Жизнеописание, мировоззрение, цитаты
Шрифт:
Она верила в себя как специалиста и хотела работать на пределе профессиональных возможностей. В этот период мысли ее неоднократно обращались к болезни Ленина, и она несколько раз говорила близким людям, что если бы ей разрешили, то она вылечила бы его. Учитывая характер и размеры органического поражения мозга Ленина, это представляется маловероятным.
V нее были большие профессиональные планы, но по семейным обстоятельствам в 1924 году Сабина Шпильрейн была вынуждена оставить Москву и переехать к мужу и отцу в Ростов-на-Дону. К этому времени город уже мало походил на Ростов ее юности. Жилось впроголодь. В этот период самым светлым моментом стало для нее рождение второй дочери Евы. Не мыслившая себя без любимой работы, Сабина Шпильрейн трудилась врачом в поликлинике и отдавала все, что могла, дефективным и трудным детям. Формально она была обычным врачом, но в действительности работала одновременно как психиатр, психотерапевт и педолог, успевая при этом заниматься научной работой.
Во второй половине 1925 года власти упразднили Государственный
Ее жизнь и работа в Ростове-на-Дону с 1924 по 1942 год — наименее известный период жизни, сведения о котором пока основываются главным образом лишь на нескольких фактах и немногих (не всегда достоверных) свидетельствах очевидцев.
Она много работала и лишь изредка совершала кратковременные поездки в Москву. По мере развития событий в стране ее деятельность как психоаналитика и педолога (к тому же бывавшего за границей) становилась все более опасной. Занятия такого рода уже фактически приравнивались к особо опасным государственным преступлениям со всеми вытекающими отсюда последствиями.
К 30-м годам психоанализ был уже почти полностью искоренен. В 1932 году был ликвидирован журнал «Педология». Критика и нападки на педологию постоянно усиливались и завершились в 1936 году очередным погромом, начало которому положило постановление ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпросов». На педологические организации, ученых и их книги обрушились репрессии.
И без того нерадостное положение и настроение Сабины Шпильрейн ухудшалось с каждым годом. Сталинские репрессии коснулись и ее семьи. В 1935 году НКВД арестовало ее брата профессора Исаака Шпильрейна. В 1937 году от сердечного приступа скончался муж. В том же году еще два брата Сабины были арестованы один за другим и вслед за Исааком сгинули в ГУЛАГе. Год спустя умер отец. Можно лишь гадать, что на сей раз спасло саму Сабину Шпильрейн — чудо, или традиционное российское разгильдяйство, или люди добрые незаметно помогли врачу своих детей, — но факт остается фактом: она выжила и сохранила дочерей. Девочки подросли, похорошели и очень увлеклись музыкой, к которой проявили большие способности. И поныне некоторые жители города вспоминают, как в теплые времена года из распахнутых окон дома, где проживала необычная семья Сабины Шпильрейн, почти постоянно звучала классическая музыка.
Летом 1941 года после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз старшая дочь Рената, учившаяся в Москве музыке, приехала в Ростов-на-Дону. Она осталась с матерью и устроилась на работу нянечкой в яслях. Фронт стремительно приближался к городу. По злой иронии судьбы Сабина Шпильрейн, соавтор психоаналитического учения о садистских компонентах влечений и идеи о деструктивном влечении, не верила, что немцы способны на зверское обращение с гражданским населением. По складу ума и характера она всегда была немного «не от мира сего». Она вспоминала Германию периода своей бурной молодости и не могла поверить, что столь культурный народ, как немцы, может причинить вред. Ее уговаривали бежать, но она отказывалась и говорила племяннице, что слухи о зверствах нацистов преувеличены пропагандой.
Стратегически важный город с полумиллионным населением готовился к обороне. Но уже 19 ноября
1941 года гитлеровцы вышли к окраине города, а 21 ноября оккупировали его.
Ростов-на-Дону был одним из немногих городов России, на долю которого выпало за одну войну две оккупации. Первую из них, с 21 ноября по 29 ноября 1941 года, Сабина Шпильрейн и ее дочери пережили, по-видимому, в первую очередь в силу ее скоротечности, хотя и за эти дни нацисты уничтожили немало мирных жителей. До лета 1942 года части Красной Армии удерживали Ростов-на-Дону, хотя город подвергался ожесточенным налетам авиации. Семья Сабины Шпильрейн пережила их все, в том числе и самый страшный налет 18 июля 1942 года. Население города, как всегда, страшилось худшего и надеялось на лучшее. Но 27 июля
1942 года гитлеровцы вторично оккупировали город. Тут же начались массовые расстрелы горожан. Этот конвейер смерти работал вплоть до 14 февраля 1943 года, когда Красная Армия наконец заняла Ростов-на-Дону. Но до окончания второй оккупации Сабина Шпильрейн не дожила.
Последний раз ее вместе с дочерьми видели летом 1942 года в колонне евреев, которую нацисты гнали в направлении Змеевской балки — огромных оврагов на окраине города.
