Жребий некроманта 2
Шрифт:
Между тем мы вышли к дороге и довольно быстро поймали таксомотор. Усатый водитель радостно поздравил нас с Новым годом и не менее радостно сообщил, что из-за праздника стоимость его услуг увеличилась вдвое. Я тяжело вздохнул, но согласно кивнул и сел в машину.
Шурик тоже плюхнулся на сиденье и стал заворожённо смотреть в окно. За стеклом проносились украшенные огоньками улицы пустынного города. Практически все горожане предпочитали встречать Новый год дома в кругу семьи. И мы с Саньком до всей этой кутерьмы с убийствами тоже рассчитывали к празднику вернуться в Калининск, но судьба распорядилась иначе.
Автомобиль быстро достиг точки назначения. И мы покинули его, уважительно поглядывая на дворец князя Корсакова. Конечно, он сильно уступал в размерах императорскому, но всё равно внушал уважение. Дворец скрывался за высоким кованным забором и практически не имел прилегающей территории, но зато он был четырёхэтажным, белокаменным и мог похвастаться двумя башенками, примыкающими к торцам величественного строения.
Ворота оказались открытыми, так что мы спокойно миновали их и устремились к парадной лестнице. Она вела к золочёным дверям, украшенным родовыми гербами Корсаковых.
Путь нам ненавязчиво освещали чугунные, парковые фонари и множество стрельчатых окон здания, из которых так и лился жёлтый свет.
И стоило нам пройти всего несколько метров по очищенной от снега брусчатке, как двери дворца открылись и выпустили наружу седовласого чопорного мужчину в ливрее и заразительно улыбающуюся Анастасию. Её прелестную головку украшала небольшая серебряная корона. На плечи же было накинуто соболиное манто, из-под которого виднелось бледно-голубое платье с пышной юбкой, полностью скрывающей ножки. Я даже не мог увидеть её обувь. Вдруг на ней хрустальные туфельки? Уж больно она сегодня была похожа на Золушку, отправившуюся на королевский бал.
Я энергично взошёл по широким ступеням, поклонился княжне и томно сказал:
— Ваша светлость, я сражён наповал вашей несравненной красотой.
— Добрый вечер, судари, — проворковала девушка и подала мне для поцелуя руку, скрытую тонкой кожаной перчаткой белого цвета. — Когда вы так говорите, Иван, я чую в ваших словах какой-то подвох или жду, что в следующую секунду вы уколете меня остротой.
— Ого, вы позволите мне прикоснуться губами к вашей руке? — наигранно удивился я, глядя на её кисть. — Но у меня же сегодня не день рождения. С чего такая щедрость?
— Ну вот о чём я и говорила, — пропела княжна и звонко рассмеялась.
Настроение у неё явно было превосходным, чему в некоторой степени точно способствовало выпитое вино. Я услышал его запах. Он шёл от разрумянившейся девушки, чьи глаза буквально искрились, точно два замкнувших трансформатора.
Я мысленно улыбнулся своему неординарному сравнению и легонько поцеловал руку Анастасии. После этого она пригласила нас войти внутрь, не удостоив Шурика возможности облобызать её перчатку. И братец, по-моему, этому был только рад. Его уверенность куда-то улетучилась. И продолжала улетучиваться с каждым шагом, который мы делали по помпезному дворцу, празднично украшенному колокольчиками, еловыми ветвями и шариками.
В отличие от Санька, я старался восхищено не пялиться по сторонам, а смотрел в спину мужчины в ливрее. Тот степенно шёл впереди нашей троицы, открывал двери и привёл нас в гардеробную. Тут мы с Шуриком сняли верхнюю одежду. А затем седовласый слуга сопроводил нас
Между тем княжна величаво бросила мужчине в ливрее:
— Андроний, пригласи сюда фотографа. Я желаю поразвлечься и сделать несколько фотокарточек со своими друзьями, пока другие гости ещё в пути.
— Да, ваша светлость, — слуга вышколено кивнул седой головой и удалился, держа спину прямо, точно солдат на параде.
Анастасия посмотрела ему вслед и, словно извиняясь, проговорила:
— Приходится постоянно пользоваться услугами Андрония. Он один из немногих кого я оставила во дворце. Прочую прислугу и часть охраны отпустила по домам, дабы они встретили праздник со своими родными.
— Ваша доброта не знает границ, — похвалил я девушку. А та косо посмотрела на меня, проверяя шучу я или нет, а затем вроде бы поверила в мою искренность и улыбнулась. Я улыбнулся ей в ответ и увидел Андрония. Он вернулся довольно быстро. И подле него уже шёл высокий, худой, как щепка, остроносый человек с тонкими, крысиными усиками. Он-то и принялся нас фотографировать. Сперва меня с княжной, а потом и всех нас троих, включая отчаянно смущающегося Шурика, который тем не менее не забывал жадно поглядывать на еду.
Ну а вскоре стали подтягиваться и остальные участники вечеринки. Я отметил, что почти все они были старше нас. Парням, коих оказалось четверо, было уже за двадцать, а одному — все двадцать пять. И вот как раз он-то и стал сразу же виться вокруг Анастасии. Я с неудовольствием посматривал на этого рослого, улыбчивого парня с копной густых русых волос, бакенбардами того же цвета, карими глазами и породистым лицом с тонкими, довольно женственными чертами.
Девушки же оказались помладше парней. Парочке из них я бы дал лет восемнадцать-девятнадцать, а третьей — годиков шестнадцать. Она оказалась довольно пухленькой особой с чистыми лучистыми глазами и какой-то почти детской непосредственностью во взгляде. И на неё сразу же украдкой стал поглядывать Шурик.
Тем временем мы все представились и расселись за столом. Анастасия по праву хозяйки оказалась во главе оного. Меня с Саньком как нетитулованных особ усадили в конец стола, а самого старшего парня по правую руку от княжны. Кстати, его звали Николай Баранцовский. И он имел титул графа. Помимо него тут было два барона: Стоцкий и Армфельд. Баронесса Васильева и маркиза де Альвации. А пара оставшихся гостей не имела титулов. Этими людьми оказались плутоватого вида парень с непослушными чёрными волосами и та самая юная пышечка. Первого звали — Гори Котайсов, а вторую — Анна-Мария Павлова. Они составили нам компанию на задворках стола, чему обрадовался Шурик. Он мигом стал робко улыбаться Анне-Марии.