Жребий некроманта. Надежда рода
Шрифт:
А уже на второй лекции по рядам студентов потянулся страшный шепоток. Дескать, брат Анастасии и она сама — погибли. А произошла эта трагедия весьма нетривиально. Николай Румянцев хотел принести сестру в жертву, чтобы обрести ещё большую силу, но во время работы заклятия что-то пошло не так. И они оба расстались с жизнями, а их старинный особняк частично разрушился.
Источником этой информации оказался родственник кого-то из студентов. Он занимал высокий пост в столичной полиции, так что ему можно было верить.
На Санька же эта печальная новость произвела
— Нет, этого не может быть… — горько шептал он, запустив пальцы в курчавые волосы. — Иван, ты же видел вчера брата Анастасии…
— … Он мне показался весьма нервным типом, — перебил я его, хмуря брови. — И он порой отвечал невпопад, словно был погружен в себя.
— М-м-м! — отчаянно простонал парень, закрыв лицо руками. — Николай явно готовился принести её в жертву. Я не могу поверить. Почему жизнь так жестока?
— Крепись, — сочувствующе бросил я ему. Кажется, покойная Анастасия действительно глубоко запала в его наивную душу. Братец весь скис и был похож на хлебный мякиш, вымоченный в молоке.
Да ещё во время перерыва между лекциями Хрюн глумливо пошутил над Шуриком:
— Корбутов, мой тебе совет. Приглядывай за своим братом-некромантом, а то он возьмёт пример с Румянцева и принесёт тебя в жертву.
Рыжик наигранно весело рассмеялся, оглядывая студентов, будто призывал их поддержать его шутку. Но на него все посмотрели, как на убогого. А его голубоглазая невеста и вовсе — густо побагровела и едва не сгорела со стыда. Тогда Хрюн сдулся и нервно заулыбался.
Я же резко вскочил со скамьи, готовясь высказать всё, что думаю об этом уроде, но тут мой взгляд заприметил незнакомую преподавательницу. Она призывно махала мне рукой, стоя возле входной двери.
Нехорошее предчувствие сразу же пронзило меня с головы до пят. Но я не подал вида, что начал волноваться и максимально спокойно сказал Шурику:
— Я на следующую лекцию не останусь. Что-то хреново мне. Я в какой-то просрации.
— Может, в прострации?
— И в ней тоже.
— Я тебя понимаю, — протянул братец и грустно шмыгнул носом.
Я похлопал его по сгорбленной спине и с печальной миной на лице подошёл к преподавательнице. А та сразу же нервно прошептала мне на ухо:
— Иван, в кабинете декана тебя ждут господа полицейские. Умоляю тебя, говори им только правду. Не подведи академию. Такое горе произошло, такое горе.
— Я в курсе. И у меня не было даже мысли врать, — отчеканил я и двинулся по коридору следом за торопливо идущей женщиной.
Она привела меня в уже знакомый кабинет. И тут помимо декана обнаружились двое средних лет мужчин в форме. Один из них носил висячие усы, как у моржа. А другой — щеголял залысинами и у него на поясе имелась сумка для заклятий. Видимо, он маг.
— Вот, Иван Корбутов, — прогудел декан, указав на меня рукой. — А я, пожалуй, откланяюсь. Не буду мешать вам, господа.
Дмитрий Александрович ободряюще кивнул мне и вместе с преподавательницей покинул кабинет. А я остался наедине с полицейскими. Они тотчас впились в меня изучающими взглядами, которые проникали в самую
Но я даже не вздрогнул, когда маг с залысинами предложил мне прокуренным голосом:
— Присаживайтесь.
— Благодарю, — пробормотал я и прижопился на свободный стул.
— Моё имя Никифор Фомич. Я главный следователь Четвертого отделения полиции. Моя задача раскрывать преступления, связанные с применением магии, — представился полицейский, от которого разило крепким табаком. — А это мой коллега — Пёрт Иннокентьевич. До нас дошли сведения, что вы вчера вместе с Николаем Румянцевым откушивали в трактире Сладкая репа.
— Всё так, всё так, — покивал я, прямо глядя на служивых. — Анастасия, царство ей Небесное, предложила мне познакомиться с её братом. Он же некромант… был некромантом. Я и согласился. Мне было интересно свести знакомство со своим более опытным коллегой.
— И о чём же вы беседовали? — спросил другой полицейский, сухо покашлял в кулак, достал из обычной кожаной сумки лист бумаги, письменные принадлежности и приготовился записывать мои показания.
Я в подробностях пересказал мужчинам все байки и забавные случаи, которые мне поведал Николай, а затем пожал плечами и продолжил:
— Мы выпили по последней кружке пива и вышли из трактира. Румянцев предложил поймать извозчика на соседней улице. Я ничего не имел против. Так что мы прошли через проулок. А уже там Николай практически сразу заприметил извозчика. Он сел в его бричку. И тот повёз его домой. А я решил не идти в общежитие, а… — тут я нервно облизал губы, чем привлёк внимание полицейских, и тихонько выдохнул: — к девке пошёл. Ну, вы понимаете… Я парень молодой, подвыпил.
Маг-полицейский понятливо кивнул, сверля меня цепким взглядом. А его коллега попросил:
— Назовите имя и адрес этой девушки.
— Её зовут Ангелина. Мы познакомились совсем недавно. Она снимает квартиру в Ткацком переулке в доме номер четырнадцать на втором этаже в конце коридора, — без запинки выдал я, отчаянно надеясь, что девушка всё-таки меня не сдаст. В противном случае мне придётся рассказать правду, и хрен его знает к чему она приведёт, пусть даже я ни в чём и не виноват. Мне, кажется, всё равно найдётся не один ушлый аристократ, который попытается с выгодой для себя использовать мою ситуацию.
— А что вы в целом можете сказать о покойном Николае? Как он себя вёл в тот вечер? — спросил усатый и снова закашлялся. Кажется, его донимал бронхит.
— Мне показалось, что он нервничал. Иногда отвечал невпопад, словно о чём-то думал, — принялся я врать, старательно морща лоб, будто вспоминал детали той встречи. — А под конец вечера настойчиво предлагал поехать с ним. Но я отказался.
— Что вы говорите, — удивлённо приподнял брови Никифор Фомич. Он перекинулся быстрым взглядом со своим коллегой и проронил: — Вам крупно повезло, Иван, что вы отказались. Возможно, Николай и вас бы принёс в жертву. По словам соседей, он в последние дни ходил сам не свой, часто ругался с сестрой.