Жизнь по контракту
Шрифт:
– Пора, приготовь…
– Что? – не понял он, оглядывая различные снасти на дне лодки.
– Приготовь… Приготовь… – наставал Родион почему-то незнакомым голосом.
Герман проснулся и услышал над ухом:
– Приготовьте, пожалуйста, документы.
Сонный, он еще находился на острове, на котором никого, кроме него и Родиона, не было. Открывая глаза, подумал: «Ну, Родион и пошутил…» И даже развеселился было. Но это была не шутка. Нелюдимый попутчик уже открыл дверь купе, и Герман увидел в коридоре патруль АИК, обращающийся именно к нему:
– Приготовьте,
Герман протер глаза и зевнул:
– А что случилось?
– Обычная проверка.
Попутчик порылся в огромном портмоне с различными отделениями для карт, карточек и купюр. Протянул свое удостоверение личности, Герман – свое. Он щурился на свет в коридоре. За окном вечер, поздние сумерки. Сосед явно не спал, но почему-то не включал свет в купе.
– Пожалуйста, – вернул сотрудник АИК удостоверение попутчику. – А вам, – он положил документ Германа в карман, – придется пройти с нами.
Герман по-прежнему старался казаться беспечным:
– Что-то не в порядке с документами?
– У нас к вам несколько вопросов, – уклончиво ответил сотрудник АИК и подал рукой какой-то знак стоящему позади него коллеге.
Герман услышал звук передернутого затвора и понял, что его сейчас арестуют и вернут в город, в центральное отделение Агентства Исполнения Контракта, в камеру, а оттуда переместят…
Но спокойно встал:
– Сумку брать?
– Да.
Значит, он точно сюда уже не вернется.
Сотрудник, проверявший у него документы, пошел первым:
– Идите за мной.
За Германом последовали еще двое. А за этими двоими… его сосед по купе.
Когда они головой «змейки» вышли в тамбур, то там находился проводник. Герман заметил в его руке стандартные ключи от вагонных дверей – видимо, тот только что открывал или закрывал какую-то.
Как только первый сотрудник АИК распахнул дверь следующего вагона, Герман резко толкнул его вперед. Одновременно оттолкнувшись же от него, выжал своих задних сопровождающих за дверь тамбура, через которую только что вошел. Затем захлопнул обе двери и крикнул проводнику:
– Ключи от дверей! Я особо опасный преступник!
Проводник безропотно протянул ключи. Герман защелкнул дверь и за собой, и перед собой. Открыл боковую. Ветер ударил в лицо – поезд шел с приличной скоростью.
– Где мы сейчас? – спросил проводника.
Тот назвал место. Это было уже довольно далеко от города. Вокруг лес, и по нему километров семьдесят до следующей железнодорожной станции.
Герман приготовился прыгать.
– Разобьешься, – покачал головой проводник. – Подожди минуту, будет поворот, и поезд сбросит скорость.
А сотрудники АИК тем временем уже совали в замки свои собственные ключи, чтобы открыть двери. Проводник взялся за ручку одной:
– Я подержу, скажу, что ты меня заставил.
Герман взялся за вторую и спросил:
– С чего это вдруг ты решил помочь опасному преступнику?
Проводник грустно усмехнулся:
– Просто я не помогаю АИК.
А поезд действительно стал притормаживать, и Герман увидел
– Пора, – вдруг кивнул его помощник.
Герман бросил ручку, шагнул к открытой двери и, оттолкнувшись, прыгнул. По ходу поезда, как учил Родион. И на удачу, что не будет ни столба, ни крупного камня.
Он кубарем скатился с насыпи. Полежал минуту, ожидая пока мимо прогромыхают все вагоны состава. Потом ощупал себя. Все было цело – ни переломов, ни ушибов, только ссадина на лбу. Повезло. И сообразил тут, что оставил в тамбуре сумку. Да и черт с ней. Главное, сам спасся.
Герман щурился и почти ничего не видел вокруг. Стало уже совсем темно. Только звезды на небе, силуэты деревьев, кустов. Он решил отойти подальше от железнодорожной насыпи, и где-нибудь перележать, переждать до рассвета, чтобы потом сориентироваться и идти опять же к железнодорожной станции. К той, что впереди. Семьдесят километров. И там его, наверняка, будут ждать сотрудники Агентства Исполнения Контракта. Но другого пути к острову у него не было. Автомобильной дороги в ту сторону после этой вот следующей железнодорожной станции просто не существует. Придется рисковать.
Он не сделал и пары сотен слепых спотыкающихся шагов, как перед глазами у него вспыхнула яркая радуга. Герман потерял сознание и упал.
Очнулся сидящим, прислоненным к чему-то. И теперь уже совсем в кромешной темноте: ни звезд, ни силуэтов деревьев. Только дикая боль в голове.
Кто-то сказал:
– Кажется, пришел в себя, голубчик.
А Герман подумал: «Зря, выходит, прыгал, все равно поймали». Когда же боль в голове начала стихать, понял, почему вокруг так темно – на голове его был мешок. И он догадался – это, видимо, для того, чтобы не мог разглядеть лиц поймавших его специальных засекреченных суперагентов, бросившихся за ним с поезда.
Но тут же Герман подумал и о том, что возможно его уже отвезли в АИК, и мешок ему на голову одели на время перемещения в то ли существующий, то ли несуществующий «собачник» – на Территорию ВЮГО. Он же не знает, сколько времени был без сознания. Может быть уже и много часов.
Герман подумал и сказал:
– Что вам от меня надо?
Ему ответили:
– Вопросы будем задавать мы, но не сейчас и не здесь. Раз очухался, вставай.
Герману помогли подняться. Кто-то очень сильный взял его за руку, которая оказалась связанной за спиной вместе с другой:
– Пошли.
И он зашагал, спотыкаясь. Сильная рука поддерживала и направляла его, нагибала время от времени голову от веток деревьев, которые все равно иногда задевали Германа. Он понял по этим веткам, по траве под ногами, по запаху, что идут они по лесу, и никуда его, скорее всего, еще не перевозили. Один человек вел Германа, держа за руку, и еще один шел впереди. И, кажется, кто-то остался на том месте, откуда они тронулись.
Шли, как показалось Герману, долго. Потом «Сильная рука» остановил его. Второй человек прошел вперед. Донесся обрывок разговора. Снова пошли.