ЖЛ 8
Шрифт:
— Никак нет! — вытянулся мужчина. — Преступная группа гражданина Морозова совершила вооруженное нападение на резиденцию рода Замятинских и осуществила захват заложников…
— Ясно, — оборвал подчиненного генерал и бросил на меня быстрый взгляд. — Иван Егорович, как я полагаю?
— С кем имею честь? — уточнил я, развеивая заклинание «снежинки», и почувствовал угрозу от прибывшего дядечки и трех его телохранителей.
— Начальник полиции города Заславль генерал Шинкарев Илья Миронович, — спокойно ответил мужчина. — Кто дал вам право устраивать бойню на улицах нашего города?
«Новоназначенный господин, — понял я. — Предыдущего убили на благотворительном вечере».
— У вас неверные данные, — вдруг произнес стоявший до этого молча инквизитор и привлек к себе внимание. — И полковнику Егорчеву отлично известно, что здесь проводилась совместная операция департамента имперской безопасности и церкви Спасителя, в которой Иван Егорович выступал консультантом, оказывающим практическую помощь.
— Пару оговорок, — произнес генерал, заглядывая инквизитору в глаза. — Во-первых, ведомства республики не согласовывали подобные действия. Во-вторых, ваша обязанность — оказывать помощь в поимке демонопоклонников, а не штурмовать резиденции наших коллег. В-третьих, вы не представились.
— Викарий Агафодор, — блеснул глазами инквизитор. — Князь Морозов был абсолютно прав, когда указал Егорчеву на присутствие демонопоклонников на высоких государственных должностях. Я, в свою очередь, могу констатировать, что дела обстоят еще хуже.
В следующую секунду часть каменного забора рядом со взорванным проемом обвалилась, и присутствующие увидели огромную серую фигуру, закованную в лед.
— Это и есть ваш коллега! — жестким тоном заявил инквизитор. — А те, что рядом — это его родственники. У вас еще есть вопросы относительно обоснованности наших действий?
Генерал поиграл желваками, бросил взгляд на Егорчева и произнес:
— Полковник. Оставляйте здесь оперативную группу и оцепление. Остальные по рабочим местам.
«Странно, что он даже не проверил личность носортула и не выказал удивления виду Замятинского, — подумал я. — Или это оттого, что он владеет какой-то информацией?»
— Господин генерал, — произнес Егорчев и со злым торжеством посмотрел на меня, — у нас ордер на арест гражданина Морозова!
— Давай его сюда! — велел Илья Миронович и, бросив быстрый взгляд на документ, тут же сложил его и спрятал в карман. — Прошу прощения, Иван Егорович. Видимо, произошла какая-то ошибка.
— Н-но! — попытался было дернуться полковник и, наткнувшись на злой взгляд генерала, тут же замолчал.
«Что это сейчас было?» — стараясь не выказать своего удивления подобным поворотом, подумал я.
В добрых самаритян я уже давно не верил. Как и в то, что городской полицейский начальник решил разобраться и защитить несправедливо обвиненного князя. Да и на благодарность, что я раскрыл ренегата в рядах правозащитников, это тоже не похоже. А значит, в самом ордере было что-то интересное, что могло бросить тень на Шинкарева или на кого-то из его товарищей.
Егорчев кинул на меня злой взгляд и ушел раздавать указания, а генерал вместе с инквизитором двинулись к еще замороженным Замятинским.
— Что вы собираетесь делать с задержанными? —
— Видел того мужика, что передал полковнику ордер на арест? — спросил я после того, как сформировал «полог тишины». — Нужно выйти с ним на контакт, заплатить и выяснить, что именно было в ордере. Интересует имя следователя, который ходатайствовал о применении меры пресечения. Материалы, которыми она обосновывалась. Ну и данные судьи, поставившего подпись, тоже. Будем искать недоброжелателей.
Феофан кивнул и отправился улаживать дела, а еще через некоторое время к резиденции Замятинских прибыла тройка огромных бронированных автомобилей, обычно используемых банковскими учреждениями для перевозки денег, и несколько взводов вооруженной до зубов охраны. Я по просьбе викария растопил лед, сковывающий пленников, их оперативно погрузили в автомобили, и уже скоро мы могли наблюдать быстро удаляющуюся колонну.
По прибытии в торговое представительство Морозовых мне предоставили копию ордера. И это был не Потанин, а не кто иной, как викарий Агафодор.
— Мне показалась странной реакция генерала Шинкарева, и мы стали разбираться в ситуации, — ответил он на невысказанный вопрос. — Все выглядело так, что предъявление вам ордера, да еще при подобных обстоятельствах, может помочь нам выйти на демонопоклонников. Мы считали, что они могут попробовать убрать вас со сцены таким образом.
— У меня также появились подобные мысли, — согласился я с церковником и продолжил знакомиться с материалами.
— Членство в лиге убийц? Покушение на жизнь мирных жителей? Хм. Как-то плохо следователь работал над доказательной базой. Тут даже не косвенные улики, а какой-то бред воспаленной фантазии! Следователю нужно не в полиции работать, а книги писать!
— Мы тоже так подумали, но дело в другом, — произнес мужчина и, выдержав небольшую паузу, добавил: — Кто-то хочет осложнить вам жизнь. И этими кем-то могут быть друзья нага Цыбулькина.
«Или это все же сработали мои недоброжелатели из властных элит, которые облизываются на деньги торгового товарищества», — подумал я и решил узнать мнение церковных специалистов о Шинкареве.
— А вы выяснили, почему генерал забрал ордер?
— Не поверите, — позволил себе легкую улыбку инквизитор. — Он решил провести расследование и выяснить детали появления подобного документа. Для этого вызвал начальство центрального района и следователя, который готовил ходатайство. Там сейчас много чего интересного вылезет. Уверен, что мы доберемся до правды.
— Забавно… — задумчиво протянул я. — Но как Шинкарев всего по одному листу понял, что дело нечисто? Ведь он остальные материалы вообще не читал.
— Нюанс в личности судьи, утвердившего ваш арест, — ответил Агафодор. — Он умер на том злополучном балу и физически не мог поставить подпись.
— Неужели Шинкарев такой честный человек? — уточнил я, позволив себе сарказм.
— Скорее метит на место Замятинского, — серьезно произнес инквизитор. — Поэтому не сильно сопротивлялся нашим действиям, да и за дело с поддельной подписью тоже взялся рьяно.