Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих
Шрифт:
Остается мне сказать о Чимабуэ, что в начале одной нашей Книги, где я собрал собственноручные рисунки всех художников, начиная от него и до наших дней, можно видеть кое-какие небольшие вещи, выполненные его рукой в духе миниатюр; и хотя теперь они и кажутся довольно неуклюжими, все же по ним можно судить, сколько хороших качеств приобрело искусство рисунка благодаря его творениям.
Обсудив во «Введении к жизнеописаниям» некоторые постройки в манере старой, но не древней, и, умолчав, не ведая о них, об именах зодчих, их воздвигших, упомяну во введении сего жизнеописания Арнольфо о некоторых других зданиях, построенных в его времена или немногим раньше, имена мастеров которых также неизвестны, а затем и о тех, что были воздвигнуты в те же времена, но о коих известно, кто их строил, либо на основании того, что манеру этих произведений можно очень легко опознать, либо благодаря надписям и иным памяткам, оставленным ими в самих постройках. И это не будет некстати, ибо, не отличаясь ни красивой, ни хорошей манерой, а лишь грандиозностью и великолепием, и они, тем не менее, заслуживают некоторого внимания.
Итак, во времена
Возвратимся, однако, к нашему предмету; после сооружений, упомянутых выше начали появляться мастера, исполненные духом более возвышенным, кои если и не нашли, то хотя бы пытались найти нечто хорошее. Первым был Буоно, ни родина, ни прозвище коего мне не известны, ибо, упоминая о себе в некоторых своих творениях, он не оставил там ничего другого, кроме простого имени. Будучи скульптором и архитектором, он раньше всего построил в Равенне многочисленные дворцы и церкви, а также исполнил некоторые скульптуры в 1152 году после Рождества спасения нашего. Благодаря этим вещам он приобрел известность и был вызван в Неаполь, где заложил Кастель Капоано и Кастель дель Уово, которые, впрочем, как об этом будет сказано, закончены были другими, а позднее, во времена Доменико Морозини, дожа Венеции, заложил весьма осмотрительно и разумно колокольню Св. Марка, укрепив на сваях и фундаментах основание этой башни настолько прочно, что она с тех пор не дала ни одной трещины, чего, как мы видели и видим, никак нельзя сказать о многочисленных зданиях, строившихся до него в том же городе. Быть может, от него и научились венецианцы закладывать фундаменты тем способом, что применяется и ныне для тех прекраснейших и богатейших зданий, кои с таким великолепием воздвигаются повседневно в сем благороднейшем городе. Правда, сама по себе эта башня не отличается ничем хорошим: ни манерой, ни украшениями, ни в общем чем-либо другим особо похвальным. Завершена она была при папах Анастасии IV и Адриане IV в 1154 году.
Равным образом принадлежит Буоно архитектура церкви Сант Андреа в Пистойе; его же работы скульптуры мраморного архитрава, что над дверью, заполненного фигурами в готической манере; на этом архитраве высечено его имя и время выполнения этой работы, каковым был 1166 год. Затем он был вызван во Флоренцию, где составил осуществленный проект расширения церкви Санта Мариа Маджоре, находившейся тогда за городом и почитавшейся потому, что освятил ее за многие годы до того папа Пелагий, и потому, что по своим размерам и расположению она была весьма толково воздвигнутой церковной постройкой.
Приглашенный после этого аретинцами в их город, Буоно построил старую резиденцию синьоров Ареццо, а именно дворец в готической манере, а рядом с ним колокольню, каковая постройка, разумно сооруженная, была сравнена с землей в 1533 году, ибо была расположена насупротив и слишком близко от крепости этого города.
Позднее искусство несколько улучшилось благодаря работам некоего Гульельмо, по национальности (как я полагаю) немца, и были выстроены некоторые здания с величайшими затратами в несколько улучшенной манере. Так, этот Гульельмо, как говорят, заложил в Пизе в 1174 году совместно со скульптором Бонанно кампанилу собора, где сохранилось несколько высеченных на камне слов, гласящих: A.D. MCLXXIV Сатрапile hос fаit fапdаtuт тепзе Аиgиst. (Кампанилла эта была заложена в августе месяце 1174 года.).
