Жнец и слеза Смерти
Шрифт:
Когда человек проходил мимо камеры жнеца, тот специально заговорил:
– О сегодня к нам занесли птицу высокого полета! Графиня в дурном настроение? Или ее ученица ей чем-то не угодила?
– Не твое дело, – кротко бросил жнецу одноногий и пошел дальше.
Очень далеко звякнула дверь, защелкнулись кандалы и человек молча, покинул подземелье.
– Кого он принес? – Кристина села возле двери.
– Ведьму, – в безразличном голосе появились нотки злой радости, – Надеюсь, графиня не передумает забирать эту дрянь отсюда. И придаст ее смерти
– Что она тебе сделала?
– Помогла изуродовать мое тело. Но больше я был бы рад видеть тут человека, называющего себя доктором.
Кристина хотела спросить «кто этот человек доктор?», но жнец опередил ее своим ответом:
– Этот мерзкий смертный отрезал мне руку и пришил руку моего напарника. Мое лицо превратил в лоскутное одеяло. Ведьма ему помогала. А знаешь все ради чего? У графини и ее приближенных весьма извращенные способы развлекаться. Рассказать, что они сотворили с моим компаньоном?
– Не стоит, – Кристине стало жутко, она не хотела верить, что люди способны на такие зверства.
Кристина почувствовала, как Мария вылезла из своего укрытия и приблизилась к ней.
– Почему ты прячешься?
– Он нехороший человек, он заберет меня, и я больше не вернусь.
– Графиня обращает свои старые игрушки в камень, – более понятно пояснил жнец.
– Откуда ты это знаешь?
– Один раз меня удостоили, созерцать сей процесс. Хороший способ решить проблему с неугодными, но очаровательными на взгляд графини неупокоенными или живыми людьми. Тело в камне не гниет, а, следовательно, душа никуда не может из него деться. Нет фантомов.
Кристина разговаривала со жнецом еще очень долгое время. Он говорил с ней охотно, но без эмоций, просто отвечая на все вопросы. Спустя долгое время все же назвал свое имя. Его звали Кроу. Он рассказал, как попал в плен к графине.
Это случилось около сотни лет назад, так предполагал Кроу, переставший вести счет времени. Он и его напарник. отправились на север к городу мертвых. Во время зачистки города они угодили в ловушку.
Мертвые тут же скрутили их и запихнули в подвал. Там они и еще несколько жнецов провели неделю. Вырваться на свободу они не могли – ловушки обездвижили их. Через неделю жнецов посадили в бочки и погрузили в телегу, сколько дней они провели в пути, Кроу не уточнил. Только сказал:
– Бочки открыли, когда они оказались в замке графини. Моего напарника и других жнецов графиня забрала сразу. Я же чем-то приглянулся доктору. Он оставил меня для себя и сделал своим подопытным. Моего напарника после всех пыток ведьма Витори обратила в каменную статую, за дерзость, как она сказала. Я до сих пор ощущаю его страдания в этом камне, я бы сжег его свиток, если бы знал где он, чтобы облегчить свои и его мучения. Как бы я хотел уничтожить эту мучительную связь, – злобно сказал Кроу делая ударение на последние слова.
Кристина стало жаль жнеца, ей хотелось пожалеть Кроу, но подходящих слов так и не нашлось.
– От рук графини страдают все: живые, мертвые, жнецы. Мы только расходный
– Что бы ты сделал, если бы у тебя появился шанс сбежать отсюда? – перебила Кристина.
– Отсюда нет выхода, не задавай глупых вопросов.
– Но все же…
– Когда освободишь меня – увидишь все сама, – после этого Кроу замолчал, словно слова Кристины задели его.
Жнец не говорил до вечера, пока не принесли ужин, так он обозначил приход человека с деревянной ногой.
На ужин была та же самая отвратительно сваренная овсяная каша и фляга с водой. Кристина с трудом проглотила несколько ложек. Комки каши вставали у нее в горле и пытались вырваться наружу. Приходилось прикладывать немало усилий, чтобы еда проходила дальше.
Позже надзиратель, так про себя назвала одноного человека Кристина, вернулся и вынес одного из пленников.
– Не советую мучить себя этой едой, она может быть отравлена, – предупредил Кроу, когда дверь в тюрьму закрылась.
Кристина тут же откинула от себя противную пищу и попыталась разговорить Кроу, но тот снова начал молчать.
Ночью очнулась ведьма, ее вой, пронесся по всему подземелью. Кто-то из заключенных громко попросил ее заткнуться. Один зло сказал: «доигралась, проклятая!».
Мария всю ночь просидела рядом. Она рассказывала, какой ее жизнь была, когда она жила в доме Прыща.
–Я не была у него одна, нас было много. Прыщ забирал нас из плохих семей. Он говорил, что моя семья тоже была плохой, хотя я не помню ее совсем. Билли, он был самый старший из нас, говорил, что меня привезли еще совсем маленькой и Эмма, ее тоже вырастил Прыщ, ходила со мной по рынку и выпрашивала милостыню, иногда воровали….
Кристина слушала печальные истории девочки: как Эмма в один день пропала, как сбежал Билли и еще несколько мальчиков, как потом Прыщ рассказывал, что беглецов съели бродячие собаки… Девушка не заметила, как глаза закрылись, и она погрузилась в сон.
Во сне ее ожидали кошмары. Она бежала по темному коридору, спотыкалась, падала и просыпалась. Снова засыпала под рассказ девочки.
– Утро, – сказал Кроу, когда принесли завтрак, Марии не было рядом, девочка, наверняка сидела где-то в своем убежище.
На завтрак было тоже, что и вчера на ужин, Кристина решила для себя, что не будет притрагиваться к еде. Надзиратель разнес еду всем пленникам и на обратном пути не забыл поглумиться над жнецом, после чего ушел.
Сразу, после его ухода появилась Мария, она села рядом, взяла ложку и поковыряла ей в тарелке:
– Тебя все время будут кормить такой гадостью?
Кристина пожала плечами, есть в этой тюрьме она не собиралась, пусть даже умрет с голоду или от жажды.
Одноногий пришел довольно скоро после завтрака, прошел мимо камеры Кристины, и открыл одну из дальних решеток, от ее противного скрипа у Кристины свело зубы. Обратно одноногий надзиратель шел тяжелее. Он забрал кого-то из камеры поняла Кристина, и когда дверь тюрьмы захлопнулась, она обратилась к Кроу.