Жонкиль
Шрифт:
— Но он оставил их тебе, а не мне, дорогая.
— Ты мой муж, — сказала она, поднимая к нему лицо. — То, что мое, должно быть твоим.
Несколько мгновений Роланд боролся с собой, затем сказал:
— О, Жонкиль, если бы я не был таким неудачником, если бы только у меня было что-нибудь, что бы я мог дать тебе...
— У тебя есть твоя любовь. Это все, что мне когда-либо было нужно, — сказала она серьезно. — Дай мне ее — и ты дашь мне все. В этом ты не обманешь моих ожиданий.
— Клянусь Богом, никогда! — сказал он горячо.
Он поднял ее левую руку. Его сердце затрепетало от радости, когда он увидел на ее пальце обручальное кольцо, которое он надел в декабре. Он поднес руку к губам.
— Моя жена, — сказал он. — Слава Богу, ты моя жена.
— Как ты можешь любить меня, Роланд, когда я была такая упрямая, такая злая?
Он бережно обнял ее и привлек к себе.
— Я заслужил все, что ты делала и говорила, и даже больше, — прошептал он. — Это просто чудо, что ты все еще любишь меня.
— Да, люблю, — сказала она. — Помнишь ту фразу, я так часто вспоминала ее... о том, что любовь является смыслом жизни женщины?
— Эта фраза устарела, — сказал он быстро, улыбаясь. — В ней говорится, что любовь мужчины и жизнь мужчины идут раздельно, что это разные вещи. Ну, что касается меня, любовь — это ты, а ты — это вся моя жизнь, дорогая.
Глаза Жонкиль наполнились слезами. Она приникла своим прелестным лицом к его исхудавшей щеке. И любовь соединила их в долгом поцелуе.