Жизнь языка: Памяти М. В. Панова

статей Сборник

Но рассказ о «дебиле» запомнился потому, что Панов тут же грустно обобщил: тридцать процентов людей – дебилы. Пятьдесят

процентов во всем следуют общему мнению (сюда он, в частности, отнес тех, кто в выражении «ей-богу» категорически требует Бога писать с прописной буквы). И только двадцать процентов мыслят самостоятельно.

О последней нашей встрече. Присутствовали Елена Андреевна Земская и нас двое. Впервые услышали мы от Михаила Викторовича, что он «устал жить», но буквально через час его настроение переменилось, и он уже с удовольствием цитировал Марка Твена: «Слухи о моей смерти преувеличены». На прощание, как всегда, озадачил «длинной», требующей

долгих раздумий идеей:

– А вот мои студенты из Открытого университета спрашивают: почему это в русской литературе смех всегда такой суровый, сатирически-обличительный, связанный с социальными проблемами? Почему в ней так мало юмора добродушного, веселого, парадоксального?

Вполне допускаю, что студенты задали Панову такой вопрос. Особенно если они его прежде уже слышали из уст Михаила Викторовича на лекциях. Панов был по-сократовски беззаботен насчет «интеллектуальной собственности»: щедро раздаривал мысли и, получая их «назад», искренне верил, что собеседник это сам придумал.

Может быть, только такие идеи и остаются в вечности.