Жизненное пространство. Трилогия
Шрифт:
Выверяя каждый шаг, я пошел вперед. Коридор заканчивался однопролетной лестницей, ведущей на последний подземный уровень. Приблизившись, я чуть было не напоролся на растяжку. Поставлена неумело, но неопытный путешественник вроде моей спутницы непременно бы зацепил. Не став тревожить, просто перешагнул и в полуприседе пошел наверх. Небольшая, два на четыре метра, комната без дверей, затем коридор и еще пять комнат с содранными с петель дверями. Груды мусора и отходов говорили о постоянном присутствии как минимум пяти человек. Из пятой от конца коридора комнаты был виден свет костра, слышались негромкие разговоры и чавканье. Народ кушал и запивал еду чем-то алкогольным, довольно мерзким по запаху.
Больше растяжек я не обнаружил. Хозяева не позаботились выставить часовых, возложив охранные функции целиком на технику в лице одинокой гранаты Ф-1, которую я миновал. Понять их было можно:
На Кордоне мне приходилось слышать рассказы о «неправильных» старателях, живущих в канализации и питающихся человечиной. Говорили, что это те, кто, попав под Выброс или побывав марионеткой контролера, сошли с ума. Но не так, чтобы пускать слюни и гадить под себя, читая детские стишки. Ничуть не бывало. Сбиваясь в группы, они уходили вглубь ничейных территорий и промышляли тем, что ловили разных бедолаг и готовили их, так сказать, со специями. При этом они приобретали некие способности типа питья радиоактивной воды и редкий дар убирать аномалии. Например, «спираль» или «прыг-скок» такие душегубы могли свернуть усилием воли. Ели они только человечину, в основном отваривая ее и жаря на открытом огне. Жили в канализации, промышляли круглые сутки. Некоторые неплохо стреляли и баловались радиоперехватом, вполне могли устроить ловушку вроде той, что встретилась мне. Нужно было возвращаться к Марине. Если нервы возьмут верх, она вполне может заявиться сюда и зацепить растяжку.
Девушка сидела в том же положении, беспокойно озираясь и помахивая пистолетом. Мигнув три раза фонариком, я обозначил свое присутствие. Слабо улыбнувшись, она уронила пистолет на землю. Нервы. Начал с хороших новостей:
— Выход на последний горизонт коммуникаций должен быть недалеко.
Подняв пистолет, Марина вложила его в кобуру и шагнула в сторону предполагаемого пути на поверхность.
— Отлично. Выйдем на поверхность, свяжемся с…
Протянув руку и ухватив девушку за поясной ремень, я мягко заставил ее сесть.
— Не так быстро. Путь нам преградили очень нехорошие люди. И если мы попытаемся пройти мимо них, нас, скорее всего, пригласят на обед. Меня как первое блюдо, ну а тебя подадут на десерт. Уговаривать их я пойду один, ты подождешь меня у лестницы. Если не справлюсь, делай так, как договаривались. За мной не ходи. — Известие о каннибалах вывело девушку из равновесия, и она попыталась впасть в истерику; когда я легонько шлепнул ее по щеке, она попыталась дать сдачи, но я поймал ее руку, чуть взяв на излом. — Не надо кричать и брыкаться. Услышат и придут. Тебя сразу завалят, я, чуть погодя, но тоже лягу. Молчи и делай, как говорю. Будешь? — Марина кивнула. Я выпустил ее руку.
— Ты гад, гад!.. — прошипела она, потирая запястье.
— И еще какой. Ни манер, ни воспитания. Терпи пока. Если не будешь брыкаться, скоро попадешь в приличное общество и забудешь все как страшный сон. Пошли. Только тихо, как учил. Дойдем до лестницы — сядь справа и затихни. Закончу — позову. Без приказа ни шагу.
Обратная дорога заняла чуть больше времени. Когда девушка заняла указанную позицию, я скинул РД и автомат и крадучись отправился на встречу с людоедами. Я знал, что мясоеды разжигают костер, потому что видят в темноте не очень хорошо. По опыту общения с одним моим приятелем, следователем прокуратуры, мне была известна одна особенность любителей человечины. Приятель утверждал, что людоеды очень тонко чувствуют запах живой добычи. Я извалялся в куче мусора, скопившегося в углу комнаты. Так делают волки, чтобы отбить свой специфический запах. Благодаря этому дичь обнаруживает хищника лишь в момент броска, так как недолгое время волк пахнет абсолютно неопасной тухлятиной.
