавидела мужа и вынужденный брак, но и поделать ничего не могла, так как просто не представляла, как выжить самостоятельно, ни слова не зная по-русски. Но она сразу категорически отказалась пробовать построить нормальную семью, ни в грош не ставя мужа. Их совместная жизнь продолжалась пять лет, и когда Марату было три года, Зухра уехала обратно, выполнив условия соглашения.

Марат в первый раз оказался в совершенно непривычной среде. Он не знал русский, мать говорила с ним только по-арабски. Отца он видел всего несколько раз и плохо помнил. Зато благодаря матери от всей детской души ненавидел. Отец смог преодолеть ненависть,

научить нормальной жизни, насколько это было возможно в доме с постоянной присутствующей охраной. Несколько лет он жил как нормальный ребенок, пока не пошел в школу. На летние каникулы его забрала мать - все тоже давнее соглашение во всей силе. Другой мир, другие люди, недовольная мать, так как сын слишком 'обрусился'. Три месяца ломки и переделки под стандарт восточной женщины. Потом возвращение к отцу и новая ломка, чтобы стать своим здесь. Такое продолжалась каждый год, до тринадцатилетия. Тогда к воспитанию подключился дед. Те необязательные тренировки и занятия, которые были здесь, ни как не подготовили к жесткому натаскиванию там...

К этому времени Марат уже прекрасно умел приспосабливаться и притворяться. Он свободного говорил на трех языках и по настоянию отца стал учить другие. Отец не сильно давил на сына, к тому времени он снова женился, теперь уже официально по нашим законам и радовался второму сыну.

После окончания школы, Марат в полной мере понял, что значит быть одним из 'золотой молодежи'. Во время обычной летней поездки мать разрешала ему все. Это время полной свободы и безнаказанности, вероятно, должно было привязать Марата к арабскому миру, но было уже поздно. Марат вырос, он стал таким, каким являлся сейчас. После возвращения, уже на волне перемен, он понял, что сам не вылезет и ... пошел в армию. А когда вернулся, вовсю раскрылись 'лихие девяностые' и Марат оказался полностью в своей среде. Безнаказанность, но не для показушничества, а обдуманная. Деньги, земля, связи... Марат пробовал все и находил большее количество возможностей для себя. Тут очень пригодился дед со своими каналами, мать, играющая в большую политику. В какой-то момент он осознал, что все хорошо, но счастья нет. Тогда он впервые женился, просто потому что захотел, не обращая внимания на родню. Меньше чем через месяц стал вдовцом.

Потом методом проб определил, что нравится больше, а что меньше. Он умело приспосабливался к меняющейся действительности и умно не лез на рожон, все-таки восточная осторожность была буквально в крови. За эти годы он четко обозначил свою позицию в отношении семей. Его поняли и не трогали, не мешая жить, как нравится...

Теперь стала понятна тяга к блондинкам с мальчишескими формами, это была первая мысль, появившаяся у Иры после рассказа. Последние годы ее интересовали мало, об этом периоде жизни мужа она была неплохо осведомлена, хотя детство вызвало ярость.

– Что думаешь?
– прервал тишину Марат.

– Я представляю, как ловлю твою мать и бью ее головой об пол. Бью. Бью. Бью...

– Я понял, - усмехнулся Марат.
– А дальше?

– Потом беру твоего отца и бью, бью, бью...

– Головой об пол, - закончил за нее муж, смеясь.

Его покинуло напряжение, и он снова стал самим собой. Видимо, Марат опасался реакции Иры на его прошлое, хотя, какая еще может быть реакция на подобную обдуманную жестокость к своему ребенку? Нет, Ира прекрасно понимала, что тоже будет не самым ласковым родителем, но до такого она никогда не дойдет.

– Марат, если я вдруг начну становиться, как твоя мать обязательно скажи, хорошо, - попросила Ира негромко.

– Конечно, аз-за'уджату-ль-хаби'бату...

Любимая жена. Как красиво, Ира мечтательно улыбнулась.

Осень.

У Иры давно возникла одна идея, но она не знала, как лучше с ней подойти к мужу. Вот и сейчас, шинкуя капусту на салат, она снова размышляла над этим вопросом.

– Добрый вечер, - низким приятно хриплым голосом сказал Марат прямо в ухо.