Жизнь продолжается
Шрифт:
Девушка замолчала, искоса наблюдая за реакцией Аллы. Та явно что-то обдумывала, молча глядя в одну точку. Маша задумалась. Наверное, зря она всё это затеяла! Эта женщина не признается совершенно постороннему человеку в том, что изменила мужу да ещё и родила от него сына. Если, конечно, Давид вообще её сын... Эта мысль пришла в голову девушке очень неожиданно, и от этого Маша вдруг совсем под другим углом посмотрела на ситуацию. Конечно! Давид может быть вовсе не родным сыном Аллы, он может быть сыном её подруги, например, которая в своё время могла где-то пересечься с Милерисом. И забеременела от него. А дальше... Алла неожиданно оборвала размышления Маши
– Мария, я отвечу на ваш вопрос, но при условии, что вы всё сохраните в тайне. Я же вижу, что вы не равнодушны к Давиду, и поэтому вас так интересует его происхождение. Так вот, Машенька, вы правы. Совершенно правы. Давид - сын Ивана Миллериса. Я изменила своему мужу с Иваном и родила сына. Муж ни о чём не догадывается. Он считает, что Иван похож на своего прадеда, чистокровного испанца из Андалусии. Про Ивана он ничего не знает. И никогда не узнает. И Давид тоже не должен ничего знать. Пожалуйста, сохраните это в тайне, хотя бы... Хотя бы ради спокойствия Давида!
Выслушав её признание, Маша молча прошлась по гостиной. Вся её версия о подруге Аллы рассыпалась в один миг, словно карточный домик. Выходит, что её первоначальный вариант не был ошибкой! Алла - мать Давида, и она родила его от Ивана Милериса. Маша молча смотрела на стоявшую рядом женщину. Выходит, что она была близка с Иваном и, возможно, любила его. А что сам Иван? Иван любил эту женщину? Или это была короткая связь на одну ночь? От волнения у Маши закружилась голова и она, еле держась на ногах, подошла к Алле и негромко сказала, глядя ей прямо в глаза:
– Многие поклонники Ивана мечтают о его возвращении. И ещё они мечтают, чтобы у Ивана остались дети, его плоть и кровь, которые бы унаследовали его красоту и его талант. Его неповторимый голос! Давид всё это унаследовал. Он мог бы ЗАМЕНИТЬ Ивана для его поклонников, для тех, кто любит его и ждёт его возвращения...
– Умершие не возвращаются!
– Алла была близка к истерике, - И не надо впутывать сюда моего сына! Давид считает, что его отец - Рафаэль, они очень любят друг друга, и если мой сын узнает, что его столько лет обманывали... Я не представляю, что будет с Давидом.
– Он ни о чём не узнает. Я даю слово, Алла. Да, я бы хотела сказать правду. И не только Давиду, но и всем поклонникам Ивана Милериса, но я не сделаю этого. Это не моя тайна и не мне её открывать. Если вы захотите, вы сами всё расскажите Давиду...
Дальше она не могла говорить. Неожиданно девушка почувствовала, что она задыхается в этом старинном мрачном доме, и если она сейчас же не уйдёт отсюда, не убежит в сию минуту, не окажется на солнце и свежем воздухе, она просто потеряет сознание.
Наскоро попрощавшись с Аллой и ещё раз пообещав ей, что она ничего никому не скажет, Маша буквально вприпрыжку выбежала в сад. Постояв там некоторое время, девушка немного пришла в себя и поняла, что ей стало чуть получше. Уже не так поспешно, Маша направилась к выходу, где около ворот в "Ла Палома" её ждал тот самый таксист, который привёз её сюда. Он сразу заметил, что с Машей что-то не то и даже предложил ей свою помощь, однако Маша, поблагодарив его, заверила мужчину, что с ней всё в порядке, просто очень жарко, и от этого ей стало немного нехорошо.
– Конечно, у вас в России всегда холодно и снег! И много-много медведей!
