Жизнь с ламой
Шрифт:
И на том все закончилось. Хозяин и Ма сказали, что пора отвезти миссис ОТрэди в отель. Ма сказала:
— Мы возьмем такси, потому что в такой толпе не сможем вывести машину из гаража. — Она позвонила, чтобы вызвать такси, но ей ответили, что все машины застряли в дорожных заторах.
— По берегам реки скопилось больше миллиона народу, — сказали ей, — и весь транспорт совершенно парализован.
Хозяин вывел машину, и он, Ма и миссис ОТрэди нырнули в толпу. Спустя час с лишним Хозяин и Ма вернулись и сказали, что на две мили до отеля потратили целый час.
На другой день Хозяин и Ма повезли миссис ОТрэди осматривать Детройт, много
Это была очень хлопотливая неделя, так переполненная всякими событиями и зрелищами, что их хватило бы на добрых две-три недели. Не успели мы оглянуться, как самолету пришло время лететь обратно в Ирландию, в Шеннон, откуда мы когда-то улетали сами.
Хозяин и Ма отвезли миссис ОТрэди с Дочкой в аэропорт Виндзора. Мы слышали, как Ма рассказывала позднее Лютику, что они дождались отлета самолета.
И семья ОТрэди отправилась домой в Ирландию, куда мы и сами очень хотели вернуться. Хозяин всеми силами старался найти работу в Виндзоре или вообще где-нибудь в Канаде. Он готов был ради этого поехать в любой уголок страны. Но ему предлагали только тяжелый ручной труд, а это такая несуразица, что просто слов нет.
Все мы сошлись во мнении, что Канада — это ужасно некультурная страна, и с нетерпением ожидали дня, когда сможем отсюда уехать. Впрочем, эта книга отнюдь не трактат о недостатках Канады, которых все равно хватило бы на целую библиотеку!
Теперь мы с Мисс Ку могли почаще выходить в сад, само собой не в одиночестве, потому что в округе было полно собак. Сиамские Кошки не боятся собак, но люди опасаются того, что МЫ можем сделать с собаками. О нас идет слава, что мы вскакиваем на спину нападающего пса, впиваемся в нее когтями и едем верхом, словно человек на лошади.
Людям, надо думать, позволено ранить бока лошади острыми шпорами, зато, когда мы, защищая себя, запускаем когти в собачью спину, НАС называют «свирепыми».
Стояла очень приятная пополуденная пора; мы сидели рядышком под креслом Хозяина — он человек очень большой, весу в нем двести двадцать пять фунтов, и ему нужно большое кресло, — когда, гудя во всю мочь, перед нами проехало целое стадо машин. Меня это прежде никогда не тревожило, я считала, что просто таковы уж канадцы, и нечего искать в их поступках какой-либо смысл. Помню, я спросила:
— Мисс Ку, с чего бы это они подняли такой гам?
Мисс Ку была очень образованной кошкой, и будучи к тому же зрячей, имела передо мной огромное преимущество.
— Я все тебе расскажу, Фиф, — ответила она. — Там женятся человеческие кот и кошка, все машины разукрасили лентами, и теперь вся эта вереница едет по улице, гудя что есть силы. По мне это значит: «Осторожно! Едет компания полоумных!»
И, усевшись поудобнее, она добавила:
— А когда какой-нибудь человек умирает, и его отвозят, чтобы закопать в яму, все похоронные машины включают фары, а с боков у них развешаны бело-голубые флажки с надписью «похороны». Тогда все машины уступают им дорогу, и они не останавливаются перед светофорами.
— Это КРАЙНЕ интересно, Мисс Ку, КРАЙНЕ интересно, — ответила я.
