Жнец-3. Итоги
Шрифт:
Поссуэло вздохнул:
– У тебя слишком медленный корабль.
Джерико усмехнулся.
– То вы сидите и ничего не делаете, – сказал он, – а теперь торопитесь и боитесь не успеть!
– Время не играет никакой роли, пока сидишь сложа руки. А принимаешься за дело – его вечно не хватает.
С логикой жнеца не поспоришь, подумал Джерико.
– В лучшем из миров эта операция была бы проведена давным-давно, – сказал он.
На что Поссуэло ответил:
– Как ты, вероятно, заметил, наш мир уже к таковым не относится.
И с этим поспорить было нельзя. По большому счету, Джерико жил не в том мире, в котором родился и вырос. В том мире Гипероблако было частью жизни любого человека; его можно было спросить о чем угодно, и оно всегда давало точный и полный ответ, к тому же умный.
Но тот мир ушел в прошлое. Голос Гипероблака смолк в тот момент, когда все люди на Земле были провозглашены фриками.
Сам Джерико однажды уже схлопотал себе статус фрика, когда был еще тинейджером. Это было нетрудно – три раза ограбил местный магазинчик, и готово! Своим новым статусом Джерико гордился недолго. Не прошло и дня, как он полной чашей хлебнул если не горя, то неприятностей. Правда, он не сильно переживал по поводу невозможности общаться с Гипероблаком. Но фрикам доставались самые последние места в очереди в школьный кафетерий, и к моменту, когда они добирались до стойки, все самое вкусное было уже разметено. Фриков в классе сажали за первые столы, чтобы были под присмотром учителя. И хотя из футбольной команды его не исключили, аккурат во время матчей ему назначали встречи с куратором из Интерфейса Управления. Делалось это явно с умыслом.
Поначалу Джерико подозревал, что у Гипероблака испортился характер – оно стало злобным и, так сказать, пассивно-агрессивным. Но потом понял, что таким образом оно говорит: это твой выбор; хочешь быть фриком, готовься к тому, чтобы что-то и потерять из того, что любишь и к чему привык.
Джерико усвоил урок. Хватило выше крыши. Три месяца очередей – и большая красная «Ф» была удалена с его документов, а повторять опыт ему уже не хотелось.
– Я радо, что тебе вернули прежний статус, – сообщило Гипероблако, когда Джерико было позволено вновь говорить с ним. В ответ Джерико приказал Гипероблаку выключить ему свет в спальне. Так он поставил Гипероблако на место. В конце концов, что такое Гипероблако? Слуга человечества – только и всего, а потому обязано беспрекословно исполнять все без исключения команды и приказы человека.
Приятно было осознавать, что все встало на свои места.
А потом в отношениях между человечеством и его лучшим созданием произошел разрыв. Стоя погрузилась в пучину, и в тот же момент Гипероблако все человечество объявило сборищем фриков. В то время мало кто понимал, чем грозит людям утрата Совета Верховных Жнецов, но молчание Гипероблака ввергло всех и каждого в состояние паники.
Принадлежность к категории фриков перестала быть результатом свободного выбора, она стала приговором. И, благодаря своему молчанию, Гипероблако из слуги людей превратилось в их господина, и попытаться умилостивить его стало главной заботой и целью человечества.
Что мне сделать, чтобы Гипероблако отменило свой приговор? – звучали из всех уголков планеты горестные вопли. – Что мне сделать, чтобы Гипероблако вновь обратило на меня свой благосклонный взор?
Гипероблако никогда не просило, чтобы ему поклонялись, зато теперь люди делали это, изобретая сложные трюки и кульбиты – лишь бы Гипероблако заметило их усилия. Конечно, оно слышало рыдания человечества, видело, как и прежде, все, но теперь оно предпочитало никак не обозначать своего отношения к людям и не вступать с ними в контакт.
Тем не менее самолеты летали, дроны перевозили временно умерших в восстановительные центры, пища производилась и распределялась в необходимых количествах – Гипероблако продолжало функционировать в прежнем, точно выверенном режиме и делало то, что было необходимо для поддержания жизни человечества. Но, если вы хотели, чтобы вашу настольную лампу выключили, вам приходилось самому встать с дивана и щелкнуть выключателем.
Жнец Поссуэло оставался на мостике еще некоторое время, чтобы понять, как быстро они продвигаются к цели. Плавание проходило гладко, но гладкое плавание, из-за своей монотонности, есть нелегкое испытание, особенно для того, кому это в новинку. Но наконец Поссуэло отправился к себе в каюту, чтобы позавтракать. Когда по лестнице он спускался на нижнюю палубу, его зеленая мантия упругими волнами вздымалась позади.
Глядя на жнеца, Джерико размышлял. А что, интересно, скрыто в голове у этого жнеца? Не боится ли он запутаться в своей мантии и упасть? Вспоминает ли он совершенные в прошлом акты жатвы? Или просто думает о том, что съест за завтраком?
– Он не из самых плохих жнецов, – сказал Уортон, старший помощник, который плавал на этом корабле еще тогда, когда Джерико и не думал стать его капитаном.
– Да, мне он нравится! – согласился Джерико. – Он гораздо больше достоин почтительного отношения, чем некоторые из «досточтимых жнецов», которых я встречал раньше.
– То, что он выбрал нас для своей спасательной экспедиции, о многом говорит.
– Но я не очень уверен в том, что знаю, о чем это говорит, – усмехнулся Джерико.
– В любом случае это говорит, что вы сделали мудрый выбор относительно своей карьеры, – сказал Уортон.
Да, это был явный комплимент, причем от человека, которого было трудно заподозрить в склонности к лести. Но Джерико не хотел, чтобы все лавры достались ему.
– Я просто вовремя воспользовался советом Гипероблака, – сказал он.
Несколькими годами ранее, когда Гипероблако посоветовало Джерико связать свою жизнь с морем, его это не на шутку раздосадовало. И именно потому, что Гипероблако попало в самую точку. К тому моменту Джерико уже давно думал в этом направлении, так что Гипероблако, озвучив за Джерико его тайные мысли, поступило как нахальный читатель, который в издевку рассказывает вам, чем закончился детектив, который вы еще не успели добить.
Посвятить себя морю можно было по-разному, и Джерико знал много способов. Были люди, которые странствовали по морям-океанам в поисках хорошей волны, чтобы оседлать ее на доске для сёрфинга. Были те, кто все свое время посвящали гонкам на парусных яхтах. Третьим было интересно по древним моделям воссоздать корабль прошлого и красоваться на нем на водных просторах перед другими мореплавателями. Но эти формы существования на море были просто приятным времяпрепровождением и, кроме удовольствия, не приносили никакой пользы. Джерико же предпочитал удовольствие, наполненное и практическим смыслом. Если уж выбирать карьеру, то пусть она даст нечто осязаемое, нечто по-настоящему полезное, причем не только самому человеку, но и всему миру.
Поиск и подъем затонувших судов – это был отличный вариант. Причем поиск не тех кораблей, что были намеренно затоплены Гипероблаком, которое таким образом загружало поисковиков и спасателей интересной работой. Такие спасательные операции были ничем не лучше, чем псевдоархеология, которой дети занимались в своих песочницах, откапывая пластиковые кости динозавров. Нет, Джерико хотел находить и поднимать на поверхность моря вещи, которые были действительно потеряны, а это означало, что ему придется вступать в отношения со жнецами, поскольку, в отличие от кораблей, которые курировало Гипероблако, их корабли были постоянными жертвами технических сбоев и человеческих ошибок, а потому частенько тонули.