Жнец-3. Итоги
Шрифт:
Иллюминаторов в капсуле не было, и они не видели, что происходит вокруг. Когда капсула отделилась от гибнущего самолета и отправилась в свободный полет, единственное, что почувствовали ее пассажиры, это невероятное головокружение. Мунира охнула – словно иголки пронзили ее тело. Она ждала этих ощущений, но все равно была к ним не готова.
– Эту часть операции я не люблю больше всего, – слабеющим голосом сказал Фарадей, который, прожив гораздо больше, чем Мунира, конечно же, был знаком с такого рода опытом. Для его же спутницы он был и нов, и ужасен.
Спасательные капсулы были специально устроены таким образом, чтобы погружать находящихся там людей в бессознательное состояние: если кто-то будет ранен во время посадки, его собственные наночастицы залечат рану. Пассажиры могут лежать без сознания сколь угодно долго, пока поврежденные органы не будут полностью восстановлены. Если же раны будут смертельными, убитых отвезут в восстановительный центр, после чего, как те пассажиры из самолета, пораженного метеоритом, они проснутся совершенно здоровыми и в приподнятом состоянии духа.
Правда, Муниру и Фарадея, если падение капсулы их убьет, уже никто не спасет.
– Если мы погибнем, – сказал Фарадей через силу, – мне будет действительно жаль, Мунира.
Она хотела что-то сказать, но сознание оставило ее.
Время словно остановилось.
Вот Мунира вместе с Фарадеем летит во вращающейся капсуле, в полной темноте, а вот она уже видит раскачиваемые ветром пальмы, которые закрывают ее от солнца. Она по-прежнему лежала в капсуле, но люк был открыт, и она была одна. Мунира села, выбираясь из пенного кокона, который обволакивал ее тело.
Возле деревьев горел небольшой костер, на котором Фарадей пек рыбу, попивая кокосовое молоко из разбитого ореха. Кусок ткани был вырван из его мантии, низ мантии испачкан, и Мунире странно было видеть великого Жнеца Фарадея в подобном одеянии.
– Ого! – весело произнес он. – Вы проснулись!
И протянул Мунире кокосовый орех.
– Это настоящее чудо, что мы выжили! – сказала она, отпив молока.
Только тогда, когда Мунира почувствовала запах приготовленной рыбы, она поняла, как голодна. Капсула предохраняла своих пассажиров от обезвоживания, но еды в ней не было никакой. По тому, как ей хотелось есть, Мунира поняла, что восстанавливались они после падения не меньше пары дней.
– Мы едва не погибли, – сказал Фарадей, передавая ей одну рыбу и одновременно переворачивая на огне другую. – Я посмотрел отчет в компьютере капсулы. Парашют у нее отказал – наверное, был поврежден обломками самолета или прямым попаданием лазера. Так что мы приводнились в свободном падении. Причем удар был такой сильный, что у нас было сотрясение третьей степени и многочисленные переломы ребер. И это несмотря на пену. У вас также было разорвано легкое – поэтому вы и восстанавливались дольше, чем я.
Капсула, приспособленная к посадке на воду и снабженная двигателем, благополучно доставила их на берег и теперь лежала, полузасыпанная песком, который был принесен приливными волнами. Мунира посмотрела вокруг, и Фарадей, вероятно, заметил ее встревоженный взгляд, потому что сказал:
– Не волнуйтесь. Система безопасности, я думаю, замечает лишь крупные объекты. Капсула невелика и упала достаточно близко к берегу, поэтому нас не увидели.
Что до самолета, который Фарадей обещал вернуть, то он, развалившийся на куски, покоился на дне Тихого океана.
– Мы – путешественники, потерпевшие крушение, Мунира! – воскликнул Фарадей.
– Именно поэтому вы так счастливы?
– Я счастлив потому, что мы добрались до цели. Мы сделали то, что не удавалось никому с конца Эпохи смертных. Мы нашли Страну Нод!
С неба атолл Кваджалейн выглядел весьма небольшим островом, но когда Фарадей с Мунирой оказались на земле, они поняли, каким обманчивым было первое впечатление. Главный остров был не очень широк, но тянулся в длину, казалось, бесконечно. Повсюду виднелись следы когда-то функционировавшей инфраструктуры, и, к счастью, то, что искали жнец и его помощница, находилось на главном острове, а не на ближайших малых островах атолла. Проблема, правда, состояла в том, что они толком не знали, что им следует искать.
Фарадей и Мунира целыми днями зигзагами ходили по острову, исследуя его с рассвета и до заката и ведя учет всем своим находкам – а находок здесь было немало! Разрушенное покрытие дорог, утонувших в выросшем на их месте лесе, каменные фундаменты, на которых некогда стояли здания, горы ржавого железа и искореженной стали.
Они ели рыбу и мясо местной дичи, которой на острове было вдосталь, а также фрукты – явно не здешние, а привезенные издалека и выращиваемые когда-то на задних двориках стоявших здесь зданий.
– А что, если мы ничего не найдем? – спросила как-то Мунира, когда они только начали свое исследование.
– Не торопитесь. Будем решать проблемы по мере их поступления.
– Так проблема-то одна! Без вариантов!
В первые несколько дней они не нашли ничего интересного, если не считать приземистого вида наглухо закрытой оборонительной башни, напоминающей древние саркофаги. По острову тут и там был разбросан битый фаянс от старых раковин и унитазов, бутылки и банки, а также пластиковые контейнеры, которые пролежат на своем месте, вероятно, до того момента, когда Солнце превратится в сверхновую звезду и поглотит все внутренние планеты. Остров мог бы стать Меккой археологов, но Фарадей и Мунира не нашли ничего, что хоть отдаленно напоминало бы им цель их путешествия.
Затем, ближе к концу первой недели, на склоне холма они обнаружили покрытую песком площадку, отличавшуюся строгими геометрическими формами. Естественным природным объектам такая геометрия не свойственна. Немного прокопав вглубь, Фарадей и его спутница вышли на слой бетона столь прочного, что ни одно растение не смогло пустить в нем корни. Это сооружение было явно построено с некоей целью, хотя сказать об этой цели хоть что-нибудь было трудно.
Сбоку от склона холма обнаружилась массивная дверь, поросшая мхом и скрытая от посторонних взоров густой растительностью. Это явно был вход в бункер.