Жизненное пространство. Трилогия
Шрифт:
Время прошло быстро, и наконец я услышал звяканье отпираемого замка, и внутрь полетел небольшой цилиндр. «Слезогонка», скорее всего. Я зажмурился и натянул маску. Громко закашлялся и встал так, чтобы тот, кто полезет в подпол, оказался ко мне спиной. Когда облако рассеялось, в подвал стали опускаться ноги. Потом показалась задница и широкая спина с чуть покатыми плечами, над которыми на коротковатой шее находилась массивная голова с неожиданно пышной, белой, кудрявой шевелюрой. Я отработанным ударом в область затылка отправил парня в аут. Затем обыскал. Точно: меня собирались связать с помощью армейских пластиковых наручников. Строго говоря, это просто петля, затягивающаяся на конечностях жертвы, ее легко разрезать ножом, но трудно снять каким-либо иным способом; дешево и практично. Видимо, потом планировалось перенести меня для дальнейшей беседы куда-то
Осталось решить, что мне сейчас нужно: повернуться и уйти или порасспросить моего нового знакомого о сути претензий… Считается, что знание — это сила, но чаще всего оно является постоянным источником беспокойства. Я выбрал неведение: кто бы этого амбала ни отправил по мою душу, он почти наверняка никакой информацией не владеет. Пойдя по цепочке от мелкого исполнителя к контролирующим его людям, я потеряю много времени и в итоге ничего не добьюсь.
Одно я узнал точно: именно этот гражданин «работал» Витю. На руке у амбала были золотые Витины часы «Омега», которые тот при каждом удобном случае демонстрировал, рассказывая, как он получил эти «котлы» в обмен на артефакт «колючка» от какого-то киевского бизнесмена, приезжавшего в Зону на сафари, но дальше Кордона не поехавшего по причине сильного запоя и последующей «белочки», крепко поселившейся у «акуленка капитализма» на загривке. В результате бизнесмен свалил до дому, накупив сорных и дешевых артефактов, а когда деньги кончились, то Витину «колючку» он обменял на часы. «Омега» была настоящей, с приметной царапиной на браслете, поэтому я без труда узнал часы покойного. Вот и выяснится все. Но без меня.
Я вылез из подпола. У двери лежал часовой. Парень был жив, бандит его только оглушил. Заперев подпол и прислонив парня к стене поудобнее, я отправился к костру, где и встретился с Серым. Вечерело, за думами и возней с уголовником я потерял почти шесть часов. Предводитель новичков не сильно удивился и поприветствовал меня взмахом руки:
— Были гости?
— Только один. — Я протянул ему вещи бандита. — Думаю, что где-то поблизости ошиваются его друзья. На руке у того, что сидит в подполе, часы Вити. Расспроси бандита, он, я думаю, не откажется рассказать, что и как. А я более не помощник тебе, своих дел полно. И так из-за этих разборок целый день потерял. Бывай, начальник.
Понимая, что от меня больше ничего не добьешься, Серый только кивнул. Знакомой дорогой я отправился к оружейнику. Тот меня опять как будто ждал: на прилавке перед ним были разложены части моего давешнего трофея — дробовика. Голос Моррисона, казалось, сроднился с этим местом, сейчас это была песня «L. A. woman»…
— А-а! Молодой человек, таки доброго вечера, и я рад вас видеть у себя в доме. Что вы намерены приобрести на этот раз?
— И вам доброго вечера, Михаил Анатольевич. На этот раз ничего особенного, но довольно много.
Внимательно оглядев меня с ног до головы, оружейник произнес:
— Возьмите кое-что уже ваше, а о том, что только вы имеете желание приобрести, мы поговорим после…
Миша Одессит, а именно так звали легендарного старателя, который одним из первых прорвался к ЧАЭС, который знал Зону отчуждения так, как немногие старожилы, выложил на прилавок мое изъятое утром оружие.
Время меняет людей, но Зона не отпускает никого. Вот и оружейник с малость наигранным акцентом и закосом под бедного еврея оказался с сюрпризом. Я проверил оружие, поблагодарил и начал перечислять нужное мне оборудование:
— Требуются противопехотные «погремушки». Шесть универсальных мин «Верба» [27] с устройством многоканального дистанционного подрыва, четыре МОН-90, [28] шесть сигнальных мин, два килограмма пластита. Если можно, лучше советского «пластилина», а чехословацкого и американского «варева» не хотелось бы. [29] Пять электродетонаторов дистанционного подрыва, шесть гранат Ф-1. Проволоки тонкой на растяжки метров двадцать. Вот вроде и все.