– На ломанном английском произнёс таксист и рассмеялся, - И ещё у вас много-много водки и икры!
Маша тоже рассмеялась и достала из сумочки бутылку с минералкой, чтобы слегка промочить горло. Ей всё ещё было немного не по себе после разговора с матерью Давида. Теперь сомнений в том, что она сделала правильные выводы из сходства Давида с Милерисом, у Маши не было, однако что-то во всей этой истории по-прежнему смущало девушку. Даже после признания Аллы у Маши почему-то было чувство, что она влезла туда, куда не должна была лезть, и потому кто-то, желая отвязаться от её навязчивого копания в чужих судьбах, сказал ей лишь часть правды, но никак НЕ ВСЮ ПРАВДУ! Кинули подачку, мол, получи и отвяжись! Не лезь туда, куда тебя не просят лезть!
Маша отпила немного минералки. Нет, всё же зря она устраивает какой-то шпионско-детективный роман из этой по сути банальной и вполне правдоподобной истории. Конечно, ей очень трудно поверить в рассказ о том, как простая женщина без связей в мире шоу-бизнеса, модельной внешности и прочих явных достоинств оказалась в постели Ивана. Но ведь Иван был необычным человеком! И, вполне возможно, что на каком-то этапе своей жизни он мог провести ночь со своей преданной фанаткой, молодой и безумно влюбленной в него Аллой, которая смотрела на него глазами преданного пса и была готова на всё, лишь бы прикоснуться к своему кумиру, побыть с ним рядом, поцеловать. Маша отлично это понимала, ибо когда-то испытывала то же самое! Только в отличии от Аллы она уже никак не могла осуществить свою мечту, даже при всём желании она не могла увидеть Ивана, дотронуться до него... Маша сделала ещё глоток нагревшейся от дневной жары кисловатой воды и задумалась. Странно, но когда Алла говорила об Иване, в её голосе не было любви! Он был ей безразличен, это было абсолютно очевидно, и особенно, если вспомнить сей факт, что Алла не из тех женщин, которые умеют скрывать свои чувства и эмоции. Когда она говорила о Давиде, её голос дрожал, и сразу было понятно, как он дорог для своей матери, как она его любит и как хочет защитить от всего и всех. Но к Ивану у Аллы не было никаких чувств, она говорила о нём совершенно ровным голосом, как говорят о ЧУЖОМ человеке, а не об отце своего сына...
Таксист уже начать заводить машину, как к "Ла Паломе" подъехал какой-то не очень новый джип. Маша повернула голову, чтобы в заднее стекло рассмотреть того, кто выходил из этого джипа. И какого же было удивление девушки, когда она увидела, что в "Ла Палому" приехал никто иной, как Олег, тот самый врач из Москвы, который несколько раз пытался разговорить её в самолёте и в отеле! Но что он здесь делает? Он знаком с Фернандесами? Но как они познакомились? И когда?
А в это время Алла, встав на колени перед иконой Божьей Матери с Христом, прошептала, перебирая в руках католические чётки:
– Прости меня, Дева Мария, прости за всё, что я совершила. Ты тоже мать и, наверное, можешь меня понять, как никто другой... Да, я хочу защитить Давида и ради него иду на все эти ужасные поступки! И я готова заплатить за все свои грехи! Лишь бы спасти его, моего сына... Он ни в чём не виноват, Дева Мария, и он МОЙ СЫН, как бы там ни было... Поэтому я прошу тебя лишь об одном - пусть Давид никогда не узнает правды.
Закончив молитву, женщина перекрестилась, встала и ещё немного постояв возле иконы, тяжело вздохнула и снова направилась в гостиную. После молитвы ей стало намного легче, а самое главное - Алла вдруг осознала одну очень важную для неё вещь - она ни минуты не жалела о том, что недавно сделала. Это был ЕДИНСТВЕННЫЙ ВЫХОД из создавшегося положения, и Алла знала, что несмотря ни на что, Господь и Пресвятая Дева не осудят её.