Прислушиваясь к бормотанию людоедов, я подобрался ко входу в комнату, где банда устроила себе нечто вроде лагеря. Большое помещение, видимо, было когда-то складом и имело форму пенала. У входа никого не было, и отблески костра не попадали в довольно большое пространство тени, давая мне возможность приблизиться к костру на близкое расстояние.
Пир был в самом разгаре: всюду валялись кости, а в углу кучкой лежала требуха. Смущал меня только запах пороховой гари. Если каннибалы завалили кого-то в непосредственной близости от логова, то у пиршества могут быть неожиданные последствия. Скоро, правда, я понял, что ошибся. В левом дальнем от выхода углу был распят человек. Руки его были прикованы к стене чем-то вроде кандальных «браслетов». Парня сильно избили и прострелили
Время для атаки я выбрал удачное: отяжелевшие от еды и выпитого самогона каннибалы вяло переговаривались на непонятном мне языке, больше напоминавшем бормотание. Их было пятеро. Все вооружены автоматическим оружием: у троих я заметил АК-74М, у одного что-то странное, похожее одновременно и на «Грозу», [55] и на британскую L85A2, [56] у последнего, по виду самого главного, дробовик SPAS-12.
Положение было пиковое: если кто-то из противников сможет выстрелить в меня хотя бы раз, то прошьет мой слабый броник навылет. Рикошет от очереди тоже оптимизма не внушал, хотя тут были варианты. Тихо сделав несколько дыхательных упражнений, я определил цели и взял АПБ наизготовку.
55
Имеется в виду автомат ОЦ-14 «Гроза».
56
Штурмовая винтовка (автомат).
Первая серия «грудь-голова» достала главаря с дробовиком: пуля, пущенная в середину груди, прошла навылет, та, что попала в правый глаз, неожиданно вышла из височной области, чуть выше левого уха. Без единого звука людоед завалился набок, прямо на колени обладателя странного оружия. Ему тоже достались две пули — как и планировалось, первая застряла в туловище, вторая вышибла каннибалу мозги. Началось движение, время потекло удивительно медленно. Ствол моего пистолета как бы нехотя переместился к уроду с АК-74М. Пуля, летевшая в грудь, чуть сместила положение тела относительно траектории другого выстрела, в голову, и та, только царапнув левый висок, ушла в стену. Не останавливаться! Время дорого.
Легли еще двое. Учудил только пятый людоед: не видя вспышек от выстрелов моего оружия, он успел подняться и сделал попытку перебежать к стене, подальше от костра. Но получилось, что он бежал прямо на меня. Получив свои две пули, каннибал опрокинулся на спину и в конвульсивной судороге упал головой прямо в костер. Недобитый урод, который случайно увернулся от выстрела в голову, хрипя, встал на колени и вскинул автомат. Короткая очередь с оглушительным гулом разорвала тишину подвала. Зная, что произойдет, и закрыв глаза, чтобы не ослепнуть от вспышки, я на слух, уже в падении, выпустил еще пять пуль. Все стихло, но еще стоял звон в ушах. Перезарядив пистолет, дослал патрон и осторожно подошел к костру. Паленой человечиной запахло сильнее, чем тут было принято. Убедившись, что все людоеды мертвы, я взял за ноги того, что упал затылком в костер, и оттащил его к дальней правой стене, где были сложены потроха и останки человека, которому не посчастливилось стать обедом, нет, скорее ужином — время подходило к шести часам вечера.
Громко и отчетливо позвал притаившуюся в коридоре Марину. Теперь следует уделить внимание парню, который висел на стене. Серьезные ранения, усугубленные побоями и большой кровопотерей, не оставляли ему больших шансов на жизнь. Правда, я слышал про некоего местного «айболита», который лечит все и вся, но, боюсь, парню не светит испытать на себе чудеса местных целителей.
Расстегнув кандалы, я подхватил парня и бережно опустил его на свой расстеленный коврик. Негоже солдату лежать на тряпках своих мучителей. Подошла Марина и, сообразив, к кому в гости мы пришли, убежала блевать в коридор. Осмотрев альфовца, я убедился в своих подозрениях: боец протянет от силы часов пять. Имелось одно средство, но я не был уверен, оно подействует ли оно на человека, уже «отходящего на золотой». [57] Из принесенного девушкой РД я достал контейнер с трофейными артефактами и поместил на пояс бойца тот, что зовут «ломоть мяса». Как говорят, он подстегивает иммунитет и заживляет раны. Проверить на себе, слава богу, не довелось, но сейчас только этот камень плюс укол обезболивающего, перевязка и шины из подручных материалов — вот все, чем я мог помочь умирающему парню.
57
«Отойти на золотой» — жаргонизм военных медиков и врачей «скорой помощи» означает близость пациента к состоянию клинической смерти.