Мисс Ку пожевала немного травинку и заметила:
— Я вообще многое могла бы порассказать тебе о Канаде. Здесь, например, если человек умирает, то его тело отвозят в Похоронный Дом, приводят его в порядок —у них это называется бальзамированием, — разрисовывают красками лицо и выставляют напоказ в гробах или в ларцах, как их здесь называют. Потом созывается вечеринка, чтобы отдать ему «последние почести». Иногда тело в гробу чуть ли не сидит. Хозяин говорит, что все эти Похоронные Дома — самый прибыльный на свете бизнес. А еще, когда какая-нибудь пара женится, то друзья устраивают им дождь. Мисс Ку умолкла и рассмеялась.
— Когда я в первый раз об этом услышала, Фиф, — улыбнулась она, — я подумала, что друзья поливают их из душа в ванной. А они, оказывается, осыпают их дождем подарков. В основном, это либо вещи, которые им совершенно не нужны, либо то, что дарят ВСЕ. Ну что невесте делать с полдесятком кофемолок?
Она вздохнула.
— Словом, сумасшедшая это страна, да и только. Взять тех же детей. С этих милых крошек волоску не дадут упасть, голоса на них не повысят, специальные стражи помогают им переходить улицу. Обращаются с ними так, словно у них своих мозгов нет, что, в общем-то, так и есть, но все дело в том, что, едва закончив школу, они оказываются предоставленными самим себе. Никто больше о них не заботится. Здесь, Фиф, царит какой-то нездоровый культ Человеческих Котят. Они всегда и во всем правы. Что плохо для них, Фиф, то плохо для всей страны. А им бы нужна прежде всего дисциплина, потому что, повзрослев, они станут преступниками из-за того, что в детстве с ними обращались слишком мягко. Дети здесь настоящие инвалиды, ничтожества, БА!
Тут я сочувственно кивнула. Мисс Ку была совершенно права. Начни только потакать котенку, и из него непременно вырастет вечно всем недовольный кот.
Хозяин встал:
— Вы, киски, побудьте здесь еще немного, если хотите, — сказал он, — а я поднимусь наверх и принесу фотоаппарат. Я хочу сфотографировать эти розы.
Хозяин был страстным фотолюбителем, и у него была замечательная коллекция цветных слайдов. Он ушел наверх за своим японским фотоаппаратом.
— Кис-кис! — зашептал нам Кот С Той Стороны Улицы. — Кис-кис! Чего я тебе скажу, Леди Ку'эй, подойди-ка к забору!
Мисс Ку поднялась и неспешно подошла к сетчатой садовой ограде. Они с Котом С Той Стороны Улицы немного пошептались, после чего Мисс Ку вернулась на место и уселась рядом.
— Он только хотел ознакомить меня с новейшим американским сленгом, — сказала она, — ничего особенного.
Хозяин вернулся с камерой, чтобы снимать цветы. Мы с Мисс Ку тут же залезли в кусты, потому что ТЕРПЕТЬ НЕ МОЖЕМ, когда нас фотографируют. А еще мы терпеть не можем, когда на нас таращатся любопытные зеваки. Мисс Ку надолго запомнила одну глупую канадку, которая, высунув нос из окна автомашины, сказала:
— А это что такое, ОБЕЗЬЯНА?
С тех пор при каждом воспоминании об этом бедняжка Мисс Ку приходила в ярость!
Стоял субботний вечер, на улице было полно народу. Немного поодаль в Доме Выпивок шумела какая-то вечеринка. Мимо с ревом проносились автомашины, снизу доносилась громкая болтовня и споры мужчин, пытавшихся сторговаться с девицами, которые разгуливали по улице.
Мы отправились спать. Лютик ушла к себе в боковую комнату, увешанную фотоснимками мартышек, человеческих котят и статуи бульдога по имени Честер. У Ма и Мисс Ку была уютная комната с окнами на улицу, а мы с Хозяином спали в комнате, которая тоже смотрела окнами на Детройт и на Реку. Вскоре я услышала, как Хозяин щелкнул выключателем и под ним тяжело скрипнула кровать.