Жизнь только начинается
Шрифт:
— Здорово, — смеется Вася. — Это Панька. Любит он вырезать свои инициалы. Сколько деревьев он пометил в деревне своим перочинным ножом.
Но тетя Ксения не радуется, с укоризной смотрит на Васю.
— Когда поумнел — закрасил, и все равно осталось. Так и бывает: натворишь что-нибудь, на всю жизнь след — не закрасишь, не сотрешь. Много хлопот было о ним. — Тетя Ксения вздыхает. — И получаются же из таких озорников известные на всю страну люди… И это в восемнадцать-то лет!
Вася спрашивает, нельзя ли перейти на Панину кровать.
— Не
Глава восьмая
НОВЫЕ ЗНАКОМЫЕ
В комнату врывается курносый, с взлохмаченными волосами паренек. Захлопнув за собой дверь, он задорно кричит:
— Врешь, не возьмешь!
Заметив ребят, паренек радостно и торопливо выпаливает:
— Приветствуем новичков! Я Сашка Корнаков, будем знакомы…
Он выглядывает в коридор. В ту же секунду в окне показывается улыбающаяся физиономия с плутоватыми Прищуренными глазами другого паренька. Подмигчув Васе, он ловко взбирается на подоконник, легко спрыгивает и крадется к Сашке.
— И-оууу! — кричит он «по-тарзаньи», ухватив Корнакова за шею.
— С тыла не нападают!
— Это мое дело!
«Противники» яростно сцепляются. Взметывается под ногами половик, трещит стол, сползает скатерть, увлекая за собою графин. Вася успевает оттолкнуть борющихся от стола. Высокий подставляет ногу Сашке, и они вместе грохаются на Васину кровать.
— Подножку! Не по правилам!
— Можно!
Корнаков ловкий. То и дело выскальзывает из крепких объятий «противника» и снова настойчиво нападает. Наконец Кориаков лежит на спине.
— Раз, два, три… Победа!
Потные, тяжело дыша, «противники» поднимаются.
— А кровать кто заправит? — спросил Вася паренька с плутоватыми глазами.
Корнаков пытливо окидывает взглядом Васю.
— Вообще-то правильно… Насвинячили, надо прибирать.
Он снимает скомканное одеяло, старательно взбивает матрац. Вася легонько отстраняет Корнакова.
— Ладно уж, я сам.
Победитель обходит вокруг Юрку.
— Огурчик… — иронически протягивает он и чуть-чуть кланяется. — Ну, ну, добро пожаловать! — Затем покровительственно хлопает по плечу Васю: А кровати твоей ничего не сделается. Я Костя Ярков. — Оглянувшись на дверь, он подкидывает пять копеек. — Играешь?
Вася усмехается: «Вот ты какой!» и отмахивается.
— Успеем еще!
В дверях появляется худощавый паренек с бледным, вялым лицом. Он в нерешительности приостанавливается у порога, потом, осторожно переступая, подходит к Васе.
— Вот и прибыли, — еле слышно произносит он, глядя в сторону. — Будем знакомы, я Митя.
Голова Мити в лесенках. Где его так обкарнали? Наверно мать дома стригла. Движения Мити вкрадчивые, трусливые. Он осторожно направляется к своей кровати, которая стоит в углу.
— А ну, святая богородица, подожди… — зловеще говорит Ярков.
— Чего тебе нужно от меня? — Митя
— Не знаешь? Я тебе сейчас напомню. — Костя делает страшное лицо, хватает Митю за ухо. — Лезь под стол!
— Зачем? Не надо… — тихо упрашивает Митя. К удивлению Васи, он без сопротивления, покорно опускается на колени и скрывается под столом.
— Эх, чудак-человек! — бросает Корнаков и выходит из комнаты.
Вася вплотную подходит к Яркову. Костя высокий, но для Васи его рост не имеет значения.
— Ни к чему связываться со слабым.
— Не знаешь, в чем дело, не лезь. Первый ябедник в школе. Предупреждаю, будь осторожен.
— Не ябедничал я… — доносится из-под стола.
— Молчи, до завтра будешь загорать.
Если ябедник, проучить надо. Вася не возражает. Но под стол загонять — не дело.
Выясняется, что Ярков «нечаянно» порезал в столовой клеенку и официантки целый час его пилили.
— Он продал меня, — заявляет Ярков.
— Не продавал я, — всхлипывает Митя.
— Вылазь, курица, — сердито приказывает Вася. — За себя не можешь постоять. Не виноват, а под стол лезешь.
Митя выбирается, садится на стул возле своей кровати.
Яркову не хочется связываться с новичком: может, еще пригодится. Поэтому он говорит спокойно:
— Не очень командуй. Власть хочешь взять? Не выйдет.
— Брось, Костя, нужна мне твоя власть. Посмотри, с кем связался! Он карлик против тебя.
— Скажи, какой милиционер нашелся. Подожди, узнаешь этого карлика! Такой противный. Колдун! Не люблю таких. Стукни по щеке — другую подставит. Хоть бы раз для близира сдачи дал. — Костя сплевывает на пол и бросается на кровать.
«Ну и ребята, — невесело размышляет Вася. — Неужели все такие?»
Вася настораживается, когда приоткрывается дверь. Но в комнату никто не входит. В коридоре с кем-то ожесточенно спорит Сашка Корнаков.
— Это неправильно! Необязательно целым табуном ходить.
— Имей в виду, меня выбрали комсоргом группы, я за каждого из вас отвечаю.
— Пожалуйста, отвечай сколько угодно. А если все идут в кино, а я желаю в цирк, — как же быть?
— И вечно ты споришь, Корнаков, дисциплину нарушаешь.
— Тебя, Иван Сергеевич, ни за что не переспоришь.
За Сашей входит на редкость низкорослый паренек с льняным чубиком.
— Опять, Ярков, в одежде завалился! И куда только староста смотрит?
— Драться, что ли, с ним? — Корнаков пожимает плечами. — Хоть говори, хоть нет. Не понимает.
Костя неохотно поднимается.
— Ну, завел патефон. Подумаешь, какой понятливый…
Голубые глаза Ивана Сергеевича — таких голубых Вася еще никогда не видел — с улыбкой смотрят на него, будто ребята давно знакомы. Вася не вытерпел, засмеялся. Ему захотелось подергать аккуратный, искусно завитый чуб Ивана Сергеевича и сказать что-нибудь смешное. Знакомясь, он почувствовал сильную мускулистую руку. Повернул ладонь паренька кверху, оглядел кругляшки-мозоли.