Но так как оба эти архитектора не имели большой практики при закладке зданий в Пизе и не укрепили основания, как надлежало, то, еще прежде чем они дошли до середины сооружения, оно наклонилось на один бок с более слабой стороны, и, таким образом, кампанила эта отступает от своего отвеса на шесть с половиной локтей, то есть настолько, насколько фундамент осел с этой стороны. И если снизу это мало заметно, то наверху настолько сильно, что нельзя не дивиться тому, как это возможно, чтобы она не обрушилась и не давала трещин; причина же этому та, что сооружение это круглое и внутри, и снаружи и устроено наподобие полого колодца, сложенного из камней таким образом, что разрушиться ему почти нет возможности; главным же образом помогает фундамент, выложенный над землей на три локтя, что, как это видно, было сделано для поддержки колокольни уже после ее склонения. И уверен, что, если бы она была квадратной, она не стояла бы ныне, ибо углы квадрата, как это часто случается, настолько бы ее расперли, что она бы рухнула. А если не обрушивается Каризенда, квадратная и наклонная башня в Болонье, то это происходит потому, что, будучи тонкой и не имея такого наклона, она не отягощается таким грузом, как названная кампанила, каковая достойна похвалы не за свой замысел или прекрасную манеру, а лишь за свою необычность, ибо всякому, кто ее видит, кажется, что так удержаться она никаким образом не может. Вышеназванный же Бонанно, работая над этой колокольней, выполнил в 1180 году бронзовые царские двери для Пизанского собора, на коих мы видим следующую надпись: Епо Вопаппиз Рis, теа аrtе hancрогtam ипо аппо реrfeci, teтроrе Вепеdicti ореrаrii. (Я, Бонанно, пизанец, искусством своим дверь сию в один год завершил, во времена попечителя Бенедедикта).
Судя по каменотесным работам, выполненным затем в Риме из античных остатков в Сан Джованни Латерано при папах Люции III и Урбане III, когда Урбаном был коронован император Фридрих, можно видеть, что искусство продолжало улучшаться ибо некоторые храмики и часовенки, выстроенные, как сказано, из руин, обладают весьма разумным рисунком и другими вещами, сами по себе достойными внимания, как между прочим и тем, что своды, дабы не перегружать стен этих построек, выведены с небольшими отверстиями и с кессонами из стука, что для тех времен заслуживает большой похвалы; по карнизам же и другим членениям видно, что художники помогали друг другу в поисках хорошего. Затем Иннокентий III повелел воздвигнуть на Ватиканском холме два дворца,
Упомянутый Иннокентий III, занимавший престол девятнадцать лет и весьма любивший строить, воздвиг в Риме многочисленные здания, и в частности по проекту Маркионне Аретинца, архитектора и скульптора, башню деи Конти, названную так по фамилии папы, принадлежавшего к этому роду. Тот же самый Маркионне закончил в год смерти Иннокентия III строительство приходской церкви в Ареццо, а также и кампанилы, изваяв на фасаде названной церкви три ряда колонн, расположенных друг над другом с большим разнообразием не только в форме капителей и баз, но и в стволах колонн, ибо одни из них толстые, другие тонкие, иные же спарены по две и по четыре. Равным образом некоторые из них скручены наподобие винта, иные превращены в поддерживающие фигуры, покрытые различной резьбой. Он выполнил там также много разного вида животных, несущих тяжесть колонн на своих спинах, и все эти странные и необыкновенные выдумки далеки не только от доброго порядка, установленного древними, но и от всякой правильной и разумной соразмерности. При всем том, однако, всякий, кто хорошенько рассмотрит целое, увидит, что он пытался работать хорошо и, быть может, думал, что нашел хорошее именно в таком способе работы и в таком прихотливом разнообразии. Он же выполнил скульптурой под аркой, что над дверью названной церкви, в варварской манере Бога Отца с несколькими полурельефными ангелами весьма крупных размеров, под аркой же он высек все двенадцать месяцев, поместив внизу свое имя круглыми, как полагалось, буквами и дату, а именно 1216 год. Говорят, что Маркионне построил в Риме для того же папы Иннокентия III в Борго Веккио старое здание больницы и церковь Санто Спирито ин Сассиа, где еще видно кое-что старое; старая церковь еще стояла в наши дни, а затем была перестроена папой Павлом III из дома Фарнезе в современном вкусе по расширенному и более богатому проекту. А в Санта Мариа Маджоре, также в Риме, он выполнил мраморную капеллу, ту, где ясли Иисуса Христа. В ней изображен с натуры папа Гонорий III, для которого он сделал также гробницу с украшениями, несколько лучшими и весьма отличающимися от манеры, применявшейся тогда обычно по всей Италии.
