Жизнь во благо Родины
Шрифт:
– Ладно, поговорим еще, кстати, нам дали добро на строительство цеха по выделке пластиковых труб и арматуры. Как тебе? Удалось закупить оборудование в Европе, золота, сказали, ушло очень много. Надеюсь, отобьем затраты, а то руководство по головке не погладит.
– Еще как отобьем, – обрадовался я, – будьте уверены, я легко докажу нужность и важность перехода на полипропилен, достаточно просто посчитать затраты на ежегодное обслуживание металлических сетей водопровода и канализации.
– По документам, предоставленным с завода в Европе, трубы для холодной воды рассчитаны на пятьдесят лет, и это минимум.
– Главное, нельзя
– Да мне-то уже посчитали, на ЖКХ, этой вечной дыре, сэкономим до ужасного неприличные средства. А ведь их можно пустить на другое дело.
– Конечно, на это и расчет был. Кстати о стройке, по Северному поселку думали?
– Если честно, пока нет, сам понимаешь, у меня и своих забот хватает.
– Если звезды сойдутся для меня совсем хреново, то в будущем всей этой богадельней займусь именно я.
– Как это?
– Открою тайну, только никому, ладно? – я заговорщицки подмигнул Павлу Федоровичу. – Я уже представлял москвичам свои проекты по жилому строительству, результат был печален. Мне предложили работу в Минстрое.
– Да ладно! А почему не пошел?
– Я дома перестану бывать, вот вы часто дома бываете?
– Ну, если честно, хотелось бы чаще, но что поделать, работать нужно.
– Вот-вот, а представьте теперь, что такое строительство целой страны? – Я не преувеличивал, ведь это не район спроектировать в родном городе, о котором знаешь почти все. Чтобы создать проект какого-нибудь Зажопинска или Мухосранска, в нем ведь предстоит побывать, изучить, а это время. Где его столько взять?
– Слушай, ты зря переживаешь. Во-первых, ты там будешь не один работать. Сказывается недостаток твоего образования. Не обижайся. Нужно выработать концепцию, план, если хочешь. Я ведь не строю двигатели сам, так? Я руковожу процессом, вот и тебе придется разработать систему и руководить ей. Типовые дома, типовые очистные, пойми, типовой не значит плохой. Ты должен понимать, что индивидуальный план под каждый город, район или деревню невозможно воспроизвести, ты утонешь. У тебя, я думаю, будут люди, они и будут проводить исследования, а уж тебе придется адаптировать свои проекты под существующие реалии.
– Вы правы, образование слабовато, но, если честно, Павел Федорович, я привык действовать. Вижу проблему, решаю ее и стараюсь придумать, как больше не допускать таковую. Мне как-то один человек, с высшим образованием, заявил презрительно, что, дескать, человек с «вышкой» развит всесторонне и смотрит на проблему с разных сторон, что позволяет ему быстрее ее решить. Так вот, я тогда заметил ему, что на самом деле умный человек старается не допускать проблем вовсе. Понятно, что такое невозможно, но пока одни ходят и разглядывают проблемы с разных сторон, другие их решают.
– В чем-то соглашусь с ним, но не во всем. У меня есть куча примеров на заводе, когда человек с десятью классами общего школьного образования выходил в начальники цеха или как минимум становился мастером участка. Люди разные, кто-то может иметь высшее образование, но при этом не уметь им пользоваться, а у кого-то мозг устроен так, что он решает любые задачи на раз-два. Пример тебе, нужно правильно заточить резец токарного станка. Мастер или инженер произведет расчеты, затем сделает образец, проведет испытания и так далее. А простой работник, который чувствует
– Я понял вас, Павел Федорович, надеюсь, справлюсь.
– Обращайся, если что, помогу всегда.
Как же мне заставить себя работать, а? Как только появлюсь в деревне, не могу заставить себя уехать. В Москве ждет Шелепин, я отзвонился ему перед выездом из Рыбинска, он знает, что я в деревне. Обещание-то дал, что как выпишемся из больницы, сразу приеду, а сам… Три дня только на реке был, не могу оторваться и баста. Рыба еще прет так, что кажется, сачком можно ловить. Дядя Коля порадовал, мало того что не разозлился на меня за инициативу с операцией, так еще и подгоняет теперь. Он ведь всерьез решил заняться промыслом, с властями мы утрясли, никаких планов не будет, только работа по факту. Есть рыба – доставляет, нет – значит нет. Правда и власти области развели руками, дескать, помогать с оборудованием будем по мере сил, значит – никак. Но это не беда. Лодку я ему свою отдал, мне новую клепают на катерозаводе, холодильники поставят от области, договорились. Также разрешили привлечь до трех работников, у дяди Коли на примете были несколько парней из соседней деревни, договорятся. Но проверками задолбают, я чувствую.
Москва в конце июня выглядела нарядной и красивой. Поехали всей семьей, не стал оставлять девчонок одних. Тут даже не из страха, что может что-нибудь случиться, просто хотелось быть вместе. При первой же встрече с Шелепиным договорился об обследовании Катерины в московской больнице, надо удостовериться, что у нее все в порядке, а также насчет операции для фронтовика. Последнего мне предложили привозить незамедлительно, места есть, возможности тоже, чего ждать? С самим генсеком разговор вышел серьезный и долгий.
– Ты уж извини, Саша, но как бы ты ни хотел жить этаким барином, мы не можем тебе это предоставить. Дело даже не в том, что это противоречит нашему строю, слишком много от тебя зависит и завязано на тебя лично. Ты сам виноват в этом, тут и лодочные моторы, и строительство, и ширпотреб. Сам все это начал, сам и тяни.
– Да понимаю я, товарищ Шелепин, понимаю, – покачал я головой. – Дураком надо быть полным, чтобы не понимать.
– Берешь Минстрой? – серьезным тоном, не терпящим двоякого трактования, спросил генсек.
– Что значит берешь? Вы мне разве не работу в нем предлагаете?
– Нет, парень, я хочу, чтобы ты поработал у них годик, понял, что и как устроено, и возглавил отрасль. Я верю, что ты потянешь этот воз.
– Товарищ Шелепин… Александр Николаевич, вы что? У меня же ни образования подходящего, ни опыта…
– Видел я твое образование и опыт, мне тут проект приносили, на смотрины, угадай, какой?
– Наш, из Рыбинска?
– Именно! То, что ты сделал – прорыв! Уверен, что лучше не может быть даже в америках с европами. Настолько удобного района нет, наверное, даже тут, в Москве, а ведь это столица! Главная отличительная черта всего плана – в его продуманности, кажется, ты учел абсолютно все. Каждый сантиметр полезной площади у тебя пришит к делу.