Жуга. Осенний лис
Шрифт:
Комната была обставлена проще некуда: широкая кровать с верёвочной сеткой и толстым войлочным матрасом, два стула, в углу – табуретка, кувшин и таз для умывания. Полотенца не было. Жуга выскользнул из-под одеяла, натянул штаны и подошёл к окну.
От реки шёл лёгкий туман. Солнце ещё не взошло, но шпили и островерхие коньки высоких крыш уже играли золотом. Жуга постоял в задумчивости и принялся умываться.
Проснулась Влана, потянулась сонно. Улыбнулась.
– Доброе утро, Жуга!
– Утро доброе, – отозвался он.
– Жуга, – позвала Влана.
– Что?
– Откуда ты пришёл?
– С гор я.
Влана села, зашуршала одеждой. Подошла к нему, положила руку на мокрое плечо. Провела тёплыми пальцами по шраму.
– Откуда это?
– Подарок. От добрых людей. – Жуга перестал плескаться, выпрямился. Посмотрел ей в глаза, улыбнулся с грубоватой нежностью. – Не надо об этом, Вланка.
– Странный ты, Жуга, – задумчиво сказала девушка, перебирая пальцами густые пряди волос. – Скажи, у тебя… были женщины до меня?
– Нет.
– Ты хороший. – Влана подошла к окну, ловкими движениями заплетая косу. – Кого ты ищешь? Чем тебе помочь?
Жуга натянул рубаху. Пригладил мокрые волосы.
– Скажи, – замялся он, – давно ты… так…
– Год, – равнодушно ответила она. – Может, чуть больше. С тех пор, как отец умер.
– Мне очень нужно знать, – продолжил после минутного молчания Жуга, – когда девчонки… выходят на улицу, ну…
– Я понимаю…
– Бывает, что они не возвращаются? Пропадают?
Влана задумчиво помолчала. Пожала плечами.
– Наверное… Впрочем, да. Особенно если одна и в первый раз. По неопытности, наверное. А что?
– В первый раз… – Жуга вспомнил, как вчера резвился некогда безутешный Балаж, и в голову ему пришла неожиданная мысль. – Ч-чёрт…
– Что?
– Яд и пламя, как я раньше не подумал об этом?! – Жуга заметался, подобрал котомку, вытащил кошель.
– Не надо… – начала было Влана, но травник лишь махнул рукой. Высыпал деньги на одеяло – менок сорок, отобрал себе две-три, остальное оставил.
– Бери, не перечь, – сказал он, подхватил Сажека, задержался на миг у дверей. – Помоги тебе Бог, Вланка, – сказал он. – Мне пора.
– Может, ещё свидимся, – грустно улыбнулась та. – Будешь в Маргене – заходи к Ладошу.
– Всё может быть. Жизнь долгая. – Он улыбнулся тоже, поднял посох. – Прощай.
– Прощай.
Внизу было тихо. Двое ранних посетителей закусывали жареной рыбёшкой. За столиком в углу сидели Балаж и Реслав и похмелялись после вчерашнего. Балаж выглядел невыспавшимся, моргал красными глазами. Реслав обзавёлся роскошным синяком под глазом. Кошели у обоих были пусты.
– Говорил я, – укоризненно сказал Реслав, когда Жуга спустился, – не надо было сюда идти. Уж больно вино у Ладоша крепкое.
– С чего вы драку-то вчера затеяли? – спросил Жуга.
– Эт разве драка! – ухмыльнулся Реслав. – Ты скажи спасибо, что Бертольд Шварц не пришёл – тот бы до утра шуровал. Эх, где он сейчас, морда немецкая… Деньги есть, Жуга?
Оба с надеждой посмотрели на него. Тот покачал головой.
– И этот туда же… – неодобрительно заметил Реслав. – Все менки псу под хвост… Э, дурни! Чё дальше делать будем?
Жуга кликнул хозяина, спросил кружку молока и жареной рыбы на всех. Отлил молока котёнку в миску, бросил рядом рыбью голову. Реслав вынул засохший ломоть хлеба. Принялись за еду.
– Вот что, Балаж, – хмуро сказал Жуга, когда с рыбой было покончено. – Ответь мне: девка Ганка или нет?
Тот захлопал глазами:
– Ты что, Жуга, глаза потерял?! Вестимо, девка.
Терпение травника лопнуло.
– Я тебя спрашиваю, кобёл бесхвостый! – рявкнул он. – Девка Ганка или уже нет?!
Балаж совсем растерялся.
– При чём тут это? – спросил он и покраснел до кончиков ушей. Промолчал.
– Не успел, стало быть! – удовлетворённо кивнул Реслав. – Ай да Ганка, молодчина, не далась дураку… а правда, при чём тут это?
Жуга уже думал о своём. Посмотрел в окошко.
– Сегодня что, опять базарный день?
– Так ведь базар всю неделю будет: осень, – пояснил Реслав, вздохнул грустно. – Денег только нет.
В углу зашевелились. Жуга обернулся: с брошенного в закутке одеяла поднялся невысокий белобрысый паренёк, зевнул, нахлобучил чёрную катаную шляпу с лентой, вытащил из ниши потёртую скрипку, любовно сдул с неё пыль. Видно, это был один из вчерашних музыкантов, заночевавший прямо тут. Жуге вспомнилось, как лилась вчера, словно густое вино, плачущая вазурская дойна, встал и подошёл к нему.
– Здоров будь, хлопец, – начал он. – Как звать тебя?
Паренёк с некоторой опаской оглядел угловатого рыжего незнакомца и улыбнулся, не почуяв угрозы.
– Здорово, коль не шутишь. Иваш я.
– Меня Жуга зовут. Подзаработать хочешь?
– Кто ж не хочет! А что делать надо?
– Слыхал я твою скрипку вчера. А повеселее можешь?
Скрипач заулыбался. Кудрявые волосы выбились из-под шляпы.
– Шутишь? Конечно могу!
– Кто вчера играл с тобою? Можно сейчас кого сыскать?
– Владек-цимбалист тут вроде оставался ночевать, наверху. А больше всё. К вечеру разве что.
Жуга кивнул:
– Годится. Тащи его сюда. Что заработаем, третья часть ваша.
– Да что делать-то? – не отступал Иваш.
– Вам? – Жуга поднял бровь, рассмеялся. – Играть! Инструменты захватите.
Вернувшись до стола, он подхватил мешок и посох. Реслав и Балаж вопросительно смотрели на него.
– Сколько задолжали? – спросил Жуга.
– Тридцать шесть менок, – ответил Реслав.