Выполнил также Маркионне в те же самые времена боковую дверь Сан Пьетро в Болонье, которая была для того времени произведением поистине грандиознейшим из-за многочисленных и разнообразных работ, которые мы на ней видим, вроде скульптурных львов, поддерживающих колонны, людей в виде носильщиков и других живых существ, несущих тяжести; под верхней же аркой он выполнил круглым рельефом двенадцать месяцев с разнообразными фантазиями и при каждом месяце его небесный знак; работа эта в те времена должна была почитаться чудесной.
Так как в те самые времена возникло сообщество братьев-миноритов св. Франциска, утвержденное названным папой Иннокентием III в 1206 году, то не только в Италии, но и во всех других частях света благочестие и число монахов возросло настолько, что не было почти ни одного заметного города, который не строил бы для францисканцев церквей и монастырей с огромнейшими затратами, и каждый в меру своих возможностей. И вот тогда-то брат Элиа за два года до смерти св. Франциска, в то время как святой в качестве генерала ордена ушел проповедовать, а сам он оставался настоятелем в Ассизи, выстроил церковь, посвященную Богоматери; когда же скончался св. Франциск и весь христианский мир стекался к телу св. Франциска, который после смерти и при жизни прослыл поистине другом Господним, и когда всякий человек на этом святом месте творил посильную милостыню, было постановлено названную церковь, начатую братом Элиа, сделать куда более обширной и великолепной. Но так как был недостаток в хороших зодчих, а работа, какую предполагалось выполнить, нуждалась в превосходном, ибо строить подлежало на весьма высоком холме, у подошвы которого протекал поток, именуемый Тешо, то и был приглашен в Ассизи после долгих соображений, как наилучший из всех, кого можно было тогда найти, некий мастер Якопо Тедеско. Осмотрев местоположение и выслушав предложения отцов, собравших на сей предмет в Ассизи генеральный капитул, он составил прекраснейший проект церкви и монастыря, сделав на модели три этажа, из которых один должен был находиться под землей, а два другие соответствовали двум церквам, причем перед нижним была площадь, окруженная весьма большим портиком, верхний же служил церковью, и из первого этажа можно было подниматься во второй удобнейшими лестницами, обходящими вокруг главной капеллы, образуя два колена для более удобного подъема ко второй церкви, которой была придана форма буквы и длина которой в пять раз превышала ширину, причем один проем отделялся от другого большими каменными столбами и был впоследствии перекрыт стройнейшими арками с крестовыми сводами между ними. По такой именно модели и было воздвигнуто это сооружение, поистине огромнейшее, причем модели следовали во всех ее частях за исключением ветвей верхнего трансепта: между ними следовало поместить абсиду и главную капеллу и перекрыть их крестовыми сводами, но сделано было не так, как сказано, а были выведены цилиндрические своды, как более прочные. Затем перед главной капеллой нижней церкви был поставлен алтарь, под которым, когда он был закончен, было положено тело св. Франциска после торжественного его перенесения. А так как самая гробница, заключающая тело славного святого, находится в первой, то есть самой нижней церкви, куда нет доступа никому и двери коей замурованы, то названный алтарь и окружен огромнейшими железными решетками с богатыми украшениями из мрамора и мозаики, через которые можно смотреть вниз. К этой постройке примыкают с одной стороны две сакристии и с другой – высочайшая кампанила, высота которой в пять раз превышает ширину. Наверху была восьмигранная пирамида, но она была убрана, ибо грозила обрушиться. Работа эта была завершена в течение четырех лет, но уже без участия способностей мастера Якопо Тедеско и забот брата Элиа, после кончины последнего. Дабы такое сооружение с течением времени не обрушилось, вокруг нижней церкви было воздвигнуто двенадцать стройнейших башен и в каждой из них винтовая лестница, поднимающаяся от земли до вершины. А со временем были в ней сооружены многочисленные капеллы и другие богатейшие украшения, о которых нет надобности распространяться, так как об этом пока сказано достаточно и в особенности потому, что каждый может сам увидеть, сколько полезного, нарядного и красивого добавили к началу, положенному мастером Якопо, многие первосвященники, кардиналы, князья и другие знатные особы всей Европы.