Жизнь после свадьбы
Шрифт:
Светлане казалось, уже ничто не сможет испортить отдых у моря сильнее, чем это сделали окружающие её мужчины. Но как же Света ошибалась!..
Они собирались после обеда записаться на турнир по настольному теннису. Светлане, которая в теннис играть не умела, приходилось волочься следом за мужем и позориться у стола, тщетно пытаясь попасть по мячику хотя бы в своей подаче. Про «отбить» – даже речи не было. Поэтому, пока Гера ходил за пирожными, она сидела в переполненном зале отельного ресторана и тоскливо размышляла, а не надо ли было
Гера всё не возвращался. Осознав, что она уже довольно давно сидит в одиночестве, Светлана сбегала к витрине с пирожными. Мужа там не было. Побродив по залу, она вернулась к столу. Герины очки и кепка всё так же лежали на столике. Либо он всё ещё был здесь, либо просто оставил их и ушёл. Но как? Он что, забыл о своей жене?
Всё ещё недоумевая, Светлана снова обошла зал и вернулась на место. Вещи лежали, мужа не было. Ей стало неприятно. В голову полезли всякие глупости, вроде того, что Гера в это время с какой-нибудь…
– Да ну, что за ерунда! – одёрнула она сама себя и, взяв кепку с очками, направилась к выходу.
Весь следующий час Светлана ещё была последовательна и действовала сообразно логике. Сходила в номер, постучала, но ей не открыли. Тогда она зашла со стороны террасы, убедившись, что терраса закрыта и в комнату не попасть. Окна были задёрнуты от солнца, и разглядеть, что творилось в номере, не представлялось возможным. Света помнила, что сама тщательно занавешивала перед уходом в ресторан тяжёлые гардины. Иначе номер превращался в сауну.
Бросив вещи на стул и раздражённо поняв, что ей даже не переодеться в купальник, Светлана побрела к теннисному столу. Все были уже там, а Гера отсутствовал. Это было странно, так как муж с маниакальным упорством таскался на эти смешные турниры, выигрывал их и вечером перед концертом обязательно выходил на сцену получать грамоту – под бурные аплодисменты отдыхающих. Бесцельно покружившись по огромной территории отеля, заглянув во все бары и даже зайдя в детский клуб, Светлана поняла, что Гера может сейчас точно так же бегать по периметру, разыскивая её. Тогда она вернулась к террасе и села на стульчик, ожидая блудного мужа. Солнце жарило так, что Свете пятнадцати минут хватило, чтобы вдоволь насидеться и сильно обозлиться.
Глупость какая-то, в конце концов! Как так можно: взять и уйти! И теперь полдня пропало – ни искупаться, ни отдохнуть, надо сидеть и ждать эту бестолочь! Можно же было сообразить, что она его не найдёт.
Ещё через час на Светлану, перебазировавшуюся с террасы и изнывавшую в прохладном коридоре под дверью, налетел Алексей.
– Где вы все?! – возмущённо выкрикнул он, словно молодая семья непременно должна была перед ним отчитываться о своих перемещениях.
– У меня Гера пропал, – дрожащим голо сом сообщила Света. И когда она озвучила факт пропажи супруга, стало так страшно, словно в кошмарном сне, когда понимаешь, что происходит
– Как это пропал? – напрягся Алексей. Таким тоном обычно спрашивают «Где мой кошелёк?» или уличают в краже серебряных ложечек. Но никак не поддерживают перепуганную даму. – Что ещё за фокусы? Не придумывайте мне тут!
– Да откуда я знаю, как пропал? – заорала Светлана и, не выдержав напряжения последних часов, горько разрыдалась. У неё не было сил мыслить трезво. И вообще – сосредотачиваться на конструктиве. Ноги подгибались, неудержимо текли слёзы, сопли, тряслись руки и наваливалось ощущение безысходности. Черт-те где, в какой-то Африке, бесследно пропал Гера. А рядом море, в котором можно утонуть, и туземцы, которые могли стырить любимого, чтобы отдать на органы или просто в рабство. И никто не будет его искать…
На заунывный вой несчастной покинутой жены подтянулся Борюсик.
– А я так и знал, что что-то случилось! – восторженно возопил писатель. Его, как и всякую творческую единицу, выходящие из ряда вон события радовали, стимулируя его воображение. – Я сидел-сидел на пляже, а вас никого нет! А мне ж скучно! И интуиция шепчет: что-то здесь не так! Рассказывайте!
– Гера пропал, – послушно повторила Света, и констатация этого прискорбного факта снова вызвала потоп. Она шумно высморкалась в предложенный писателем платок и вернула его обратно. – Был-был, а потом раз – и нету!
– Ты давай внятно рассказывай, – обозлился Алексей, резко перейдя на «ты». – И время не тяни, скоро стемнеет, надо до сумерек попробовать его найти.
– Да чего вы, обалдели? – весело улыбнулся подоспевший Женя. Или Дима. Света никак не могла запомнить, кто из них в очках, а кто с бородой. Тот, который пришёл, был в очках. – Ну, решил мужик расслабиться и без дамы отдохнуть. Ему ж не три года, чтобы в панику впадать. Никуда не денется.
И чёрствый соотечественник, легкомысленно посвистывая, удалился к себе в номер.
На Бориной физиономии тоже появилось сомнение в том, что они вовремя начали суетиться. Скорее всего совершеннолетний Гера вполне в состоянии вернуться самостоятельно, и незачем всем срываться и начинать искать его под кустами.
– Он может где-нибудь в кустах спать. – Борюсик так оформил последнюю мысль. – Устал и лёг, вот. Проспится и придёт.
Света ухватилась за этот вариант, как за спасительную соломинку, с ненавистью глянув на Алексея:
– Это опять ты его спаивал?
Она тоже решила не разводить политесы и перейти на «ты». В конце концов, когда люди почти целую неделю почти круглые сутки щеголяют друг перед другом в одних трусах, можно и оставить утомительное «выканье».
– Да я его с обеда не видел! – моментально оправдался Лёша. – Я с ним сегодня вообще не пил ещё. Я сам вас искал, даже на пляже не был.
– Собутыльника искал? – завелась Светлана.
– Нет, я его тоже на обеде потерял, – замотал головой Лёша, свекольно покраснев. – В смысле, я просто спросить у него хотел по поводу… эээ… по поводу машины.