27
«Верба» — противотранспортная мина МЗУ-2. Помимо своего прямого назначения, может быть использована как в качестве объектной мины, мины-ловушки, детонатора или устройства неизвлекаемости для других мин, например
28
MOH-90 — мина осколочная направленная, радиус поражения по горизонту — 90 м, по высоте — 8 м. Аналог американской противопехотной мины «клеймор».
29
Пластит — разновидность пластиковой взрывчатки. Советский вариант (ПВВ-4) выгодно отличается, в том числе и от западных аналогов, высокой стабильностью и сохраняет свои свойства даже при небрежном хранении.
Одессит молча что-то посчитал в уме и выдал:
— Пять тысяч семьсот рублей, и я дам еще три рюкзака из прорезиненной ткани. Сегодня я не в настроении торговаться. Но это таки только потому, что вы в прошлый раз выпили всю мою кровь, безбожно сбив цену.
Честно говоря, торговаться и у меня уже не было времени, оно просто летело вскачь, оставляя слишком мало возможностей для раздумий и непозволительно многое отдавая на волю случая. А сюрпризов, приготовленных другими людьми, я могу и не пережить, поэтому следовало наряду с поисками лазейки в обороне блокпоста заняться поисками другого жилища, подальше от людей. Их интересы и устремления слишком активно мешали мне заниматься своими делами. Нужно наконец научиться оказывать не так много добрых услуг, ибо слишком хлопотно… слишком.
— Хорошо, Михаил Анатольевич. Вот деньги.
Видно было, что свое в плане торга Одессит возьмет в другой раз. Довольно быстро мы завершили сделку и упаковали все в два рюкзака. Там еще оставалось место для запаса еды, универсальных контейнеров-аптечек и дополнительного боекомплекта к автомату и пистолету. Не торгуясь, я добрал все это, оставив у оружейника еще семьсот рублей. Сгибаясь под тяжестью груза, вернулся в гостиницу.
Следующий день прошел в хлопотах по снаряжению «сюрпризов» и изучению всей доступной информации по объекту операции. То, что я в Зоне недавно, даже хорошо: никто толком меня не знает, личность нигде не примелькалась и, значит, подумают на новичка в последнюю очередь. Разведгруппу следует уложить на месте, в противном случае меня ожидает неравный бой с опытными и хорошо подготовленными диверсами. Правда, местные вояки натренированы прежде всего на зверье и аномалии. Нападения вроде моего они не ожидают. Нет, безусловно, их этому учили, но повседневная практика накладывает свой отпечаток. С кем они тут обычно имеют дело? С бандитами, зверьем и лишь иногда — с «кружками красноармейской самодеятельности» в лице разведывательно-поисковых групп местного клана «Альфа», где в основном бывшие россияне. Да еще с немного уступающими альфовцам аналогичными подразделениями группировки «Вiльна Сiчь».
Тут у нас гремучий сплав из прибалтов, западно-украинских граждан, а также выходцев из стран Евросоюза, США и Канады. Есть и наемники, но это даже не смешно: как и представителей клана «Сiчь», наемников финансируют, скорее всего, украинские и западные разведслужбы, что видно по оснащению. В обоих случаях это оружие и снаряжение натовского образца. Тактика и методы ведения боевых операций тоже оттуда, уши так и торчат. Что-что, а почерк «заклятых друзей» узнаваем за три версты, не говоря уже про методы родной российской армии, к которым явно тяготеет противостоящий наемникам и «свободным» более-менее пророссийский клан «Альфа».
Ни одну из сторон в расчет принимать по-серьезному не стоит: разношерстная сборная солянка мало что может противопоставить специально отбираемым и тренируемым частям регулярной армии. А здесь тем более — тут нет солдат срочной службы, только контрактники, к тому же имеющие поддержку всей армейской инфраструктуры в лице средств связи и мониторинга, авиации и артиллерии.
Воякам мешают только местные условия. Артудары часто уходят непонятно куда: залп сделан, а сектор не накрыт, и неизвестно, куда улетели тонны боеприпасов. Спутниковые фотографии и мониторинг в реальном времени часто показывают такую ахинею, что толку от них не слишком много. Авиация тоже не всегда помогает: если вертушки еще худо-бедно могут доставить десант и грузы по всей Зоне отчуждения, то штурмовая и тактическая авиация просто может упасть из-за отказа любых систем. В итоге ведется только текущее положение контроля над Зоной: система блокпостов, перекрывающих основные безопасные дороги, периодическое патрулирование прилегающих к ним зон ответственности в глубину до трех километров.