В 1906 году рождается вторая дочь, названная Анной. Юнг публикует вторую монографию по шизофрении. Применяя в клинике с пациентами-шизофрениками психотерапевтические методы, Юнгу приходилось соблюдать осторожность, иначе его обвинили бы в фальсификации. Шизофрению называли тогда dementia praecox (необратимое состояние, не поддающееся лечению). Даже само название говорило о ее неизлечимости. Если кто-то добивался успеха в лечении таких больных, считалось, что это была не шизофрения. Монография по шизофрении была написана в русле идей Фрейда, книги которого — «Исследования истерии» (1895), «Толкование сновидений» (1900) и «Три очерка по теории сексуальности» (1905) — оказали заметное влияние на Блейлера и Юнга. Психоанализ (а этот термин был введен Фрейдом в 1896 году) представлял собой метод лечения пациентов, при котором они рассказывают о своих проблемах, а психоаналитик комментирует их в свете аналитических наблюдений. Юнга заинтересовало, может ли анализ быть эффективным в работе с пациентами, которых он наблюдал в Бургхельцли. Он нашел, что основные принципы и методы фрейдовского толкования сновидений исключительно плодотворны и способны объяснить шизофренические формы поведения. Идеи Фрейда были близки его собственным идеям. Особенно его заинтересовал механизм «вытеснения», заимствованный Фрейдом из психологии неврозов (по образованию Фрейд был врачом-невропатологом). В ассоциативных тестах Юнг часто сталкивался с реакциями подобного рода: пациенты не могли найти ответ на то или иное слово-стимул или медлили дольше обычного. Такие аномалии имели место, когда слова-стимулы затрагивали некие болезненные или конфликтные психические зоны. Согласно «Толкованию сновидений» — получалось, что здесь срабатывает механизм вытеснения. Однако Юнг был в корне не согласен с Фрейдом по вопросу о том, что именно вытеснялось. Фрейд видел причины вытеснения только в сексуальных травмах. Но Юнг наблюдал, что часто его пациенты страдали неврозами, в которых главную роль играли не вопросы секса, а другие факторы: плохая приспособленность к жизни в обществе, угнетенное состояние из-за жизненных трудностей, вопросы престижа и т. д. Однако во многом их взгляды совпадали. Требовалось определенное мужество, чтобы открыто объявить о приверженности идеям Фрейда. В тогдашних медицинских кругах он был persona поп grata и его имя избегали упоминать. Совпадение результатов Юнга с выводами Фрейда не сулило первому ничего хорошего, ведь он только начинал свое восхождение по карьерной лестнице. В результате идеи, высказанные Юнгом в этой монографии, не вызвали одобрения. Втихомолку над ним посмеивались.
Юнг отправляет Фрейду свою монографию по dementia praecox, и между ними завязывается оживленная переписка.
В 1907 году Юнг получает приглашение приехать в Вену и впервые встречается с Фрейдом, который старше его на 19 лет. Они встретились в час дня и проговорили 13 часов подряд, практически не прерываясь. «Фрейд был первым действительно выдающимся человеком, встретившимся мне. Никого из моих тогдашних знакомых я не мог сравнить с ним. В нем не было ничего тривиального. Это был необыкновенно умный, проницательный и во всех отношениях замечательный человек». С этого момента Юнг активно участвует в зарождающемся психоаналитическом движении. Отношения Юнга с Фрейдом быстро переходят в тесную профессиональную дружбу.
Идеи Фрейда быстро захватили умы самых блестящих интеллектуалов того времени. Вокруг него сформировался круг единомышленников, которые в 1902 году образовали Венский психоаналитический кружок, переименованный в 1908 году в Венское психоаналитическое общество. Юнг был принят в общество сразу и безоговорочно как «старший сын» и «наследник».
В 1908 году Юнг участвует в I Международном психоаналитическом конгрессе в Зальцбурге, где знакомится с большей частью того сообщества, благодаря которому психоанализ приобрел в мире огромную популярность. Он становится главным редактором emeromi KaJahrbuchfurpsyckoanalitische und psychopathologische Forschungen («Психоаналитические и психопатологические исследования»). Фрейд был заинтересован в Юнге и с чисто практической точки зрения. В одном из писем к своему последователю Абрахаму он говорит, что без поддержки Юнга психоанализ рискует быть заклейменным как «еврейская наука». Фрейд возлагает на Юнга большие надежды.
Несмотря на обширные организационные обязанности, Юнг не прекращает врачебной, научной и педагогической деятельности.
Юнг покупает небольшой участок земли в Кюснахте на берегу озера и строит трехэтажный дом. Его частная практика все ширится, и в конце концов ему приходится отказаться от места в клинике Бургхельцли, так как он просто не справляется с обязанностями. В должности приват-доцента он остается до 1913 года. В этом же году рождается его единственный сын Франц.
Практика Юнга процветала, в частности, благодаря одному занятному случаю. На лекциях он демонстрировал своих пациентов в качестве наглядного примера. Как-то к нему обратилась пожилая женщина, с трудом передвигавшаяся на костылях. Уже 17 лет она страдала от паралича. Юнг усадил ее в удобное кресло и попросил рассказать о болезни. Женщина говорила очень долго, и Юнг из-за отсутствия времени вынужден был ее прервать. «Достаточно, — сказал он, — у нас мало времени, сейчас я буду вас гипнотизировать». При этих словах женщина немедленно впала в глубокий транс — безо всякого гипноза — и продолжала описывать свои поразительные сны. Значение этих снов Юнг, не имея еще достаточного опыта, понять не смог и решил, что это своего рода бред. Ситуация становилась все более и более неловкой, студенты могли стать свидетелями фиаско своего преподавателя. Попытки разбудить ее сначала не дали никакого результата. Юнг не на шутку испугался: вдруг он спровоцировал у пациентки скрытый психоз? Ему стоило больших усилий скрыть от студентов свое волнение. Когда женщина очнулась, у нее сильно кружилась голова. Юнг сказал ей: «Я ваш доктор, все в порядке!» В ответ она воскликнула: «Но я исцелилась!» Она отбросила костыли и сделала несколько шагов. «Ну, теперь вы видите, как работает гипноз», — сказал Юнг студентам, хотя на самом деле понятия не имел, что произошло. А женщина ушла в прекрасном настроении и разнесла весть по всей округе о волшебнике Юнге. Ее боли больше не повторялись, она вылечилась. Описанный случай заставил Юнга отказаться от применения гипноза, хотя в то время этот метод был очень популярен.