Жнецы ветра
Шрифт:
— Ты надумал насчет Радужной долины? Пора принимать решение. И мне, и Целителю соваться туда опасно.
— До Долины еще три дня. Шен может и передумать. Я поговорю с Роной.
— Она — Ходящая. Мы враги. С ней не о чем говорить. Девочка будет рада продать нас этим недалеким дурам из Башни.
— Тогда зачем ты помогаешь ее лечить?
Проклятая спрятала руки в карманах куртки:
— Сумасшедшая, не способная контролировать Дар, — лишняя угроза. Проще вернуть ей разум, чем все время
— Смотря на какой.
Она остановилась и посмотрела прямо мне в глаза:
— Твоя женщина. Лаэн. Она была очень сильным самородком. Необычайно сильным. И безумно талантливым. Но ее должны были учить. Иначе она не могла бы мне сопротивляться.
— Не могла тебя победить, хочешь сказать?
— Говори, как хочешь. Так кто?
— Гинора.
Это имя заставило ее впасть в ступор.
— Ты шутишь? — Тиф наконец обрела способность говорить.
— Мать и Проказа поверили намного быстрее.
— Это невозможно! Рыжая погибла в болотах!
Пришлось пересказать ей то, что рассказывала мне Лаэн.
— Либо она тебе врала, либо сама мало что понимала, — наконец задумчиво произнесла Тиа.
Прежде, чем я успел узнать, в чем ложь, появился Гбабак.
— Там волноваться, — пояснил он.
— С нами все в порядке, — успокоил я. — Сейчас подойдем.
Блазг развернулся и не спеша побрел прочь.
— Не понимаю, о чем ты, — обернулся я к Тиф.
— Забудь. Я ошиблась.
— И все-таки. — Я стал настаивать, и она после долгой паузы ответила:
— Вначале все, что ты здесь говорил, показалось мне полной ерундой. Но… Несомненно, почерк Гиноры. Теперь я понимаю, что мне напоминала манера твоей жены плести заклинания. Рука Лисы! Стиль один, хоть исполнение немного и отличается от оригинала. Звезда Хары! Где только были раньше мои глаза?! Лаэн видела ее и общалась с нею. Но кое-что меня смущает. Гинора не умела обучать женщин! Все ее ученики были мужчинами. Ретар рассказывал, что любые попытки обучить девчонок у Рыжей заканчивались неудачно.
— Значит, последний раз ей повезло.
Проклятая лишь озадаченно дернула бровью.
— Любезничали? — поинтересовался Шен, когда мы вернулись.
— Вроде того, малыш. Вроде того.
Гбабак уже освежевал сайгурака, а Юми вместе с Роной разожгли костер.
— Через неделю осень перевалит за середину. — Целитель присел рядом со мной у фургона.
— Да. И тогда мы постучим зубами.
— Радужная долина под боком. Успеем.
— Ты уверен, что тебе туда надо?
— Я такой же упрямый, как ты, — он устало улыбнулся и взъерошил себе волосы. — Не волнуйся. Все будет в порядке. Рона…
— Рона еще не в себе, — понизив голос, сказал я ему. — И судить по ней обо всех Ходящих не стоит.
— Ты думаешь, она сразу бросится рассказывать им, что моя «искра» уже не так светла, как раньше? — тут же насупился Целитель.
— Я не готов поручиться ни за кого, кроме себя.
— Послушай! Она не такая…
— Охотно верю, малыш. Но если ты на миг отвлечешься от своей увлеченности и посмотришь на вещи здраво, то поймешь, что я прав. Можно быть в Долине, но не обязательно показываться в школе Ходящих.
— Иди в Бездну! — тут же окрысился он.
Я понимающе усмехнулся, достал из кармана четки и начал перебирать их. В просвете облаков появилось солнце, и благородная шпинель налилась кровью. Мы помолчали. Шен не выдержал первым:
— Лошадям нечего жрать. На сухой траве они долго не продержатся.
— Знаю.
Четки приятно стучали под пальцами, и я зажмурился. Трещал костер. Юми закричал про собаку, и тут же засмеялась Рона. А затем мне на лицо упала тень. Я неохотно приоткрыл глаза:
— Другого места не нашлось? — не слишком любезно спросил я у Проклятой.
— Забавная у тебя штука.
— Знакомая вещица? — Я протянул ей четки, ничем не выдав себя.
Тиа изучила их в моей протянутой руке, но не стала брать:
— Да. Благородная шпинель, зеленый шнурок с платиновой нитью… Они принадлежат Ходящим. Нашел в особняке?
— Видела тела?
— Да, — не стала скрывать она. — Раньше четки принадлежали Сорите. Нынешняя Мать умна, раз вспомнила о них. Это так называемый символ слова Матери.
— Никогда о таком не слышал, — подозрительно прищурившись, промурлыкал Шен, намекая, что Тиф лжет.
— Об этом предмете давно забыли. Насколько я знаю, со времен Войны Некромантов им никто не пользовался.
— В них есть какая-то сила? — поинтересовался я.
— Нет. Всего лишь красивая безделушка. Но со смыслом. Раньше, когда глава Башни принимала важное решение, то давала своему посланнику четки. Это было доказательством верности слову. Цейра Асани, как видно, знает кое-что об очень старых обычаях. Судя по четкам, дело было крайне важным.
Целитель пожал плечами:
— Если ты не врешь.
— Придержи язык, мальчик! — нахмурилась Тиф. — Хватит подозревать меня.
— Ты Проклятая. Кого мне подозревать, как не тебя? — удивился парень.
— А ты осел! У меня нет причин лгать!
— Отвалите, — попросил я. — Если хотите погавкать друг на друга — проваливайте в лес.
Оба со злостью посмотрели на меня.
— Если бы взгляды могли убивать, — задумчиво произнес я, убирая четки. И, встав с земли, повернулся к Шену: — Наслаждайся последними днями свободы, малыш. Радужная долина не за горами.